Анатолий Кулемин - Агония обреченных
– Ну, тогда считай витки, я начинаю.
Говорил Фидель Кастро четыре с половиной часа. Полумиллионная масса людей в едином порыве скандировала: «Венсеремос!» – «Мы победим!» Там же, на митинге, Фидель Кастро объявил о принятом решении правительства наградить Юрия Алексеевича Гагарина недавно учрежденным высшим орденом Республики Куба «Плайя-Хирон» за номером «1». Этот орден был учрежден в честь победы кубинского народа над силами вторжения в заливе «Кочинос».
От себя Фидель Кастро подарил Гагарину свой берет «горре»; в таких беретах сражались кубинские революционеры.
– Ну как, Павел Романович, все успели снять? – спросил Мясников Павла Барашева, журналиста и фотографа, сопровождающего Гагарина в его командировках.
Они стояли в зале небольшого ресторана, где двадцать седьмого июля был организован прощальный банкет для советских гостей.
– Что вы, – махнул рукой Барашев. – Разве все снимешь… Столько событий! Хотя материала собрал много, жаловаться грех. Вернемся в Москву, засяду за обработку; и статья, и фоторепортаж будут отменными. Завидую вам… Вы, наверное, каждый день встречаетесь с Фиделем.
Мясников улыбнулся, но ответил не сразу; он увидел в небольшой группе журналистов, окруживших Фиделя Кастро и Юрия Гагарина, Бредли. Газетчики наперебой задавали вопросы то одному, то другому. Бредли тоже задал какой-то вопрос Гагарину и, получив ответ, тут же был оттеснен чуть в сторону одним из своих «коллег».
Они не виделись уже четыре дня. Подготовка к встрече гостей из Москвы не оставляла Мясникову ни минуты свободного времени. Кубинская контрразведка перешла на усиленный вариант несения службы; спать приходилось по два-три часа в сутки.
– Фиделя Кастро я видел всего три раза и то издалека, – ответил Мясников. – Извините, Павел Романович, я должен идти. Работа… – виновато посетовал он.
– Надеюсь, еще увидимся? – Барашев понимающе кивнул и отошел к другой группе приглашенных.
Мясников неторопливо стал продвигаться сквозь толпу гостей к Бредли. «Вот ведь как в жизни бывает, даже странно как-то, – думал он, поглядывая на Гагарина. – Только что он разговаривал с человеком, который несколько дней назад рисковал жизнью ради его безопасности. И даже не то странно, что рисковал – работа такая, странно то, что Юрий Алексеевич никогда об этом не узнает. Какая-то несправедливость в этом заложена…»
– Здравствуй, Гюнтер, – тихо поздоровался Мясников с Бредли, когда общение с Кастро было закончено и группа журналистов постепенно разошлась. – Как твое плечо?
– Заживает, как на собаке, – ответил Бредли, пожимая ему руку.
– Что, так благотворно подействовала медсестра? Где ты ее нашел, кстати?
– Горничная с этажа… Прелестная женщина, не смейся. А подействовала ее мазь. Какое-то колдовское снадобье; рецепт дошел до нее по наследству от ее бабушки-колдуньи. Ну ладно… эта тема не актуальна. Сам-то ты как? – Бредли окинул Мясникова взглядом. – Тоже, смотрю, не сладко? Весь серый…
– Ничего, держимся. Я получил из Москвы ответ. Твоим предложением по германскому вопросу там заинтересовались. Просят прислать детали.
– Ну что ж, пришлем детали.
В этот момент к ним подошел высокий сутуловатый человек в очках с толстыми стеклами. Судя по тому, что с Мясниковым он здороваться не стал, Бредли сделал вывод, что сегодня они уже виделись.
– Знакомьтесь, – представил их друг другу Мясников. – Советник посольства СССР по культуре Алексеев Александр Иванович, – журналист из Восточной Германии Гюнтер Тауберг.
Алексеев пожал руку Бредли и спросил:
– Ну как, удалось пообщаться с первым космонавтом планеты?
– И даже задать пару вопросов и пожать руку, – улыбнулся Бредли.
Продолжить разговор они не успели; прозвучало приглашение, и все двинулись в банкетный зал. Воспользовавшись минутной всеобщей суетой, Бредли незаметно из ресторана ушел.
За столом Мясников сидел рядом с Алексеевым и недалеко от Фиделя Кастро и Гагарина. Улучив момент между тостами, он чуть склонился к Алексееву и тихо спросил:
– Александр Иванович, помните, вы хотели хотя бы взглянуть на него?
Алексеев понял, о ком его спрашивает Мясников, и чуть заметно кивнул.
– Это был он.Глава 15
Тот факт, что в кабинете Грегори Спарка находился еще один человек, сильно удивил Бредли. Время ему было назначено, а доклад, с которым Бредли пришел к Спарку, присутствие третьих лиц исключал. И тем не менее…
– Знакомьтесь, – поздоровавшись с Бредли, представил Спарк незнакомца, высокого, с военной выправкой человека лет шестидесяти. – Полковник Шорт.
