Владимир Богомолов - Момент истины (В августе сорок четвертого)
Какое-то время он молчал, стоя вполоборота у окна и провожая взглядом взлетевший над дальней частью аэродрома истребитель.
— Я знаю немало войсковых операций и по опыту могу сказать: чаще всего привозят трупы. И концов не найдешь: клянутся, что стреляли только по конечностям, а привозят трупы… Извините, но я не патологоанатом! И вы, надеюсь, тоже?.. — посмотрев на Кирилюка, язвительно осведомился Егоров и, обращаясь к Мохову, продолжал: — Причем на каждого убитого агента обычно приходится несколько убитых и раненых наших военнослужащих… Хочу быть правильно понятым… Конечно, бывают обстоятельства, когда без войсковой операции не обойтись, когда она просто необходима. Но в данном случае, по крайней мере ближайшие двое суток, она всего-навсего нецелесообразна!.. Мы убеждены, что разыскиваемые связаны с этим лесом, и должны там появиться. Войсковая операция может их вспугнуть, и поэтому мы против нее… Даже если они окажутся внутри оперативного кольца, наши шансы на получение момента истины уменьшаются до минимума… Скажу вам прямо: без официального письменного приказа мы не то что проводить, но и подготавливать войсковую операцию не станем!
Сделав это заявление, Егоров подошел к своему креслу и сел.
— Что ж, позиция контрразведки фронта ясна и достаточно обоснованна… — после недолгой паузы произнес Мохов. — Только зарекаться, пожалуй, не стоит… — усмехнулся он и, посмотрев в свой блокнот, быстро спросил: — Сколько там площадок, годных для приемки груза?
— Если учесть большую осторожность разыскиваемых, — отвечал Поляков, — с их точки зрения, удобными для приемки груза представляются всего четыре площадки внутри массива.
— Все подступы к ним можно надежно перекрыть девятью засадами, — заметил Егоров. — Для этого нам потребуется не больше тридцати розыскников, десяток офицеров комендатуры, человек восемьдесят для визуального наблюдения на опушках и полсотни радистов с рациями «Север». В отличие от потребного для войсковой операции все это у нас есть, все это в наших силах!
— У вас все разложено как по полочкам! — с улыбкой сказал Мохов. — Ваша убежденность мне нравится. А гарантировать вы можете, что завтра, максимум послезавтра, мы их возьмем?
— Товарищ генерал, какие же тут могут быть гарантии? — в свою очередь улыбнулся Поляков. — Мало ли что может произойти! Их могут взять раньше нас прибалтийцы или территориалы,[37] они могут напороться в лесу на бандгруппу или на мину. Да мало ли что еще может случиться!.. Нет, никаких гарантий тут, разумеется, нет и быть не может…
— Я тоже думаю, что никаких гарантий нет… — перестав улыбаться, сказал Мохов. — Именно поэтому вопрос о войсковой операции не может быть исключен. Вы не учитываете один очень важный момент: возможно, имеются обстоятельства более значительные и более веские, чем все ваши доводы… — С невеселым лицом он закрыл свой блокнот и, давая понять, что разговор окончен, поднялся. — Вопрос о войсковой операции остается открытым, решать его придется в ближайшие часы и, очевидно, не нам…
51. ОПЕРАТИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ
«Весьма срочно!
Егорову
Военнослужащие в/ч 31518 капитан Николаев Алексей Иванович и лейтенант Сенцов Василий Петрович по стабильным и функциональным признакам словесного портрета полностью идентифицируются с проверяемыми Вами лицами.
Николаев и Сенцов сегодня в 11 часов прибыли в Старосельцы, к месту прежней дислокации части, на „студебеккере“ А 3-16-34, в кузове которого находилось 22 овцы, 6 свиней и 420 кг муки-крупчатки.
Будучи порознь допрошены, Николаев и Сенцов одинаково показали:
1) Три стограммовые порции немецкого сала в целлофановой упаковке получены ими официально со склада при выезде в командировку. Такое трофейное сало в количестве примерно тридцать килограммов было захвачено их частью в холодильнике на Белостокском аэродроме.
2) 7 августа сего года в течение всего дня они безвыездно находились в местечке Старосельцы (5 км западнее Белостока). В районе Столбцов как Николаев, так и Сенцов никогда не были.
3) В гор. Лида они квартировали согласно направлению комендатуры по адресу ул. Вызволенья, б, где ночевали четыре ночи. Пятую ночь провели в Скрибовцах в квартире начальника станции Петрицкого Витольда, у которого при освобождении Лидского района несколько суток находились на постое. 14 августа Петрицкий был случайно встречен ими в Лиде, а 16 августа вечером посетил их в доме 6 по ул. Вызволенья, чтобы договориться с ними насчет обмена поросенка на соль и керосин.
