Александр Чуксин - Однополчане
Возле полкового командного пункта машина остановилась. Колосков вышел первым.
— Гриша, ты сегодня заедешь к Пылаеву? — спросил он.
— Обязательно. Я ему путевку в дом отдыха достал.
— Передай привет от меня.
— Хорошо.
Яков подошел к своей стоянке. К самолету уже были подвешены бомбы. Техники расчехлили моторы.
— Товарищ гвардии майор, самолеты готовы к боевому вылету, — доложил инженер эскадрильи Исаев.
— Молодцы, ребята, первая эскадрилья первой вылетает.
…Когда объявили тревогу, в лазарете проснулись все больные. Василий на костылях подошел к окну, распахнул его. С аэродрома доносился гул работающих моторов. Летчик возбужденно провел ладонью по лицу.
— Смотрите, самолеты уже готовы к вылету, — он тяжело вздохнул, — сейчас пойдут на взлет, а моя машина зачехлена…
В палату вошла Лида, следом за ней Костелу, в руках которого был небольшой кожаный чемодан.
— Вася, уезжаю на курсы в Бухарест. Пришел попрощаться.
— Вот это здорово! — проговорил Василий и, обращаясь к жене, воскликнул: — Лида, скорее лечи! Летать желаю! Работать хочу!
Вверху в первых лучах восходящего солнца гордо и величественно проплывали эскадрильи самолетов.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Наступила весна. Буйно распускалась листва на деревьях, в воздухе пахло молодой травой. По оврагам журчали торопливые ручьи. В один из апрельских дней на землю упали первые капли теплого дождя. К вечеру небо не очистилось, лишь далеко над морем алела узкая полоска заката.
В этот апрельский вечер гвардии старший сержант Петр Репин распрощался с частью. Несколько дней тому назад его вызвали в штаб и сообщили о демобилизации.
Перед отъездом он зашел к Лидии Ивановне Пылаевой. Она знала, что Репину разрешили заехать повидаться с ее мужем, который отдыхал на берегу Черного моря в Кармен-Сильве, и приготовила Василию письмо и небольшую посылку.
— Счастливый вы, едете на Родину, Петя, — говорила Лидия Ивановна, ласково оглядывая открытое смуглое лицо, непокорный чуб, выбившийся из-под пилотки, и широкоплечую статную фигуру Репина.
— Правда, Лидия Ивановна. Словно крылья за плечами у меня. Но и с товарищами жаль расставаться. Как родные, они мне.
— Напишите нам обо всем, Петя. А мужу передайте, чтобы отдыхал спокойно.
— Обязательно передам.
Пылаева энергично пожала протянутую ей руку и тут только заметила затаенную грусть в глазах старшего сержанта. И еще ей показалось, что Репин хотел чем-то поделиться с ней, но раздумал. Сдержанная по натуре, Лидия Ивановна не стала расспрашивать Петра, еще раз ободряюще улыбнулась, и они расстались.
Вскоре Репин был уже на вокзале. Друзья не провожали его. Вот уже вторую неделю полк участвовал в учениях. Зато на перроне ждала Репина высокая красивая девушка. Черные глаза ее были полны слез.
Репин встретился с Аникой в прошлом году, когда наши воинские части помогали румынам рыть водоем в долине, и после этого тайком стал ходить к ней на свидания. Об этом ему и хотелось рассказать сегодня Лидии Ивановне, но он постеснялся.
— Почему ты, любимый мой, уезжаешь один? На свою беду я угощала тебя виноградом, — нежно выговаривала ему Аника.
— Ласточка моя, да я готов в чемодане тебя до Белоруссии нести. Но нельзя, пойми, не открыта еще граница, не могу сейчас взять тебя с собой. Вот получим разрешение, тогда приеду.
Девушка, всхлипывая, положила голову ему на плечо:
— Я люблю и свой и твой народ. Так почему же для таких, как я, существует граница, закрыт доступ к вам, в Россию? Не любишь меня, вот и не берешь, — у нее сердито сверкнули глаза. — Или мои руки не привыкли к труду? Или не пара я тебе? Или другая дома тебя ждет?
— Да что ты! Ну зачем так! — воскликнул Репин. — Мои глаза только одну Анику и приметили. Нет у меня другой…
Шурша колесами, подошел поезд. Через минуту он тронулся. Петр на ходу вскочил на подножку, поставил чемодан в тамбур и, держась одной рукой за поручни, неотрывно смотрел на девушку.
— В Москву заезжай, пусть поскорее разрешение дадут, — кричала Аника. — Ради всего святого, приезжай к нам. Буду ждать тебя всю жизнь.
— Приеду! Скоро будем вместе! — Репин взмахнул рукой.
Поезд ускорил ход, и через несколько минут Анику не стало видно.
