Джордж Паттон - Война, какой я ее знал
Я нашел Майли, командира 17–й воздушно—десантной, в Бастони. Пока я находился там, канонада шла с обеих сторон, вражеские снаряды взрывались в воздухе, изрыгали огонь жерла наших пушек, и в сгущающейся над покрытыми снегом полями темноте все это казалось прекрасным, хотя, правда, не слишком ободряющим. 4 января 1945 г. я сделал в дневнике одну важную пометку перед датой — заявление, которого никогда прежде не делал, написав: «Мы все еще имеем шанс проиграть эту войну».
Ранее я уже отмечал в этих записках, что Брэдли никоим образом не вмешивался в боевые действия Третьей армии. Однако он хотя и не приказывал, но все же сильно настаивал на размещении новой дивизии к юго—востоку от Бастони в целях расширения и укрепления коридора. Делая это, нам приходилось отказываться от наступательных действий на участке к северу от Декирха, что позволило бы нам перебить хребет неприятелю. Поскольку я позволил Брэдли уломать себя, то разделяю с ним полную меру ответственности за ошибку, последствием которой стало чрезмерное удаление 90–й дивизии к западу. Размести я ее, как собирался, к северу от Декирха, уверен, мы наколошматили бы больше немецкой дичи и обошлось бы нам это дешевле.
Чтобы атаковать 90–й дивизией 20–го корпуса через расположения 26–й и очистить от неприятеля район к юго—востоку от Бастони, мне было необходимо получить под свое командование 94–ю дивизию. Я рассчитывал, что когда прибудет 94–я, то я включу ее в состав 20–го корпуса, а 90–я в этом случае отойдет к 3–му. Как только 90–я выдвинется и окажется перед 26–й пехотной дивизией, последняя сменит в составе 20–го корпуса 94–ю, которая в этом случае отойдет к 12–му корпусу, и таким образом, новая дивизия будет наступать на участке к северу от Декирха.
Как будто бы сложная комбинация, но в действительности самый простой способ ввести дивизию в действие. Следует обратить внимание на то, с какой легкостью штаб Третьей армии мог манипулировать частями, не важно, сколько переходов предстояло сделать дивизии — один, два или три. Операцию пришлось отложить на дв адня, потому что Штаб главнокомандующего союзническими экспедиционными силами отказывался отдать последнюю полковую штурмовую бригаду (на нее приходилась одна треть численности всего боеспособного личного состава дивизии) 94–й до тех пор, пока в Реймс не прибудет 28–я дивизия.
6–го я собрал в штабе армии командира 3–го корпуса генерала Милликина и командира 90–й дивизии Ван Флита, чтобы разработать детальный план наступления 90–й на участке 26–й в северо—западном направлении по дороге, проложенной к югу от Вильтца. Одна штурмовая бригада 26–й должна была атаковать по обоим флангам 90–й, в то время как 3–й штурмовой бригаде предстояло заменить правофланговую штурмовую бригаду 35–й и продвигаться в северном направлении. Высвобожденная таким образом штурмовая бригада 35–й поддержала бы наступление 6–й бронетанковой дивизии на юго—восток, чтобы в результате соединиться на возвышенности с 90–й дивизией.
По нашим расчетам, наступление должна была поддержать тысяча пушек калибра от 105 мм и крупнее. Огонь предстояло вести в дух направлениях: примерно половина орудий стреляла бы по ходу движения 90–й, а другая половина — под прямым углом, что увеличивало площадь обстрела и предоставляло нам дополнительные преимущества. Я очень гордился этой идеей, поскольку она принадлежала мне и больше никому. Кроме всего прочего, стреляющие под прямым углом орудия могли обрушить свои залпы на горный хребет к северо—востоку от реки Вильтц.
Чтобы сбить с толку немцев относительно передвижений 90–й дивизии, мы использовали разведгруппу корпуса связи, оставив ее на бывшем командном пункте 90–й для ведения радиопереговоров, так, словно там по—прежнему находился командный пункт. Из захваченных впоследствии документов мы смогли сделать вывод, что немцы купились на наш трюк. Вводя в действие свои орудия, 90–я дивизия выполнила один очень разумный маневр. Когда артиллеристы расставили пушки на позициях и открыли огонь, такое же по численности соединение 26–й дивизии умолкло. Таким образом, мы могли не сомневаться, что противник находится в полном недоумении относительно прибытия в данный сектор новых частей. Естественно, 26–я дивизия держала фронт, так что никто из 90–й не мог попасть в плен. То, что со стороны противника было отмечено всего три, и притом не слишком отчаянных, контратаки, укрепило нас в уверенности, что немцы отводят свои войска.
