Арнольд Лотт - Самое опасное море. Минная война в годы Второй мировой
Военная кампания на Окинаве близилась к завершению, и атаки камикадзе стали менее частыми. «Божественный ветер» явно исчерпал свою силу. Несколько кораблей были атакованы 6 июня. Легкий минный заградитель «Гарри Ф. Бауэр» в третий раз получил повреждения, хотя и сбил три самолета. В команде жертв не было. «Дж. Вильям Диттер» подвергся нападению пяти самолетов. Три были сбиты, но два рухнули на палубу. 10 человек погибли, 27 получили ранения. Корабль был отбуксирован в Керама-Ретто.
21 июня было объявлено о взятии Окинавы. Военные действия на острове длились 82 дня. Минные тральщики были полноправными участниками сражения. На их счету 94 сбитых и 42 поврежденных самолета противника, 350 обнаруженных мин, 134 расстрелянные плавучие мины (с учетом уничтоженных командой подрывников общее число мин составляет 510). Одну из таких мин, обнаруженную на переполненной якорной стоянке, уничтожил лично командир подрывников лейтенант Эглестон. Он подплыл к ней, привязал канат и отбуксировал на безопасное расстояние. Потери минного флота составили 213 погибших, 583 раненых, 177 пропавших без вести. Всего потери Соединенных Штатов на Окинаве составили 49 тысяч человек. Из них 12 500 погибших или пропавших без вести, в числе которых и 4907 военных моряков. ВМФ потерял 36 кораблей и 790 самолетов. По оценкам экспертов, потери японцев составили 7830 самолетов. Но это были не самые последние японские самолеты. На следующий день один из оставшихся разворотил форштевень «Эллисона»; при взрыве погиб один человек.
На Окинаве еще не стихла стрельба, а минный флот уже направлялся к месту проведения следующей операции. Это был район «Зебра» – 2000 миль Восточно-Китайского моря между островами Сакисима и Окинава. Минный флот вышел в плавание 14 июня – 24 тральщика, 14 канонерок и других кораблей. Операция была завершена 19 июня. Всего была обнаружена 101 мина, жертв не было. Дважды появлялись вражеские самолеты, но удалились восвояси, обнаружив мощное прикрытие с воздуха.
Следующим местом действия минных тральщиков стал район «Джуно» – 9000 квадратных миль водного пространства, где предположительно находился вражеский минный барьер. Японские минные поля тянулись от севера Тайваня к Кюсю, преграждая вход в Восточно-Китайское и Желтое моря. Капитан Лауд получил сотню тральщиков и 25 суток, чтобы открыть этот проход. Поддержку тральщикам оказывали линкоры и авианосцы адмирала Олдендорфа, с которых взлетали самолеты прикрытия. Для усиления прикрытия на рассвете и на закате также появлялись самолеты с Окинавы. Работа была выполнена за 18 суток и была прервана лишь однажды сильным тайфуном. В районе «Джуно» тральщики обнаружили 343 якорные мины и расстреляли 61 плавучую. 5 июня на «Гвине» прибыл адмирал Шарп. В этот день генерал Макартур объявил об освобождении Филиппин.
Во второй половине июля тральщики снова собрались у Окинавы. Они бросили якоря в Бакнер-Бей. А чуть севернее уже открывались ворота, ведущие к Токио. Японцам следовало прочитать письмена на стене,[43] пока стена еще стояла.
В течение последней недели июля Окинаву посетили последние камикадзе. Они потопили эсминец «Каллаган» и повредили еще два корабля. «Божественный ветер» иссяк. Вместо него над зелеными японскими островами вихрем пронеслись штурмовые соединения Холси, которые всего за одну неделю потопили 3 линкора, 2 авианосца и 5 крейсеров. Эсминцы стояли вдоль побережья и расстреливали идущие по островам железнодорожные составы.
А в Бакнер-Бей минный флот готовился к следующему большому тралению – операции «Скагвей», которая должна была привести их к берегам Японии ближе, чем раньше подходили к ним американские тральщики. Для участия в операции были подготовлены 75 тральщиков.
Офицеры и матросы на кораблях всегда старались услышать новости по радио. Какая это захватывающая вещь – новости! 2 августа завершилась Потсдамская конференция.[44] 6 августа на Хиросиму была сброшена первая атомная бомба. Если в понедельник эта новость еще не успела широко распространиться, то в четверг об этом уже знали все от мала до велика.
