Филипп Голиков - Красные орлы (Из дневников 1918–1920 г.г.)
Крыши сверкают зеленой краской, наличники привлекают глаз затейливой резьбой.
В подвале большого каменного дома лавка общества потребителей «Крестьянин». В распахнутую дверь сельской сборни видны низкие своды, темные, грязные стены. Возле сборни на бревнах сидят мужики. Уставились в землю и не спеша о чем-то толкуют.
Подошел, поздоровался. Разговор знакомый: война, трудная жизнь, разорение. Я принялся рассказывать, как Советская власть помогает трудовому крестьянству. Слушают не перебивая. Одни — с надеждой, другие — с сомнением. Но всем хочется верить, что я прав, верить в лучшее будущее.
Душу вкладываю в свои слова, объясняю про гражданскую войну, про колчаковщину. Мужики согласно кивают головами. Что такое Колчак, они знают, испытали на собственном горбу. Но и к Советам еще относятся с опаской, помнят ошибки, допускавшиеся на местах в восемнадцатом году.
Я доказываю, что теперь у Советской власти больше опыта, да и мужики за этот год лучше поняли, кто им враг, кто друг.
— Дай-то бог, — сказал один из стариков.
«Мужики хотят во всем разобраться, доискаться до причин. Поэтому прислушиваются к каждому слову. Уже то, что им так подробно стараются объяснить положение, действует хорошо. Они понимают, что без трудностей, без жертв не обойтись.
От нас, от нашего поведения зависит, пойдет ли за Советами крестьянская сермяжная Сибирь.
24 августа. Село ТугулымСегодня страдный день. С девяти утра до шести вечера — в сборне. До двенадцати проходило организационное собрание, на котором создали партийную ячейку из двадцати одного товарища. С половины первого началось большое общеволостное собрание. Его тема — „Что такое Советская власть и как она строится“.
С четырех до шести читал лекцию „Программа РКП (б)“.
На всех собраниях полно народу. Интерес небывалый. Просят газет, журналов, книг. Много неграмотных. Приходится читать вслух. В работе нам крепко помогает здешняя молоденькая учительница Елизавета Петровна Ковригина.
Устал и охрип за сегодняшний день. Но чувствую, что он прошел не зря.
Вечером на улице играл вместе с молодежью.
25 августа. Село ТугулымДумаю о работе здешней ячейки.
Рабочие и крестьяне привлекают меня своей преданностью революции и желанием проникнуть в тайны сложных политических вопросов. Но знания и силы их часто невелики. От этого им тяжело. Им нужна помощь и помощь. Они ждут ее от нас, членов РКП (б). Их надо учить и воспитывать, говорить о терниях, которые будут еще на пути.
Всей душой хочу пособить здешнему крестьянству. В этом мой высший долг.
Как ценят мужики прочувственное слово! Как прислушиваются к нему! Как отзываются на доброе к ним отношение!
Моя душа устремлена к ним. Помочь, чем могу, научить, — вот моя цель.
Целый вечер мы беседовали об отношении Советской власти к крестьянству. Брали тему и так и эдак. Мужики не стеснялись с вопросами. Но мы говорили на одном языке, хорошо понимали друг друга и пришли к одному решению — работать, напряженно работать на благо народа и Республики Советов.
26 августа. Село ТугулымМне ясно: культурно-просветительная деятельность не может быть внепартийной. В этих мыслях убедила работа в Тугулыме. Вечером хочу написать на эту тему статью в „Красный набат“,
Сегодня долго беседовал с председателем волостного ревкома, рассказал ему все, что знаю о задачах ревкома. Кое-какие подробности, по его просьбе, записал на листке бумаги. Речь у нас зашла также об устройстве 31 августа концерта-митинга для делегатов созываемого волостного съезда Советов. Внес сорок рублей добровольного пожертвования на библиотеку. У некоторых крестьян чувствуется неприязнь к ячейке. Причина простая — не понимают ее цели и значения. Выходит, надо больше и глубже разъяснять. Два крестьянина спросили меня, что такое сельскохозяйственная коммуна. Вот ведь чем интересуются! Постарался ответить на их вопрос.
Хочется написать о Елизавете Петровне Ковригиной.
Она старше меня на два года. Но дело не только в возрасте. По-моему, она взрослее меня по взглядам. Видно, многому научила ее трудная, скудная жизнь.
Отец умер рано. Мать — просвирня, зарабатывает гроши тем, что печет просфоры для церкви.
