Николай Сучков - Пламя в джунглях
— Кто это? Что они здесь делают? — удивился Маунг Джи.
— Не узнаешь? Присмотрись-ка лучше!
— Маэлите? Каким образом?
— Она тоже выследила банду и приходила за подмогой, но опоздала. А это ее бойцы. Хороши, а? Смотри, как бы не сманили твою Джекки!
— Она вольна решать свою судьбу. Я не стану ей мешать.
— Она очень робка. Горе сильно надломило ее. Если ты любишь ее, то должен первый сказать об этом. Ты мужчина.
Маунг Джи опустил голову.
— Я не пойму самого себя, Алис. Во мне так все перегорело, будто я уже старик и не способен больше любить.
— Это пройдет, Все у тебя еще впереди, И радость, и любовь.
Маэлите, увидев приближающихся командиров, одернула своих шумливых бойцов, шагнула навстречу. В знак приветствия прижала обе руки к сердцу, склонив голову. Прядь волос, словно взмах вороньего крыла, приподнялась и опустилась. Посуровевшее лицо ее осветилось белозубой улыбкой, а одинокий темный глаз строго вопрошал.
Алекс и Маунг Джи громко расхохотались.
— Конец грязной крысе, — догадалась Маэлите. — Опередили, перехватили! Эх вы! Он же мой был, мой!-Я клятву дала.
— Какая разница, Маэл? Главное, бандит получил по заслугам.
— Что же, раз дело сделано, о чем говорить… Разреши девчатам отдохнуть, кадонги! Мы скоро уходим.
— Оставайся с нами, Маэл! Будем действовать вместе.
— Наши тропы пока расходятся. Ты за всех нага, а я за женщин. Уж очень их обижают кое-где. Да и парней твоих смущать не хотим. Вот будет у меня сотня, поравняемся с тобой, тогда попробуем сообща.
— Бабье ли дело воевать? — вмешался Нгамба. — Что у нас мужчины перевелись?
— Эх, Нгамба! Сердцем ты тигр, а разумом цыпленок. Когда враг приходит в дом, и женщины должны браться за оружие. Понял? А у меня каждая, что твоя пантера. Хочешь, померяемся с твоими молодцами?
— Да ну вас! С бабой состязаться, сам бабой станешь!
— Скажи лучше: боитесь осрамиться.
Нгамба смутился и, махнув рукой, отошел.
— Здорово ты отбрила моего командира, — засмеялся Алекс. — Ну, делай, как знаешь! Ты сама командир. А у нас всегда можешь рассчитывать на поддержку. Будем держать связь. Договорились?
— Договорились. А теперь разреши мне поговорить с Манжи! Ему надо проститься с Дзией. Она молчит, но я знаю, что у нее на сердце.
— Что за Дзия у тебя появилась?
— Разве вы не знаете? Дзия по-нашему «цветок». А «Золотой дьявол» назвал ее по-свинячьи «Джекки». Ох, зря таскаешь ты за собой эту гадину, кадонги! Наделает он еще беды.
— Он скоро уйдет с американцами, вот только они поправятся немного. Ну ладно, не буду мешать вам. Прощай, Маэла!
— Прости меня, Манжи! — нарушила молчание Маэлите. — Дзия попросилась ко мне в отряд, и я не смогла ей отказать.
— Я… Я не могу ей запретить. Нет у меня никакого права на это, — язык не повиновался юноше. У него словно оборвалось что-то внутри. И он вдруг почувствовал, что все еще любит Дзию, несмотря ни на что. Любит и снова упускает свою несчастную любовь.
— Где Дзия? — голос его задрожал. — Я хочу видеть ее. Сейчас, немедленно!
— Я провожу тебя к ней. Но не советую отговаривать ее.
— Почему? Я нашел, отбил Дзию у джапа. И опять терять?!
— Слушай, Дзии нужно прийти в себя. Поверить снова в то, что она человек.
— Ей незачем оправдываться передо мной.
— Эх вы, мужчины! — покачала головой Маэлите. — Ну неужели не понимаешь: нужно время, чтобы забыть все это. Не может пока она оставаться в вашем отряде. Ну, пойдем, разыщем ее! Слишком много горя обрушилось на ее плечи за эти последние дни. И самое страшное — она потеряла сына.
Маунг Джи увидел Дзию перед самым расставанием. Он подошел к ней, взял ее руки в свои. Попросил остаться. И услышал твердое: «нет». Он молча смотрел на нее, суровую, подтянутую, с карабином на узком, как у девочки, плече. Понял, что иначе нельзя. И тогда сказал, что будет ждать ее. Дзия подняла глаза. Обычно синие, сейчас они потемнели. С осунувшегося лица пропал румянец, но когда она улыбнулась ему, появились прежние ямочки. В ее «прощай» Маунг Джи услышал: «Жди! Мы еще встретимся».