В четверг 9 августа Советский Союз начал войну с Японией. В этот день вторая атомная бомба стерла с лица земли Нагасаки, а Холси и его парни повернули на Хонсю и Хоккайдо. Жизнь японцев превратилась в сущий кошмар. Пятница тоже не принесла облегчения. Самолеты Холси пронеслись над Хонсю, оставив после себя догорающие корабли, развороченные взрывами аэродромы и железные дороги. Советские войска в это время двигались к Корее – ближайшему материковому соседу Японии. А в Бакнер-Бей у слушающих радио создалось впечатление, что война закончилась, и воздух моментально огласился криками радости, сопровождаемым опасным и не санкционированным расходом патронов и осветительных ракет. К счастью, никто не пострадал, но до наступления ночи адмирал доходчиво объяснил оказавшимся поблизости командирам, что он думает о возмутительном поведении своих подчиненных.
Через два дня тральщики покинули Бакнер-Бей и взяли курс на «Скагвей». 13 августа они приступили к тралению мин. В этот же день последний камикадзе атаковал у берегов Окинавы транспорт «Лагранж». Район «Скагвей» изобиловал минами. До капитуляции Японии их было поднято 650. На следующий день после принятия Японией условий Потсдамской декларации война закончилась, и были прекращены наступательные операции против врага. Новость не могла не радовать, но «Скагвей» хранил еще более 600 мин, бойцовский дух которых не иссяк. Бесспорно, война закончилась, но работа продолжалась.
Война закончилась. Рисовые поля стояли заброшенными, знаменитые японские драконы приказали долго жить. Седая голова Фудзиямы печально склонилась над рисовыми полями Хонсю. И настал день, когда давние враги встретились: японский офицер, поклонившись, ступил на палубу американского военного корабля. Это был военный моряк лейтенант М. Ито, которому выпал печальный жребий ввести победителей в токийскую гавань.
Корабль, на палубе которого он стоял, был минным тральщиком.
Спустя несколько часов корабль осторожно двинулся сквозь ночную тьму. За ним было много других кораблей: ночью они казались расплывчатыми тенями, на рассвете – неясными силуэтами. Когда же 28 августа 1945 года взошло солнце, они стали флотом победителей. Токийскую бухту заполнили корабли 3-го флота США. Лейтенант Ито даже растерянно заморгал, не в силах поверить своим глазам: голубая гладь Японского моря изменила цвет, стала серой от многочисленных кораблей. Здесь были 20 крейсеров, 12 линкоров, 23 авианосца, 116 эсминцев, 12 субмарин, 157 кораблей разных типов и 28 минных тральщиков. Среди них только «Хопкинс» начал свой долгий путь три года назад на Гуадалканале, остальные появились на Тихоокеанском театре военных действий позднее. Стоя на палубе флагманского корабля «Миссури», адмирал Холси смотрел на минный тральщик, ставший первым американским кораблем, вошедшим в гавань Токио, с нескрываемой гордостью и восхищением. Его название было коротким, емким и удивительно уместным: «Ревендж».[45]
Глава 14
РАБОТА НЕ КОНЧАЕТСЯ
Заканчивалась утренняя вахта. Первые лучи восходящего солнца осветили приземистые горы Босо-Ханто, скользнули по зеленым садам Канагавы, заиграли на голубой глади Токио-Ван. На стоящих в гавани кораблях люди позавтракали и занялись обычными делами. Ничто не мешало им мысленно перенестись к далекому дому, представить, чем заняты в это воскресное утро их близкие. Ровно в 8.00 последняя военная вахта была сдана. Дневная вахта стала первой вахтой мирного времени. Если моряки и замечали появлявшиеся над Токийским заливом самолеты, то почти не обращали на них внимания. В этот день самолеты могли быть только своими, американскими. Воскресенье 2 сентября 1945 года должно было стать великим днем для Японской империи.
В 9.00 внимание всех без исключения матросов и офицеров на сотнях американских кораблей было приковано к «Миссури», на котором были подняты пятизвездочные флаги адмирала Нимица и генерала Макартура. И безусловно, над «Миссури» развевался государственный флаг Соединенных Штатов – тот флаг, который был поднят в Вашингтоне (округ Колумбия), когда началась война. Раньше он уже был поднят над Римом, затем над Берлином и теперь над Токио. На палубах «Миссури» собрались многочисленные адмиралы и генералы, фотографы, корреспонденты, радиокомментаторы.
В самом большом помещении корабля был установлен стол, на котором лежал лист бумаги размером 12×18 дюймов. На нем был очень короткий текст – всего восемь пунктов, завершавшийся словом капитуляция. Это было новое слово в японском языке, к которому японцам еще предстояло привыкнуть. После 45 месяцев кошмара война на Тихом океане закончилась, и теперь ее можно было описать всего двумя словами: победа и капитуляция. Из них на долю разрушителей Пёрл-Харбора, организаторов Батаанского марша смерти, садистов, измывавшихся над военнопленными в концлагерях, осталось только одно: капитуляция. Оно было слишком хорошо для преступников, но… В 9.08 два нервных японца нацарапали свои подписи под условиями капитуляции от имени императора и Генерального штаба. Затем они скромно отошли в сторону, дожидаясь, пока документ подпишут представители союзников.
