Юрий Гирченко - Рассказы
На мои вопросы Юрий Григорьевич отвечал:
— Да, я и сам, Витя, толком не пойму. Хотя, знаешь, из трёхсот пятидесяти имеющихся в наличии человек выведены были только сто восемьдесят, а остальные остались служить в Карабахе в Освободительной Армии Арцаха. Говорят, платят им там хорошо. Но я это только слышал, а точно не знаю. Ну, а с другой стороны, знаешь, что там было ещё пару месяцев назад?
— Слышал. Стреляли по ним. Трудно им там было.
— Не совсем так, Витя.
Я удивлённо посмотрел на Григорьева, а он продолжал:
— Нет, конечно, им было нелегко сначала. И караулы обстреливали, и прочее… Но потом некоторые засранцы: офицеры, прапорщики и солдаты, стали по ночам выезжать за пределы полка, и азербайджанские сёла обстреливать.
— Во, блин! А зачем им это?
— Деньги, Витя, деньги. Им армяне деньги платили.
— Неплохо, — уже без особого энтузиазма сказал я, поняв, что тут, в повсеместно творящемся бардаке, всего можно ожидать
— Знаешь, что они делали? — спросил подполковник и, не дождавшись моего ответа, добавил: — Они на танках и БМП номера закрашивали.
— Совсем? А как же танк без бортового номера в части? Его, ведь, сразу заметно.
— Вот смотри, на танке нет номера, и он смело выезжает ночью по селу пострелять. А когда возвращается в часть, на него наносят номер, но наносят номер не краской, а мелом. Ночью номер смывают водой, и опять «в бой». Улавливаешь?
— Лихо!
— А по поводу списания имущества думаю так: оно разграблено, частично утеряно. Но этим пусть компетентные органы занимаются.
— Согласен!
Так разговаривая, мы дошли до открытой площадки с техникой, на которой стояло несколько танков и с десяток БМП.
— Вот всё, что осталось от 366-го полка, — сказал Григорьев, показывая на технику рукой.
— Не густо.
— Вот в этом всё и дело…
На следующий день мы с капитаном отправились на автовокзал для того, чтобы уехать маршрутным автобусом назад в Тбилиси. Особых проблем с билетами не было. Мы их взяли. И ожидая автобуса, разговорились с одним стариком азербайджанцем. Весь разговор я не помню. Запомнилась только одна фраза:
— Мы учили своих детей, чтобы они в армии старались устроиться каптёрами или поварами в столовой, а армяне сыновьям внушали, чтоб они младшими командирами становились. И теперь пришла война, а у нас на танках ездить некому!
Апрель 2002 г.
Комендантский час
Рассказ написан на основе реальных событий.
Фамилии действующих лиц вымышлены.
Лейтенант сидел на стуле в одной из комнат сельсовета, и слушал радиоприёмник стоящий на столе. На столе рядом с радио лежал его автомат с пристёгнутым магазином. Из мебели в этой комнате, помимо стола и двух стульев, было пять кроватей. На двух из них спали бойцы. За окнами ночь…
В динамике радиоприёмника звучала тихая медленная музыка. Лейтенант закрыл глаза, и в его голове сами собой понеслись воспоминания о том, как полгода назад, летом 1989 года он окончил училище. Выпуск в военном училище… Звон мелких монет об асфальт, дружно подброшенных в воздух при прохождении парадным маршем их строя — «коробки» новоиспечённых лейтенантов, мимо трибуны с начальником училища. Красивая традиция! Вообще-то, запрещали это делать, но никогда не наказывали. Потом, месяц отпуска на море «в золотых погонах». Хорошо! Затем, прибытие к первому месту службы, в полк внутренних войск… Знакомство с личным составом своего взвода, приём техники взвода: три БТР-70. Хорошая машина! Повседневная служба, наряды, караулы… В новогоднюю ночь — начальник караула. А что делать? «Молодым — везде у нас дорога…» — и это правильно! В следующем году уже другой лейтенант заступит на дежурство… 3-го января погрузка полка в транспортные самолёты…, и в Карабах… Здесь, в селе Ахуллу, он с пятью бойцами уже неделю. Задача, которую определил командир роты, простая, и заключается она в поддержании в селе комендантского часа. Всё тихо и спокойно… Красота!..
Раздумья лейтенанта прервал топот шагов по коридору сельсовета. Лейтенант открыл глаза и взял в руки автомат.
Дверь открылась, и в комнату в спешке вошёл младший сержант — один из бойцов лейтенанта.
— Ну, и…? — спросил лейтенант.
— Товарищ лейтенант, по селу проехали три грузовика, и остановились возле сараев, ну возле этих, сельских складов! — доложил младший сержант.
— Ясно, Сапронов. Пошли посмотрим, — проговорил лейтенант, вставая со стула.
