Дмитрий Линчевский - Гранатовый срез
Фокину показалось, что Валерий Владимирович сейчас пустит слезу. Не слишком ли откровенные эмоции перед незнакомым посетителем? Еще пару глотков и рыдать бедолага начнет, а ведь бизнесмен, сиречь — битый, крученный, хитрый деляга. Если бы он слюни пускал на плече у друга — это одно, а вот у милиционера, которого по определению должен бояться — совершенно другое. Или это специально на показ рассчитано? Мол, вот как мы коллегу любим — до слез буквально, а на самом деле только что с киллером расплатились.
— А чем он занимался в последнее время? Может быть, кому-то дорогу перебегал?
— Да бросьте вы, — махнул рукой директор. — У нас маленький бизнес, в нем не убивают. Заказуха дороже стоит, чем вся наша фирма.
— Для кого и миллион не деньги, — с сомнением произнес Фокин.
— Раньше так и было, а сейчас каждая копейка на счету. Все ведь напрямую хотят работать, без посредников. Нам только крохи с барского стола перепадают. Отгружаем пару бочек солярки в какую-нибудь Пердиловку и месяц по всей стране за новыми клиентами бегаем.
— А я думал, вы только по области работаете.
— Да нет, — приосанился Валерий Владимирович, — и по Сибири, и по Уралу, и по Кавказу, даже за границу, бывает, отправляем груз — в Казахстан.
— А что им ближе взять негде?
— Есть, конечно, но иногда выгодна и такая схема. Если у нас покупают, к примеру, щебень, то и горючее удобней здесь же брать: как в супермаркете — дороже, но все в одном месте.
— Скажите, а 25-го, в день убийства, вы чем занимались?
— Все в обычном режиме: я свои сделки добивал, Берцов свои. Мы как раз две отгрузки тогда провели: одну по стройматериалам, другую по солярке, — телефонный звонок не дал ему договорить. — Я у аппарата, — насторожено ответил Валерий Владимирович. — Нет, пока занят… Милиция у меня… Нет, нет. Это по другому делу, по убийству. Заместителя моего убили… Нет, все нормально, как и договаривались, отгрузка по плану… Хорошо, я сейчас подъеду, — он положил трубку и с извиняющимся видом развел руками. — Волнуются клиенты, мол, не ОБЭП ли нагрянул, надо бежать, успокаивать.
— Спасибо и на этом, — вздохнул Фокин, — значит, ничего особенного в последнее время у вас не происходило?
— Нет, конечно, я бы сам к вам пришел, если б что-то заподозрил. С работой убийство точно не связано, так что ищите в другом месте.
* * *Полынцеву не требовалось отдельных указаний на то, чтобы приступить к работе по делу — в обязанности участкового уполномоченного входило более ста служебных позиций, в том числе и раскрытие тяжких преступлений — но Чупачупс, все же, решил подготовить приказ о временном переводе офицера в уголовный розыск. Расчет был прост — с прикомандированного сотрудника спрашивать легче: здесь уже не прикроешься занятостью семейными дебоширами, алкоголиками, и разбитыми носами дворовой шантрапы.
Только куда же спрячешься от дотошных граждан, которых совершенно не волновали милицейские трудности, которым своя рубаха была ближе к телу и проблемы украденной из ящика почты, или разбитой в подъезде лампочки казались намного важнее чужой смерти. А потому сидел участковый Полынцев в своем аскетично обставленном кабинете — стол, холодильник, четыре стула — и внимательно слушал жалобы шестидесятилетней пенсионерки Ларисы Михайловны.
— Вы знаете, Андрей Николаевич, я ведь не какая-то злобная фурия и прекрасно понимаю, что иногда можно и пошуметь, и повеселиться, но ведь надо же ориентироваться, что не в лесу живешь, что рядом люди, которым необходим покой, тишина, сон, в конце концов. А соседи целыми днями музыку гоняют, орут друг на друга, скачут как лошади — просто сумасшедший дом какой-то. Я много раз просила их вести себя потише, так они говорят, мол, иди отсюда бабушка, не в пансионате живешь, не собираемся мы из-за тебя на цыпочках ходить. А у меня давление, желудок, сердце прихватывает, ну что делать, прямо ума не приложу.
Полынцев с жалостью смотрел на эту пожилую женщину с интеллигентным, подернутым морщинами лицом и добрыми усталыми глазами. Почему бы ни выдавать тем, кто никогда не нарушал закон, пистолет с резиновыми пулями и правом использования на свое усмотрение. Нахамили в транспорте — получи пилюлю в живот, сиди, подлец, зажимайся от боли. Скачут соседи над головой — получи в бедро, прыгай дальше наперегонки с костылями. А к стрелку никаких вопросов: если сделал так — значит, была необходимость и спасибо за помощь в воспитании нации.