Репин вошел в вагон, занял свободное место у окна и задумался. Было о чем задуматься… Аника не выходила у него из головы. Да, хорошая девушка встретилась ему на пути. О такой именно мечтал. Он вспомнил первые встречи…
На второй день после работы в долине Репин приехал в село, где жила Аника, они встретились в саду. Она стояла в стороне, настороженно поглядывала на Петра. При расставании старший сержант вдруг шагнул к ней, попытался по-солдатски обнять и поцеловать девушку. Но Аника гневно посмотрела ему в глаза, будто прожгла насквозь, и оттолкнула Репина.
— Так нельзя, — тихо проговорила она. — С хорошими мыслями приезжай, рада буду.
И только в следующий выходной день, когда Репин сам напросился поехать к реке за песком для дорожек, они встретились вновь.
Петро торопился скорее загрузить машину и заехать к Анике, но девушка пришла сама.
Увидев Анику, Репин обрадовался, подошел к ней.
— Пришла, а я думал заехать. Тянет, полюбил тебя… — и обнял ее. На сей раз Аника ответила на его поцелуй.
Всплыла в памяти и последняя встреча. Они долго сидели на берегу реки. Солнце уже давно зашло за горы, стало прохладно. Густой туман медленно поднимался над быстрой рекой. Аника с грустью сказала:
— Ты скоро уезжаешь? Эх, Петр, Петр, зачем ты не румын… — и вдруг тихо заплакала.
— Да ты что?.. — растерянно спросил он. — Разве русский не может любить, или будет плохим мужем? Для меня ты, Аника, всё, я тебя на всю жизнь люблю. Приеду, жди меня.
— Голубь мой! Я готова ждать сто лет, с тобой хоть на край света пойду…
И когда стемнело, они пошли по берегу к селу.
— На вот мой адрес, а завтра приходи провожать, — взволнованно проговорил Репин.
Аника помолчала с минуту.
— Я так верю, а бумагу не надо мне, тебя буду ждать. — Она медленно рвала продолговатый листок и бросала клочки бумаги в реку.
Они пушинками опускались на воду и, подхваченные течением, уплывали.
Петро проводил девушку домой и только утром вернулся в свою часть.
«Свадьбу сыграем по-нашему, по-комсомольски, — думал он. — Приглашу из Кабарды Шеганцукова, а может, к этому времени и полк перелетит на Родину, позову своих командиров. Эх, и заживем… Пойдут дети… Сына назову по-русски, дочь по-румынски…
От железнодорожного вокзала Констанцы, где Репин сошел с поезда, по берегу моря шла асфальтированная дорога. По сторонам росли абрикосы и черешни, осыпанные нежно-розовыми и белыми цветами. Между деревьями высились железные столбы, от которых тянулось множество проводов. На них стайками сидели ласточки.
Репин широким солдатским шагом уходил все дальше от города к морю, вполголоса напевая:
Где же вы теперь,
Друзья однополчане,
Боевые спутники мои?
Пройдя с полкилометра, Петр остановился в надежде, не подвезет ли кто-нибудь. Поставил у обочины дороги чемодан, огляделся. Хорошо! Тишина кругом… Теплый ветер обжигает лицо. Сквозь поредевшие облака ярко светит солнце. Море притихло, словно уснуло под теплыми лучами.
Если ты случайно не женатый,
Ты, дружок, нисколько не тужи,
Здесь у нас в районе, песнями богатом,
Девушки уж больно хороши…
Петр улыбнулся и вслух подумал:
— Аника, милая Аника, — украдкой поглядел по сторонам: не подслушивает ли кто. И еще громче: — Устроюсь и на следующий год приеду.
Шоссе было пустынно. Репин пошел дальше. Блестящая дорога убегала вперед и где-то пропадала. Вдалеке на горизонте показался черный дымок — по спокойной глади моря плыл пассажирский пароход.
Через несколько часов Репин встретится со своим командиром, гвардии капитаном Пылаевым.
А утром бухарестским поездом он уедет в Яссы. Потом в Белоруссию, а потом к Шеганцукову, который в письмах звал его в гости. Здорово!
Петр перехватил чемодан другой рукой и вдруг остановился, услышав знакомый шум двигателей. Высоко в небе со стороны города летела девятка бомбардировщиков, их сопровождали истребители. Проплыли последние звенья, а он, как зачарованный, все стоял и смотрел им вслед. Чуть повыше ураганным ветром пронеслись реактивные самолеты, оставив позади себя белые, ровные, как стрелы, дорожки. «Самолеты нашей эскадрильи. Нет, не забыть мне авиацию», — подумал Репин. Сзади послышался шум мотора. Он оглянулся и увидел приближавшуюся легковую машину.
Посигналив, шофер открыл дверцу.
