Александр Голубинцев - Казачья Вандея
Для ограждения мобилизации от всяких случайностей и для более планомерной организации отдельных боевых частей по юрту станицы Усть-Хоперской были назначены два главных сборных пункта: один из них станица Усть-Хоперская, к которой отнесены были хутора Рыбинский, Избушный, Бобровский и Зимовной; другой — хутор Большой, куда должны были отойти остальные хутора станицы. В первый же день стали поступать и донесения от разъездов со сведениями о противнике. Первое донесение поступило от прапорщика Наумова, начальника разъезда № 2, направленного в сторону Усть-Медведицы:
«Разъезд № 2. 9 час. 25 мин. вечера. Хут. Кузнечиков. Начальнику гарнизона ст. Усть-Хоперской.
Доношу, что разъезд № 2 прибыл благополучно на хут. Кузнечиков. Переправа находится на хут. Шемякином, куда послано за ней 7 человек привести сюда. Хуторской председатель хут. Рыбного распорядился выслать 8 человек для охраны берега и 8 на дорогу. Мне донесено, что этим разъездом задержаны подозрительные лица, стремившиеся переправиться на лодке через Дон. По частным сведениям, партии большевиков переправляются обратно из Усть-Медведицы. Кроме того, сообщено, что какой-то Степка Рябой, видимо Степан Федоров Андреев (Буза), отправился на Усть-Медведицу. Желательно узнать, дома ли он.
Начальник разъезда прапорщик Наумов».Самое живейшее участие в организации отрядов принял хутор Рыбный, жители которого без разговоров, как один человек, примкнули к народному движению.
Хутор Избушный несколько медлил под влиянием агитации подхорунжего Кривова, отдавшего дань большевизму.
Организация отрядов в хуторе Бобровском тормозилась разложившейся частью населения под непосредственным руководством матроса Анфиногенова, у которого на хуторе было очень много родственников из иногороднего и казачьего сословия; но как бы то ни было сильное чувство, бодрый дух и сознание правоты своего дела со стороны здорового элемента взяли верх и упрямое до бессмысленности тяготение к большевизму в первый же день было сломлено, инертное отношение многих к происходившим и происходящим событиям разрушено и еле заметное раньше чувство великой и неотвратимой необходимости стало получать все более и более реальные формы. Чувствовалось беспомощное бессилие одних, преимущественно разделяющих платформу советской власти, их жалкая, недоумевающая растерянность, раскаяние прозревших «блудных сынов», возвратившихся с фронта, лихорадочность действий ставших у аппарата налаживания организации и яркое, красочное спокойствие стариков, озаренное светлой, яркой и радостной надеждой на успех в предпринятом деле.
Везде и всюду витала эта надежда, эта радость начала воскресения, и только она одна окрыляла восставший народ и заставляла почти совершенно безоружной части совершить великий подвиг изгнания торгующих совестью из пределов родных полей.
А недостаток вооружения был поразительный: существовали сотни, в которых к моменту выступления насчитывалось по 12 винтовок; пешие же части были совершенно безоружны. О средствах же, необходимых для приобретения довольствия и фуража, и думать было нечего.
Эта надежда, эта тихая радость и тут совершила чудо, после которого положение стало совершенно определенным.
Начальником гарнизона станицы Усть-Хоперской было выпущено следующее:
«Воззвание к Вольным хуторам и станицам Тихого ДонаУдарил час. Загудел призывный колокол, и Тихий Дон, защищая свою волю и благосостояние, поднялся как один человек против обманщиков, угнетателей, грабителей мирного населения.
Отцы и братья казаки, в тяжелое время, в грозный час жизни ушедшие на защиту Ваших интересов, да не будут оставлены Вами!
Ваш долг и Ваша прямая обязанность накормить бойцов, сражающихся за Ваши и народные интересы, охраняющих тяжелым трудом добытое Вами добро.
Не пожалейте капли хлеба и провианта, дабы не отдать потом моря Вашего добра, ибо придет хам, а он уже близок, и от цветущих хуторов и станиц останется один пепел.
Стоя на страже сражающихся за Вас, приказываю каждому хутору, каждому поселению, впредь до особого распоряжения, наладить на первый случай своими средствами, на своих подводах подвоз и доставку провианта и фуража к частям, мобилизованным из этих поселений.
Помните — спорить не время. Каждая минута дорога. Дружно все, как один.
За Тихий Дон!
За Казачью Волю!