Младший сержант вышел из комнаты, а лейтенант, дойдя до двери, громко сказал:
— Сержант Лагута! Эй, Лагута!!!
— Я! — с одной из двух занятых кроватей привстал боец, потирая руками глаза.
— Остаешься за меня!
— Есть! — ответил сержант, и стал натягивать сапоги.
Лейтенант вышел из здания, и приблизившись к стоящим у входа, младшему сержанту Сапронову и ещё одному солдату, произнёс:
— Так, Никонов, остаешься здесь. А мы с Сапроновым пойдём посмотрим что там!
— Есть! — ответил солдат.
— Да, Никонов, проверь как там наш водила в БТРе!
— Всё в порядке, товарищ лейтенант, я минут десять назад с ним разговаривал, — сказал Сапронов.
— Не спит? — с иронией в голосе спросил лейтенант.
— Никак нет. Бдит.
— Бдит — ха-ха! Хорошее слово! — весело сказал лейтенант, направляясь в сторону сельских складов.
До амбаров-складов было недалеко, метров четыреста. И поэтому лейтенант решил не ехать на БТР, а пройти это расстояние пешком. Идти было не очень легко. Накануне прошёл мокрый снег, и грунтовая сельская дорога представляла собой не совсем приятное зрелище. Но лейтенант решение принял, значит нужно идти, да и не возвращаться же за БТРом, в конце — концов…
Вот так, хлюпая по лужам и чавкая по грязи, потеряв какое-то время, они и дошли к сторожке у сельских складов. У сторожки стоял один грузовик. А непосредственно у складов стояли ещё два грузовика, и какие-то гражданские люди сгружали с них ящики.
В сторожке горел свет, и через окно лейтенант увидел в ней милиционеров и людей в гражданской одежде.
— О! Да тут милиция, — сказал лейтенант.
— Значит, всё в порядке? — спросил младший сержант Сапронов.
— Пошли уточним, — произнёс лейтенант, входя в сторожку.
Сапронов последовал за ним.
Зайдя в помещение, они увидели трёх милиционеров — старшину и двух старших сержантов, и двух гражданских. Все были азербайджанцами.
— Что тут у вас? Может чем помочь? — спросил лейтенант, обращаясь к милиционеру-старшине.
— Иди лейтенант своей дорогой, сами разберёмся! — ответил не очень приветливо старшина.
— Не понял?!
— Что не понял? Иди отсюда! — злобно ответил милиционер.
— Э, мужик сейчас комендантский час. Покажи свои документы! — сказал лейтенант, смотря милиционеру в глаза.
— Х… тебе, а не документы! — прокричал один из милиционеров-старших сержантов, и выстрелил из пистолета в грудь лейтенанту.
Сапронов схватился, было, за автомат, но тут же, получив от другого милиционера пистолетом по голове, потерял сознание…
Рядовой Никонов, оставленный лейтенантом и куривший у входа в сельсовет, услышал какой-то непонятный звук, то — ли негромкий одиночный выстрел, то — ли упало что-то.
«Выстрел?» — подумал он. И тут же, продолжая курить, сам себе ответил: «Да не может быть. С чего бы это, вдруг стрелять?» Но, докурив сигарету, он всё-таки пошёл и сообщил об услышанном им непонятном звуке сержанту Лагуте.
— Так выстрел или хлопок? — уточнил сержант, выслушав сообщение Никонова.
— Точно не знаю. Я толком не понял.
— Во, блин, воин! Ну, даёшь!
— Я и хлопок этот еле расслышал, — как бы виновато произнёс боец, и добавил: — Может, проверим?
— Конечно, проверим. Иди скажи водиле, пусть заводит «тарантас»!
Минут через десять сержант Лагута с тремя солдатами подъехал на БТР к сельскому амбару-складу. К тому моменту аборигенов у склада уже не было, они в спешке побросали ящики в кузова машин, прихватили с собой автоматы лейтенанта и сержанта, и покинули село.
— Странно. Где же лейтенант с Сапроновым? — удивился Лагута, сидя на броне и осматривая при помощи фары-искателя неосвещённое здание склада.
— Товарищ сержант, они точно сюда, к складу пошли! — подтвердил Никонов.
— Ясно! Водила, блин, глуши мотор! — прокричал сержант.
Когда умолк двигатель БТРа и наступила полная ночная тишина, бойцы спрыгнули с брони, и принялись тщательно обыскивать территорию около амбара-склада.
Через некоторое время раздался голос рядового Никонова:
— Здесь они!!!
На его голос сбежались все бойцы.
В тёмной неосвещённой сторожке на полу лежали лейтенант с младшим сержантом. Сапронов был без сознания, а лейтенант негромко стонал, держась рукой за окровавленную грудь.