Кем полковник Шорт являлся в структуре ЦРУ, в каком именно Управлении он работал, Спарк – по понятным причинам – уточнять не стал. О том, что это Бредли было известно, тот тоже распространяться не счел нужным.
– Стэн Бредли.
– Вот, значит, вы какой… – медленно, сочным баритоном проговорил полковник, окинув взглядом Бредли с головы до ног. – Я – дядя Дональда Роуча, – представился он; его голос чуть дрогнул, и он на секунду отвел взгляд, однако тут же вновь взял себя в руки. – Я слышал о вас, и кое-что мне известно.
– Могу я узнать, от кого вы обо мне слышали и что вам обо мне известно?
– Я слышал о вас, в том числе и от Дональда. Он очень восторженно отзывался. А что известно?.. Мне известно, например, что там, откуда вы только что прибыли, вы контактировали с Дональдом. Не могли бы вы рассказать, как он погиб и что послужило причиной его гибели.
«Я рассчитывал познакомиться с полковником с помощью Дональда, так и случилось, – подумал Бредли. – Только совсем не так, как предполагал».
– Ваш племянник, мистер Шорт, стал жертвой преступно-некомпетентных действий наших, так называемых, кубинских партнеров. Дональду стало известно о серьезных… чудовищно-серьезных недоработках в подготовке того вопроса, ради которого он там находился. Вероятно, кое-кому из антикастровского подполья это не понравилось, и, чтобы скрыть это и отвести от себя удар, они убили его. По той же причине они пытались ликвидировать и меня. Обо всем этом я подробно изложил в отчете. – Бредли положил на стол Спарка папку. – Еще о чем я могу вам сказать – если это как-то облегчит ваши страдания – человек, задушивший Дональда, Хорхе Кастиенте, мертв. Его застрелил Мигель Идьигос; он же стрелял и в меня. Большего, мистер Шорт, увы, я вам сказать не могу.
Полковник снял очки, помассировал глаза и отошел к окну; Спарк и Бредли проводили его взглядом.
– Большего и не требуется, – не оборачиваясь, медленно проговорил Шорт. – Мы получали от Дональда сообщения о том, о чем вы только что говорили. К тому же кое-что нам стало известно из кубинских газет; там промелькнула заметка об убийстве Жана Фишера. Бедный мальчик…
Шорт подошел к Бредли и пожал ему руку:
– Я благодарю вас, мистер Бредли. Надеюсь, руководство вашего ведомства по достоинству оценит ваши заслуги. Думаю, эта встреча у нас с вами не последняя.
Затем полковник подошел к Спарку.
– Благодарю вас, мистер Спарк, за предоставленную возможность этой встречи, – сказал Шорт и тоже пожал ему руку. – Ранение, полученное не на поле брани, а во исполнение задания дорогого стоит, как вы считаете?
Когда Спарк и Бредли остались наедине, они какое-то время сидели молча. Первым заговорил Бредли.
– Я не считаю себя виновным в гибели сотрудника Управления разведки Дональда Роуча, – медленно, тихо, разделяя слова, проговорил он. – Я не считаю себя виновным в провале операции. И тем не менее я готов подать рапорт об отставке, и готов это сделать немедленно.
– Никто вас ни в чем не винит, Бредли, не занимайтесь самоистязанием. А рапорт об отставке мы сейчас готовы подать все, так что не торопитесь.
Спарк раскрыл папку, рассеянно перелистал листы отчета, затем закрыл и отложил ее в сторону.
– С вашим отчетом я ознакомлюсь потом, сейчас это уже не актуально. Что так смотрите? Удивлены? Не удивляйтесь… Пока вы составляли свой отчет, я был вызван туда, – Спарк кивнул на потолок. – Начинается новое дело, Бредли. Думаю, слова Шорта о том, что ваша с ним встреча не последняя, с этим связаны. Вполне вероятно, что им понадобится ваш опыт работы на Кубе. Вы знаете он откуда? Из Управления тайных операций. И если они решат перетащить вас к себе, этому не сможет воспрепятствовать даже полковник Эдвардс. – Спарк немного помолчал, потом спросил:
– Ладно… Сколько вам понадобится времени для того, чтобы залечить вашу рану? Что говорят медики?
– Рана заживает, медики мне уже не нужны, и к ним я не обращался.
– Ну что ж… это хорошо. В таком случае, сколько вам надо времени, чтобы отдохнуть после кубинских приключений? У вас ведь, кажется, еще не до конца использован отпуск?
Бредли не ответил, лишь неопределенно качнул головой.
– Неделя, – сам определил срок Спарк. – Неделя в вашем распоряжении, Стэн, большего, к сожалению, я вам дать не могу.