Отряд провожал бойцов Маэлите. Их встреча была короткой, но оставила глубокий след: слабые душой окрепли, колеблющиеся простились с последними сомнениями, храбрые стали отважнее. Воины, хотя это и не принято у нага, сами приготовили для женского отряда сытный завтрак и передали им автоматы, добытые в последнем бою с бандой Сатэ. И женщины, тронутые столь необычными знаками внимания, ласково оглядывались на них, уходя в джунгли.
Днем партизанские патрули попали под обстрел. Отряд залег. Лес одинаково укрывал тех и других. Громадные разноцветные бабочки безмятежно порхали над блеклой травой. Внезапно тишину разорвала дробная очередь, и снова все смолкло.
— Они разговаривают по-английски, — сказал Маунг Джи, показываясь из зарослей.
— Японцы тоже кричат по-английски, зазывая наших воинов в ловушку, — отозвался Алекс.
— Но эти и между собой переговариваются так.
— Хорошо, я проверю сам, — и Алекс осторожно пополз вперед. — Хелло! Кто вы?
В ответ стеганули автоматной очередью и наградили грязным ругательством. Так ругаться могли только американцы. Возможно, сюда уже забросили матадоров Мерилла?
Вдруг рядом выругались забористо и витиевато. Алекс оглянулся — Билл. С той стороны ответили, и началось состязание. Билл даже вспотел от усердия. Ему не повезло — противником оказался, очевидно, вояка из морской пехоты. Одолеть такого еще никому не удавалось. Однако Билл был доволен: это конечно ами!
— Мы ваши друзья, партизаны! Не стреляйте! Давайте договоримся, — крикнул Алекс.
— Ну если ты свой и не трус, тогда покажись. Мы посмотрим, на какого черта ты похож.
Алекс, не обращая внимания на протесты Маунг Джи и телохранителей, выпрямился у дерева во весь рост. Стало необычно тихо. Алекс ожидал под невидимыми зрачками автоматов, ощущая их мертвый взгляд на своей груди. Тоскливо заныло сердце. Наконец из кустов впереди медленно поднялась огромная широкоплечая фигура в зеленом берете с автоматом на груди. Камуфлированная пятнистая одежда хорошо сливалась с растительностью, и различалось только широкое белое лицо.
— Американец, сержант, — сказала спокойно фигура.
— Командир партизан нага, — представился Алекс.
— Ого! Тогда и я позову командира. Вам лучше с ним поговорить.
Через минуту на том же месте выросли уже три человека, одетые в зеленые камуфлированные комбинезоны.
— Капитан Гримсби.
— Командир партизанского полка нага Алиссандербонг.
— Идите к нам для переговоров. Пять человек, не больше, — предложил капитан.
Алекс поручил командование отрядом Нгамбе и, захватив двух телохранителей и Билла, отравился к американцам. Попросился с ним и Маунг Джи.
Капитан Гримсби — высокий статный мужчина, крепко пожал делегатам руки, с любопытством оглядывая их. Его взгляд задержался на зеленых беретах телохранителей и Алекса, и он помрачнел.
— Оружие оставьте здесь, — коротко приказал он.
— Почему? Мы же не пленники.
— У нас такой порядок. Иначе не допустят до командира.
Капитан негромко свистнул. Из кустов выросли мрачные плечистые фигуры с наведенными автоматами. Алекс побледнел, предчувствуя недоброе. Переглянувшись со своими, он молча снял автомат и положил на землю.
Капитан привел их на полянку, где стояло несколько палаток и навесов, и удалился. Дюжие молодцы подходили вразвалку, вылезали, щурясь на свет, из палаток, поднимались с травы, грудились вокруг. Разглядывали настороженно.
— Эй! Откуда у вас чепчики? — дахом рассек гнетущую тишину хриплый голос.
Алекс не понял вопроса. Недоуменно посмотрел на толпившихся солдат, вооруженных до зубов. Угрюмые их взгляды не предвещали ничего хорошего. Раздались выкрики:
— Оглох, что ли, тысяча чертей тебе в глотку!
— Куда дел наших ребят, негодяй?
Алекс попытался объяснить:
— В чем дело, друзья? Ваши ребята в деревне, лечатся…
— Не прикидывайся дурачком! Придумал: «лечатся»! В землю загнал парней!
— Да что с ним говорить! Пришей ему язык к пятке, Боб!
Толпа кричала, надвигаясь на кучку партизан.
— Ребята, здесь какое-то недоразумение. Постойте! — горячо убеждал Алекс напиравшую толпу. — Мы спасли ваших ребят. Они живы. Вот и Билл подтвердит. Скажи им, Билл!
— Я… Я… Ничего не знаю, — залепетал Билл, пятясь под защиту двух стражей, конвоировавших их сюда. — Пощадите, братцы! Я же ваш, американский летчик. А к ним попал случайно. Не впутывай меня! — рявкнул он на Алекса и, тыча в него пальцем, закричал. — Это все он! Он погубил ваших парашютистов Дана, Рэджи, Тима. Он и меня хотел убить. А я ваш, ваш, братцы!
— А-а, сволочи! — вырвался в круг детина, грязно ругаясь. — Вы мне ответите за Чейза, моего лучшего друга!