Успешно развивая наступление через порядки 26–й дивизии, левофланговый полк 80–й дивизии сумел взять под контроль значительную территорию в предместьях Даля. Своими действиями они привели к ослаблению давления на правый фланг 26–й и способствовали более быстрому продвижению 80–й дивизии в северном направлении. Бросок 80–й оказался весьма успешным и обошелся нам сравнительно дешево, поскольку нам удалось подбить пять немецких танков и несколько самоходок ценой потери двух танков из вспомогательного подразделения дивизии.
Генерала Эдди беспокоили атаки к югу от Декирха, и хотя я не разделял его волнений, все же отдал ему единственный свой резерв — батарею противотанковых орудий с буксирами, прежде занятую охраной пленных, а затем приданную 12–му корпусу. Я также велел начплану 4–й бронетанковой (подполковнику Дж. Б. Салливану) и его коллеге из 10–й бронетанковой (подполковнику Дж. А. Маккристиану) провести рекогносцировку в зоне ответственности 12–го корпуса для быстрейшего развертывания их частей.
Полковник Конклин, командующий инженерными подразделениями армии, проверил состояние блокпостов и минных полей перед позициями 12–го корпуса. Впервые за все время своей службы в армии мне приходилось использовать блокпосты и мины.
Начальство было настроено поторопить нас с наступлением на Гуффализ и начать его утром 8–го числа. Но поскольку нам сказали об этом не раньше 09.00, я отложил начало атаки на следующий день.
По пути в Арлон, где находилась штаб—квартира 3–го корпуса и куда я отправился, чтобы подготовить наступление, я проследовал мимо выдвигавшейся для атаки колонны последней штурмовой бригады 90–й дивизии. Люди несколько часов ехали на грузовиках при температуре ниже шести градусов и многие из них продрогли. На противоположной стороне дороги тянулся длинный хвост санитарных машин, отвозивших в тыл раненых. Несмотря на холод и усталость, завидев мою машину, солдаты 90–й дивизии поднялись и горячо меня приветствовали. Ничего так не трогало меня, как это приветствие, и мысль о том, что многих из этих парней вот так же повезут завтра в санитарных машинах, особенно обостряла мои чувства. На пути я встретил Гэффи и велел просигналить ему, чтобы он следовал за нами.
Расклад к 9 января выглядел следующим образом: от левого к правому флангу 8 корпуса размещались 87–я, затем 17–я воздушно—десантная, далее 101–я воздушно—десантная и 4–я бронетанковая; диспозиция 3–го корпуса — 6–я бронетанковая, за ней 35–я пехотная, 90–я и 26–я пехотные; и, наконец, 80–я дивизия 12–го корпуса. Всего девять дивизий. Поздно вечером мне позвонил Мидлтон и сказал, что 87–ю и 17–ю, которым изрядно досталось за день до того, лучше попридержать и не вводить в действие раньше десятого, что в равной мере относилось и к 4–й бронетанковой. Я ответил ему, что наступление пойдет так, как запланировано.
Весь тот день носились обраставшие все новыми деталями слухи о том, что немцы пошли или только пойдут в контратаку в районе Саарбрюккена. Главная причина возникновения этих слухов заключалась в том, что немцы просто должны были поступить таким образом, поскольку дорога из Саарбрюккена вела через Сент—Авольд прямо на Тионвилль, Мец и Нанси. Вследствие этого Сент—Авольд имел весьма важное значение — в зоне ответственности 20–го корпуса он выполнял ту же функцию, что Бастонь в зоне, контролируемой немцами в результате осуществленного ими перед Рождеством прорыва. Ввиду непрекращающихся слухов я позвонил Уокеру, командиру 20–го корпуса, и велел ему сделать все соответствующие приготовления на случай подобной неприятности, а также взял последнюю штурмовую бригаду 94–й дивизии, чтобы прикрыть Тионвилль.
Начало наступления 90–й дивизии едва не закончилось для генерала Ван Флита трагически. Когда он наблюдал за маршем головного батальона, рядом упал снаряд, выпущенный из немецкого миномета, и спутники Ван Флита как справа, так и слева от него упали замертво.
Все распоряжения по ходу наступления делались устно и причем в очень сжатых выражениях, невзирая на всю сложность схемы действий, согласно которой дивизионная артиллерия генерала Гэффи и 4–я бронетанковая, приданная в настоящий момент 8 корпусу, должны были прикрывать огнем 35–ю дивизию 3–го корпуса, а последний, поддержав эту дивизию на начальном этапе сражения, затем бы последовал за 4–й бронетанковой к месту ее новой дислокации.