Проучилась Лиза восемь лет, включая, видимо, и сельскую школу. Сейчас на селе — одна из самых грамотных, работает учительницей. Не откажешь Лизе и в уме, и в наблюдательности. Понимает борьбу классов. Насмотрелась на порядки, которые установили белые.
Сама рассказывала мне о расстрелах красноармейцев, которых белые захватили в июле восемнадцатого года на станции Тугулым, об огромных налогах на крестьянство, о том, как пьянствовали и развратничали офицеры. А полы в церквах прославляли Колчака и молились о ниспослании ему победы.
Едва прогнали белых, Лиза стала добровольно помогать во всем волостному ревкому. Она редко когда смеется. Едва улыбнется и снова сдержанная, даже суровая. Однажды я прямо спросил ее:
— Почему вы не замужем?
— Не до того, — коротко ответила Лиза. И больше ни слова.
Эта ее строгость, серьезное выражение лица и серо-зеленых глаз удерживают собеседника на определенном расстоянии.
Лицо не из красивых, но чистое, черты правильные. Волосы пострижены коротко, почти как у парня. Фигура тонкая, гибкая.
С одной стороны, Лиза вроде бы привлекает к себе, а с другой — как бы отдаляет. Не пойму: нравится она мне или нет.
И все-таки, должно быть, нравится.
27 августа. Село ТугулымПрошел еще один день.
Было собрание членов волостной избирательной комиссии. Утвердили списки, наметили районы. Старались все предусмотреть, чтобы добиться успеха в работе.
Завтра в девять часов утра по всей волости выборы членов районных Советов. Великий день, великая работа! Как хорошо находиться в самом ее водовороте.
Завтра же, кроме того, партийное собрание, потом — лекция, потом — собрание культурников. Буду проводить мысль о том, что культпросветработа должна быть глубоко партийной. Без этого она не даст тех результатов, на которые мы рассчитываем. Партийность — основа всей и всякой нашей работы.
Яша Горбунов, вернувшись из поездок по деревням Тугулымской волости, с удовольствием рассказывает о революционно-сознательном настроении крестьянства. На собраниях, которые он проводил, высказывались многие.
Проверили списки избирателей по всем 19 селениям волости. Кулаков немного — несколько десятков человек. Но есть бежавшие от Советской власти. Ревкомы лишили их права участия в выборах. Правильно поступили.
1 сентября. Село ТугулымЧетыре часа дня. Быстро собираемся и едем с Яшей в Успенскую волость. Потом допишу.
1 сентября. Село Успенское11 часов вечера. Наверстываю то, о чем не писал в последние дни.
Пятницу провел в Тюмени. Ездил в политотдел за деньгами. Вместе с Яшей Горбуновым выкупили у тугулымского портного новые кожаные „комиссарские“ тужурки и не осталось ни копейки. Впрочем, нас с Яковом это не особенно беспокоило.
После деревни как-то тесно в политотделе. В тот же вечер сел в поезд и в час ночи был в Тугулыме.
Каждый день встречаемся с Елизаветой Петровной. Я ее сейчас называю Лизой. Но остались на „вы“, отношения прежние.
Гуляли вдоль железной дороги. О многом переговорили. Лиза придерживается серьезных взглядов на жизнь.
Вчера завершил работу в волости. Главный итог — волостной съезд Советов и концерт-митинг для его делегатов.
Делегаты проявляют серьезное и сознательное отношение к делу. Члены исполкома надежны. На них можно положиться.
Концерт был довольно удачен. Публике нравились номера. На митинге я выступил с речью о пролетарской культуре. Вечер провел с Лизой…
Сейчас нахожусь в Успенском. О многом хочется подумать.
Последнее время я часто выступаю с докладами и речами. Чтобы не стать пустым говорилыциком, надо крепко верить в то, за что агитируешь. Я верю, стараюсь сердце вложить в каждое слово. Только такое слово дойдет до людей, поможет им.
По прибытии в Успенское сразу же провел разведку: зашел в маленькую избушку, поговорил с хозяином и немало узнал о здешних богатеях, кулаках и прочих „сильных мира сего“. Эти сведения пригодятся.
2 сентября. Село УспенскоеИнтересна, но тяжела наша работа. Сегодня очень устал от собрания, которое продолжалось ни много, ни мало — шесть часов. Народ слушал, спрашивал, одобрял и воскресал духом. Нет, не напрасно проводим мы собрания. Только порой хочется отдохнуть. Однако об отдыхе рано думать. Борьба продолжается.
С фронтов — радостные известия. Наши войска взяли Ишим, а красные повстанцы — Томск и Омск. При этом на сторону повстанцев перешли две дивизии белых. Отрадно!