4) 15 августа вечером они оставили в погребе на хуторе севернее Шиловичей вещмешок, в котором находился копченый окорок, выменянный ими перед тем на соль.
5) Обмен трофейного имущества на живность и продукты производился ими по заданию командования части в соответствии с устным неофициальным разрешением начальника тыла в/ч 70244 гвардии полковника Самородова.
Показания Николаева и Сенцова не вызывают сомнения в достоверности. Их личность удостоверена оставленным в Старосельцах представителем в/ч 31518 капитаном Купченко, служащим вместе с ними пять месяцев.
После идентификации и выяснения интересующих Вас вопросов Николаев и Сенцов были отпущены и убыли на машине дальше к новому месту дислокации части на 1-й Белорусский фронт, в район города Радзымин (20 км северо-восточнее Варшавы). Протоколы идентификации и допроса высылаются в Ваш адрес.
Горбунов». ЗАПИСКА ПО «ВЧ»«Весьма срочно!
Егорову
Сообщаем, что проверяемые Вами нач. ПФС в/ч 31518 капитан Николаев Алексей Иванович 1908 г. р. урож. гор. Томска, русский, беспартийный, образование незакончен. высшее, и командир взвода той же части лейтенант Сенцов Василий Петрович 1921 г. р. урож. гор. Задонска, русский, член ВЛКСМ, образование среднее, действительно с 12 по 18 августа сего года находились в командировке в районе города Лида с целью децентрализованной заготовки и приобретения сельхозпродуктов, для чего ими использовалось трофейное имущество, как-то: керосин, соль и немецкое обмундирование.
Как нами установлено, 7 августа с. г. Николаев и Сенцов из расположения части никуда не отлучались и находиться в этот день в районе Столбцов никак не могли.
Немецкое сало в стограммовой расфасовке с маркировкой на целлофановых обертках: „VI. 44“ и „V 396“ общим весом 32 кг 700 гр было обнаружено при освобождении Белостока в немецком военном складе-холодильнике на аэродроме и после оприходования использовалось для питания личного состава части. 300 гр такого сала было выдано при убытии в командировку Николаеву и Сенцову по накладной № 2684 от 11 августа сего года.
Капитан Николаев и лейтенант Синцов[38] в Красной Армии с 1941 года; на оккупированной территории не проживали, в плену и окружении не были. Командованием характеризуются только положительно.
По имеющимся у нас данным, сестра Николаева, Гольбиндер (по мужу) Елизавета Ивановна 1906 г. р. урож. г. Томска, в 1937 году, работая бухгалтером Красноярского горпищеторга, была осуждена за растрату по ст. 116 У К РСФСР ч. I к двум годам лишения свободы. Срок наказания отбыла полностью. В настоящее время проживает в Красноярске, заведует хлебным ларьком.
Другими компрометирующими сведениями на проверяемых Вами лиц и их родственников не располагаем.
Одновременно сообщаем, что являющаяся незаконной децентрализованная заготовка сельхозпродуктов в обмен на трофейное имущество производилась Николаевым и Сенцовым согласно устного разрешения нач. тыла в/ч 70244 гвардии полковника Самородова, о чем целесообразно информировать командование по принадлежности.
Тютюгин».52. АЛЕХИН
Это как болезненная потеря, как похороны чего-то дорогого: работаешь по версии с полной отдачей и все вроде выстраивается и уже пахнет реальным результатом, и вдруг эта самая основная версия лопается, как мыльный пузырь. И ты — у разбитого корыта.
Что мы, возможно, тянем пустышку, я почувствовал еще вчера после разговора с Окуличем, и все же, когда сегодня под вечер позвонил из Белостока в Лиду и Поляков сообщил мне результаты проверки, я был совершенно обескуражен.
Почти трое суток мы упорно шли по ложному, как теперь выяснилось, следу. Дело оказалось столь важным, что его взяла на контроль Ставка, а спустя несколько часов обнаружилось, что у нас, по существу, ничего нет.
«Вы занимались ими за неимением лучшего, — сказал мне генерал, когда вечером я вернулся в Лиду, — за неимением более перспективного…»
Это звучало явным укором, впрочем, он даже не повысил голоса; сказал устало и огорченно.
Теперь с Николаевым и Сенцовым все было ясно. Однако даже за несколько секунд до получения ответа на запрос ни один человек, в том числе и генерал, не решился бы поставить на этой версии крест: слишком уж велико было стечение весьма подозрительных обстоятельств.
