Александр Дорохов - Крылатые защитники Севастополя
А на аэродроме тоже переживали. Капитан Кичигин доложил о результатах удара Губрию:
— Задание выполнено. Но не вернулись два летчика — Талалаев и Николаев.
— Почему?
— Вероятно, сбиты.
— А точнее?
— Эх, Алексей Антонович, если бы я знал…
Капитан Губрий нахмурился. Взглянул на часы и с горечью сказал:
— Плохое начало. За один вылет, по сути дела первый, потерять два экипажа.
Тяжело переживал первую неудачу весь личный состав.
Внезапно над аэродромом появился ИЛ‑2, развернулся и пошел на посадку. Все, кто находился поблизости, устремили туда взоры. А воентехник Павел Яковенко буквально впился глазами в замедляющий скорость штурмовик и первым увидел на нем цифру «21». Он быстро вскочил и радостно крикнул:
— Да ведь это мой «ильюшин»! Вернулся! Верну–у–у-л-ся! — и побежал встречать его.
Самолет подрулил к стоянке. К нему со всех сторон спешили люди. Михаил Талалаев выключил мотор, открыл фонарь кабины, спустился на плоскость и с тревогой смотрел на фюзеляж, пробитый пулями. Но вот из люка появилась голова Николаева. Жмурясь от яркого солнца, летчик с опаской озирался. [24]
— Жив, Коля! У–ф–ф! — облегченно вздохнул Талалаев. — Ну вот мы и дома.
Конечно же, сразу начались расспросы. А произошло вот что. Во время последнего захода на штурмовку в самолет Николаева попал зенитный снаряд и повредил мотор. Загорелось масло. Все попытки погасить пожар ничего не дали.
После памятного дня Н. И. Николаев продолжал успешно громить врага до конца обороны Севастополя. Потом в рядах этого же полка участвовал в освобождении города, командуя эскадрильей.
…На прибрежной дороге Саки — Севастополь воздушная разведка обнаружила большую вражескую колонну с пехотой. С аэродрома Херсонес на штурмовку этой колонны вылетела семерка ИЛ‑2 во главе с командиром звена В. Н. Куликовым.
Виктор Николаевич был уже обстрелянным воином. Он начал свой ратный путь в рядах 9‑го истребительного полка. Храбро сражался в небе южной Украины.
В один из августовских дней четыре летчика второй эскадрильи Андрей Берестовский, Валентин Маркитанов, Виктор Куликов и Павел Закорко вели воздушный бой с двенадцатью МЕ‑109. Трех стервятников они сбили. Но был подбит и самолет младшего лейтенанта Закорко. Летчик не успел выпрыгнуть с парашютом и сел на территории, захваченной немцами.
Вернувшись на аэродром, лейтенант Куликов доложил о случившемся командиру эскадрильи капитану Аксенову и попросил разрешения выручить однополчанина. Получив «добро», Куликов полетел на учебном самолете У-2 за линию фронта. Сесть в тылу врага, найти летчика, попавшего в западню, и спасти его — дело весьма рискованное. Но те, кто знал Витю Куликова, его смелость, отвагу и летное искусство, не удивились, когда уже через час Павел Закорко находился вне опасности.
Бывший командир 9‑го полка майор Малинов рассказывал про Куликова уже после войны:
— Однажды мне позвонил заместитель командующего авиацией генерал Ермаченков. Он сообщил о решении сформировать новый штурмовой полк и дал задание подобрать двух–трех летчиков–истребителей из числа наиболее смелых. «Есть у вас такие?» — спросил генерал. «Есть», — ответил я. И первым назвал Куликова.
Но вернемся к ноябрьскому дню. Штурмовики шли над морем. Их прикрывали десять истребителей. Севернее мыса [25] Лукулл повернули к берегу и, оказавшись над сущей, увидели, что вражеская колонна приближалась к деревне Николаевке.
Куликов дал сигнал к атаке. Гитлеровцы были застигнуты врасплох. Зенитные автоматы, установленные на автомашинах, открыли огонь с опозданием. Наши летчики сделали шесть заходов на штурмовку и повернули на свой аэродром.
Местный житель Е. Н. Ткаченко был очевидцем разгрома колонны. Гораздо позже он сообщил некоторые подробности: «Мне тогда было двенадцать лет. В тот день я находился в поле, собирал подсолнухи. По дороге шла колонна автомашин с фашистскими солдатами. Они горланили какие–то песни. И вдруг со стороны моря появились самолеты со звездами на плоскостях и стали штурмовать фашистов. Потом гитлеровцы несколько дней хоронили убитых, расчищали дорогу и засыпали воронки»…
В этом дерзком налете был подбит самолет лейтенанта А. Ф. Борисова, и летчик произвел вынужденную посадку недалеко от деревни Ивановки, занятой врагами. Жительница этой деревни колхозница Ольга Ефимовна Лозенко с помощью старенькой матери Анны Денисовны и 15-летней дочери Глаши, рискуя жизнью, укрыла летчика, дала ему гражданский костюм. Здесь черноморец провел несколько суток, потом, пробираясь по тылам, попал в партизанский отряд С. А. Ковпака, где находился восемь месяцев, а летом 1942 года вернулся в авиацию.