Начальник гарнизона ст. Усть-Хоперской Войсковой старшина Голубинцев Начальник штаба подпоручик Иванов».Это воззвание среди населения встретило в высшей степени теплый прием. Помогали все, кто чем мог и как мог.
26 апреля, в 6 часов утра на имя начальника гарнизона станицы Усть-Хоперской было получено в штабе следующее донесение:
«Разъезд № 2. 4 часа 35 минут утра, х. Кузнечики Н-ку гарнизона ст. Усть-Хоперской Доношу, что ночь прошла благополучно. Паром доставлен сюда на хутор. При высылке разъезда № 1 желательно снабжать казаков сеном, т. к. приходится быть в чистом поле. Настроение жителей к нам сочувственное, и, по словам хуторского председателя, хуторской сбор выразил вчера готовность защищать казачество.
Начальник разъезда прапорщик Наумов».Вскоре была сформирована и конная сотня, командир которой, сотник Красноглазое, получил уже предписание выступить на хутор Рыбный, отправив разъезды дальше в сторону Усть-Медведицы. Одновременно с этим по хуторам ст. Усть-Хоперской и некоторым хуторам ст. Усть-Медведицкой были разосланы воззвания, копии которых приводятся ниже:
«ВоззваниеОтцы и братья казаки!
Пришел час решить судьбу Тихого Дона! Ваше счастье в Ваших руках. Казачья доблесть требует от Вас только одного призыва, одного клича:
«К оружию!»
Не дожидайтесь особых приглашений. Поднимайтесь все, как один человек, в единой воле, в едином желании победить или умереть!
Ибо теперь наша жизнь — наша победа!
Наши Мироновы — наша смерть!
Пусть погибнет один предатель с кучкой своих подлых приверженцев, дав право на жизнь и на лучшее будущее сотням тысяч лучших людей!
Казаки, помните о Миронове!
Помните о человеке, за чечевичную похлебку продавшим Дон и наводнившим его разнузданными бандами красногвардейцев.
Казаки, помните Чистяковку, помните оружие, посылаемое для подкрепления ее в тыл Вам!
Не забывайте «Иуд Искариотских», предавших Вас на разграбление. Оплевавших и опоганивших Тихий Дон. С первых же дней революции положивших на Вас пятно изменников. Связавших Вас по рукам и по ногам. Обезоруживших Ваших сыновей и братьев для более легкой расправы с Вами.
Казаки, помните о Мироновцах.
Воскресите былую доблесть Донцов.
Начальник гарнизона ст. Усть-Хоперской Войсковой старшина Голубинцев Начальник штаба подпоручик Иванов».Второе воззвание всем хуторам, советам и казакам хуторов гласило:
«Казаки, в трудное время недорода на ваших полях каждый день дает нашему округу все новые и новые шайки пьяных разнузданных красногвардейцев, проедающих ваши народные деньги, ваши трудовые гроши.
Ваших сыновей и братьев обезоружили и устранили от охраны Родного края, родных очагов, чтобы дать смертоносное оружие пришлым бандам хищников, призванных для установления порядка и уклада жизни у нас на Дону.
Помните, ответственное решение принято. Все как один человек сплотимся в едином порыве, в едином желании добыть похищенную у нас волю и право распоряжаться самим собою.
Боритесь за идеал свободы своей всеми средствами, какие найдутся в вашем распоряжении. Ни одного фунта хлеба, мяса, пшена грабителям красногвардейцам. Ни одной капли провианта для красногвардейских банд, ни одного сведения, ни одного слова доноса в вражеский стан.
Дружно и с Богом вперед!
Казаки, прошлая доблесть зовет Вас исполнить свой долг до конца.
С нами рука об руку идут Верхне-Донской, Первый и Второй Донские, Черкасский, Сальский и все низовье Дона.
Начальник отряда ст. Усть-Хоперской Войсковой старшина Голубинцев Начальник штаба подпоручик Иванов».26 апреля начали поступать различные донесения, просьбы и постановления хуторских обществ, которые показывали, что и на хуторах началась лихорадочная работа по организации движения.
Председатель хутора Бобровского просил начальника гарнизона ст. Усть-Хоперской о разрешении выставить охрану вверенного ему хутора из переписей старого возраста, мобилизованных в хуторе. Охрана должна состоять из людей честных и стойко охраняющих интересы казачества, причем все подозрительное должно быть отставлено и отстранено от несения этой ответственной службы.
