Таддеуш Тулейя - Сумерки морских богов
Капитан 1 ранга Вебер и почти 1400 человек его экипажа погибли вместе с «Тирпицем», последним германским линкором в Атлантике. Часть уцелевших моряков была переведена в армию, чтобы сражаться на суше. Для настоящего моряка это было ужасным позором. Но к этому времени уже 80 % личного состава германского флота сражались на берегу. И лишь остатки продолжали воевать на подводных лодках и немногих уцелевших надводных кораблях.
В том же месяце столкнулись тяжелый крейсер «Принц Ойген» и легкий крейсер «Лейпциг». Оба крейсера проводили учебные плавания, на что их обрек приказ Гитлера. «Лейпциг» неудачно пересек курс тяжелого крейсера, и тот разрезал его практически пополам позади мостика. Оба корабля сумели вернуться в порт, где и простояли до конца войны.
Пока холодные зимние ветры свистели над Европой, железное кольцо армий союзников постепенно стягивалось вокруг тающей империи Гитлера. Последнее отчаянное контрнаступление немцев в Бельгии, названное Битвой за Бельгию, стало лебединой песней нацистской военной машины. В середине января 1945 года германский фронт покатился назад под сокрушительными ударами американской 3-й армии, солдаты которой прибыли в Европу только благодаря тому, что морская мощь расчистила им дорогу. 17 января русские захватили Варшаву, но произошло это через несколько месяцев после того, как они предали отважного польского генерала Т. Бур-Комаровского.[29]
В феврале начало закатываться и Восходящее Солнце. Американские морские пехотинцы обессмертили свои имена, подняв простреленный флаг на вершине горы Сурибати на острове Иводзима. С наступлением весны предзнаменования победы союзников становились все отчетливей. В марте генерал Паттон, как всегда обвешанный пистолетами, форсировал Рейн. Через месяц американские и советские солдаты встретились на Эльбе. Несчастный Петен был захвачен и отдан под суд. Обесчещенный Муссолини и его любовница Клара Петаччи были расстреляны в местечке Комо, после чего их трупы были повешены вверх ногами. 30 апреля 1945 года в своем бункере под рейхсканцелярией совершил самоубийство Адольф Гитлер. Вместе с ним ушла из жизни Ева Браун. Вечером того же дня гросс-адмирал Карл Дениц получил сообщение, что Гитлер назвал его своим преемником, обойдя толстого Геринга. Рейхсмаршал несколько дней назад попытался доказать сумасшествие Адольфа Гитлера, чтобы самому захватить пост рейхсканцлера. Этого человека, которого «Рейхсмарине» ненавидели чуть ли не больше союзников, Адольф Гитлер перед смертью снял с поста командующего «Люфтваффе» и приговорил к расстрелу. Но Геринг сумел спрятать свою жирную тушу где-то в развалинах Германии и был позднее схвачен союзниками.
1 мая 1945 года Дениц стал главнокомандующим всеми вооруженными силами Германского Рейха. Однако он пробыл на этом посту всего неделю. Берлин уже пал. Рано утром 7 апреля Дениц согласился на безоговорочную капитуляцию Германии. Но в течение этой последней недели он приказал всем оставшимся морских и сухопутным силам обеспечить эвакуацию миллионов немцев из Восточной Германии, чтобы спасти их от русского террора. Германия уже начала выползать из руин и праха, но другое кольцо огня и стали постепенно сужалось вокруг ее бывшего союзника — Японии. В августе на Хиросиму и Нагасаки обрушились атомные бомбы, и Японская империя склонилась перед неизбежностью.
От «Рейхсмарине», который существовал в 1939 году, сейчас остались только воспоминания. «Гнейзенау», тяжело поврежденный взрывом бомбы после прорыва через Ла-Манш, сейчас представлял собой просто плавучую баржу. Он был затоплен в порту Гдыня, чтобы заблокировать фарватер гавани, возвращенной полякам. Изуродованный, частично уже разобранный корпус стал сомнительным трофеем русских. «Адмирал Хиппер», трудно узнаваемый в причудливых черных и красных пятнах камуфляжной окраски, был под завязку нагружен сборочными узлами и запасными частями для подводных лодок. Он был затоплен в Киле вместе с множеством подводных лодок и тяжело поврежденным легким крейсером «Эмден». Два «карманных линкора» кончили не лучше. Оба были тяжело повреждены бомбами. «Адмирал Шеер» перевернулся в Киле, а «Лютцов» был затоплен в Свинемюнде. Обломки обоих кораблей пережили войну и были вместе с уцелевшими эсминцами, подводными лодками, миноносцами и вспомогательными судами разделены между победителями. Таким образом, к концу войны только 2 крупных корабля сохранили относительную боеспособность — тяжелый крейсер «Принц Ойген» и легкий крейсер «Нюрнберг». Это было все, что осталось от надводного флота «Рейхсмарине» после 5,5 лет войны. Но и над этими кораблями витал призрак неминуемой гибели. «Принц Ойген» действовал на Балтике, его артиллерия давала залп за залпом, пытаясь остановить продвижение Красной Армии. Дениц в это время получил приказ использовать все имеющиеся корабли, включая транспорты и даже подводные лодки, для эвакуации военных и гражданских лиц с побережья Балтики от русской угрозы. Затем было подписано прекращение огня. Дениц передал по радио приказ всем подводным лодкам, находящимся в море:
«Мои подводники!