В апреле 1944 года, когда фашисты были прижаты в Севастополе, Алексей Федорович посетил деревню Ивановку, встретился с семьей Лозенко и поблагодарил ее еще раз.
…По данным разведки, на аэродроме Заводское, что близ Симферополя, скопилось до 45 самолетов, 4 ноября сюда вихрем налетели штурмовики. Их возглавлял Губрий. Сделав несколько атак, «ильюшины» уничтожили 10 вражеских машин.
«Летающие танки» часто выполняли задания вместе с истребителями и пикирующими бомбардировщиками.
Расскажу об одном удачном налете и о тех, кто возглавлял ударные группы.
Аэродром Сарабуз фашисты превратили в очень опасное осиное гнездо. Генерал Остряков решил нанести по ним совместный удар силами штурмовиков, пикирующих бомбардировщиков и истребителей.
Рано утром, едва забрезжил рассвет, на аэродроме Херсонес дружно загудели моторы и в воздух один за другим [26] поднялись пять ИЛ‑2, звено ПЕ‑2 и пять И-16, подготовленных в варианте штурмовиков. Набрав высоту и построившись в боевой порядок, они пошли на север. Их прикрывала пятерка истребителей МиГ‑3 9‑го полка.
Штурмовиков возглавлял капитан Губрий, «Петляковых» Юлиан Пешков, «ишаков» (так шутливо называли истребитель И-16) — капитан Константин Денисов, а группу прикрытия — капитан Иван Яковлев. С капитаном Губрием читатель уже знаком. Под стать ему были и остальные ведущие группы.
В оборонительных боях за Крым участвовал 62‑й отдельный смешанный авиаполк особого назначения. В него были подобраны наиболее опытные летчики.
Четверть века спустя бывший начальник штаба полка Герой Советского Союза генерал Я. З. Слепенков, выступая на собрании ветеранов части, сказал:
— Много было у нас храбрых и опытных летчиков, защищавших Крым. И все же первыми из них я назову командиров эскадрилий Юлиана Кузьмича Пешкова и Николая Ивановича Чистова… Мне неоднократно приходилось участвовать с ними в жестоких воздушных боях против врага, и я всегда восхищался их мужеством и отвагой.
В боях за Крым и в первые дни обороны Севастополя полк понес большие потери.
Второго ноября не вернулся с боевого задания командир первой эскадрильи капитан Николай Чистов. Во главе пятерки истребителей он прикрывал группу ИЛ‑2, наносившую удар по колонне танков и автомашин на дороге Симферополь — Севастополь.
Гитлеровцы оказали сопротивление. В воздушном бою самолет капитана был подбит и загорелся. Летчик покинул его и стал спускаться на парашюте.
Когда об этом стало известно, командир полка полковник И. В. Шарапов приказал начальнику штаба организовать поиск капитана. Яков Захарович Слепенков лично вылетел в указанный район. Но вернулся ни с чем. Судьба капитана Чистова, пришедшего в полк с одного из авиационных заводов, где он был летчиком–испытателем, осталась неизвестной. От третьей эскадрильи, которой командовал капитан Пешков, осталось только одно звено ПЕ‑2.
Мы сидим с Юлианом Кузьмичом на крутом берегу моря. Он рассказывает о давно минувших днях и событиях.
— В авиацию я пришел в тридцать первом году. Закончил школу военных летчиков в Каче. После этого служил и Ейске. Вновь вернулся в Крым, получил назначение в [27] 40‑й полк. В сентябре сорок первого года меня перевели в 62‑й полк. Там воевал недолго, но в самое напряженное время. Остатки полка в ноябре отвели в тыл, а звено пикирующих бомбардировщиков оставили в Севастополе. И мне пришлось возглавить его.
— А кто входил в это звено? — поинтересовался я.
— Экипаж Героя Советского Союза капитана Федора Радуса. Это звание Федор Никифорович заслужил еще на Балтике. И экипаж капитана Петра Попка. Вскоре наше звено влили в 40‑й полк.
В Музее Краснознаменного Черноморского флота находится пистолет. На рукоятке надпись: «Капитану Денисову К. Д. за оборону Севастополя от Военного совета ЧФ 25 ноября 1941 года».
Летчик–истребитель К. Д. Денисов боевое крещение получил на Дальнем Востоке, в районе озера Хасан. Перед Великой Отечественной войной прибыл в авиацию Черноморского флота.
Здесь он командовал третьей эскадрильей 8‑го полка. 30 августа, охраняя небо Севастополя, сбил первый вражеский самолет Ю-88. Затем участвовал в оборонительных боях за Крым. Совинформбюро в сводке за 25 сентября 1941 года сообщало о том, что группа истребителей под командованием старшего лейтенанта Денисова подожгла и уничтожила при налете на вражеский аэродром 11 самолетов.