Шесть лет войны остались у нас за плечами. Вы сражались, как львы. Подавляющее материальное превосходство загнало нас в угол, и продолжать сражаться стало невозможно. Непобежденные и незапятнанные, вы сложили свое оружие после героической неравной борьбы. С горечью мы будем вспоминать павших товарищей, которые подтвердили свою верность фюреру и Фатерланду собственной смертью. Товарищи! Сохраните ваш дух, с которым вы сражались так отважно, на долгие годы во имя Фатерланда. Да здравствует Германия!
Ваш гросс-адмирал»
В конце войны оба уцелевших крейсера нашли убежище в Копенгагене, где и были переданы Королевскому флоту. Из Копенгагена они в сопровождении британского крейсера перешли в Вильгельмсхафен. Капитан 1 ранга Гельмут Гисслер, который провел Брестскую эскадру через Ла-Манш всего 3 года назад, теперь стоял на мостике «Нюрнберга». Он стал последним германским командиром этого корабля. На рейде Вильгельмсхафена, откуда корабли должны были проследовать в плен, британские и, германские корабли расстались. Командир крейсера Его Величества «Дидона», понимавший чувства немецкого капитана, которому предстояло передать свой корабль победителям, поднял сигнал: «Auf Wiedersehen до лучших времен».
После раздела остатков германского флота между союзниками «Нюрнберг» был передан русским. Гисслер повел в Либаву корабль со смешанным германско-русским экипажем под флагом красного адмирала. Там он в последний раз салютовал своему крейсеру. В составе русского флота крейсер получил название «Адмирал Макаров» и является самым крупным кораблем бывшего германского флота, который плавает и по сей день.[30] «Принц Ойген» был передан Соединенным Штатам. Капитан 1 ранга Ганс Рейнике, который тоже участвовал в прорыве через Ла-Манш, привел его в Филадельфию. Американский экипаж перегнал крейсер на атолл Бикини, где он, в конце концов, был потоплен в ходе испытаний атомных бомб.
«Хорст Вессель», большой учебный парусный корабль, превратился в американский «Игл» и тоже ушел в Америку. Сейчас он используется для подготовки кадетов. Множество мелких кораблей германского флота выполняли разнообразные важные задания под руководством британских и американских властей. Они занимались подъемом затопленных кораблей, тралили мины, обеспечивали деятельность портов, уничтожали химические боеприпасы. Их немецкие экипажи делились на 2 категории: германская администрация минного траления и вспомогательная группа ВМФ (Marinedienstgruppen). По крайней мере 3 раза буксиры бывшего германского флота помогли американским кораблям, терпевшим бедствие: транспорту «Эдмунд Александер», который подорвался на мине в устье Везера; транспорту «Президент Тайлер», на котором сломался вал винта возле мыса Лендз-Энд; и транспорту «Морис Хиллкит», который едва не вылетел на мель в Норвегии.
Но пока люди постепенно расчищали военные завалы, в Нюрнберге разыгралась настоящая драма. 22 лидера нацистской Германии были отданы под суд. Эта книга не будет касаться тонкостей международной юриспруденции. Нюрнбергский трибунал завершил свою работу, и группа германских лидеров была осуждена. И вряд ли сегодня уже кто-то вспомнит, что приговоренный к смерти толстый Геринг успел принять цианистый калий, вместо того, чтобы «быть повешенным за шею и висеть, пока не умрет».
Нюрнбергский трибунал назвал развязывание агрессивной войны преступлением и потребовал привлечь к ответственности тех, кто был в этом повинен. Но международный Военный трибунал, который являлся специально созданной для этого легальной юридической машиной, уже имел исторические прецеденты. Мыслители и философы средних веков, особенно Фома Аквинский, не считали войну злом, как таковым. Они пытались провести различие между законной и незаконной войной. Великий голландский законовед XVII века Гуго Гроциус развил идеи своих средневековых предшественников. Он подчеркнул различие между справедливой и несправедливой войнами. Однако в период между эпохой Возрождения и наполеоновскими войнами это различие пропало в дыму и грохоте многочисленных сражений. Международные юристы приняли совершенно макиавеллевскую точку зрения на войну. Они заявляли, что война, как оборонительная, так и агрессивная, является законным инструментом национальной политики. Жуткое кровопролитие 1914-18 годов, когда воевали «все против всех», изменило это мнение. Несколько держав, видя колоссальные убытки, которые принес развал системы мировой торговли, решили поставить агрессивную войну вне закона. После этого была подписана серия договоров, начиная с Женевского протокола 1924 года, которые определили военную агрессию как международное преступление.