— Я обязательно к ним зайду, — вернулся на землю Полынцев, — не беспокойтесь, постараемся решить вашу проблему.
— Спасибо, Андрей Николаевич, извините, что тревожу по таким пустякам, у вас, наверное, и без меня дел хватает. — Женщина со вздохом поднялась и медленно направилась к выходу. — А вы любите читать? — обернулась она на пороге.
— Люблю, — смутился Полынцев (на самом деле он читал только специальную литературу, и то во время сессий в юридическом институте, где учился заочно).
— Ну, так я вам что-нибудь принесу, — оживилась Лариса Михайловна, — я ведь в библиотеке раньше работала, поэтому дома целая коллекция книг. Нет, нет, не потому что служебным положением пользовалась, просто была возможность покупать со скидкой. А вы, наверное, детективы предпочитаете?
— Ну, да, наверное, — не слишком уверенно произнес 'книголюб'.
— Я вам найду самый интересный, у меня прекрасная подборка в этом жанре. Ну, всего доброго, не стану больше вас задерживать.
Она распахнула дверь и угодила прямо в лоб подошедшему с другой стороны Фокину. Раздавшийся при этом звук был тупым и твердым, как если бы деревом ударили по дереву.
— Ловко, — икнул от неожиданности сыщик. — Будто бы меня здесь ждали.
— Ой, извините, молодой человек, экая, право, несуразность случилась. Я не специально, поверьте.
— Ничего, ничего, — ободрил женщину Полынцев, — не будет чужие разговоры подслушивать.
Растирая ушиб, Олег с кислой улыбкой попрощался с Ларисой Михайловной.
Андрей окинул рукой кабинет:
— Располагайся, где хочешь. Я тебе сейчас все новости расскажу.
— Это тебя в армии такому гостеприимству учили?
— Слушай, слушай, пока я на стол собираю — в градусе уже не до этого будет. Значит, в Центральном РУВД мне сказали, что прослужил у них Берцов не более года. А до этого — слышишь? — почти шесть лет отбарабанил в СОБРе. И как?
— Ну и что? — вяло отреагировал Фокин.
— А то, что теперь становится понятно, почему мужика ножом полоснули — драка у них завязалась, вот и весь ответ.
— Не факт.
— Как не факт?! — подскочил Полынцев, — самый прямой! Мне это перерезанное горло покоя не давало — ну слишком жестоко для ограбления, согласись. За какой-то кошелек человека убивать. А сейчас все объясняется — задерживать он их начал, вот и взбесились отморозки: двое спереди навалились, третий сзади перо в спину воткнул. Только дядька, видно, крепкий оказался, не слег с одного удара, а может кричать начал, поэтому и пришлось его ножом по горлу успокаивать — все сходится. Завтра же с утра пойду во дворах агентурную сеть налаживать.
— Ты сначала стол научись налаживать, а остальное само придет, — нетерпеливо сказал Олег, поглядывая на пустые стаканы.
— А, дурное-то дело нехитрое, — отмахнулся Полынцев, доставая из холодильника колбасу и соленые огурцы, — Кстати, знаешь, какую систему Берцов на своем участке закрутил? В каждом дворе нашел бабку с телефоном и попросил наблюдать за обстановкой, мол, для своей же безопасности. А старушкам что — они и так целыми днями на лавках просиживают. В общем, сеть у него целая получилась, везде глаза и уши. Вот и я хочу такую же организовать.
— Флаг тебе в руки и барабан на шею, — кивнул сыщик. — Открывай бутылку.
Глава 3
В 7 утра Полынцев уже стоял под дверьми соседей Ларисы Михайловны и злобно давил кнопку облупленного звонка. Самочувствие было гадким, а местами даже супергадким: спрашивается — в чем заключалась прелесть пьянства? Пока разжиженный мозг собирался с ответом, снизу послышался тихий женский голос:
— Андрей Николаевич, они в это время еще спят, пойдемте лучше я вас чаем напою.
— Здравствуйте, Лариса Михайловна, — кивнул Полынцев. — Спят, говорите? Чаем, говорите? А и пойдемте.
Они спустились этажом ниже и зашли в квартиру пенсионерки. Похожа на библиотеку — отметил про себя Полынцев, вытирая ноги. В коридоре, вдоль стены, три этажерки, заполненные книгами. В зале, гарнитур, два больших, до потолка, шкафа, еще одна этажерка. У окна небольшое с деревянными ручками кресло, на нем книга. Рядом, диван-раскладушка, завален журналами и газетами. Казалось, подними сиденье и увидишь там, вместо постельного белья, огромный склад макулатуры (то есть, литературы, конечно). Хорошо, что в квартире только одна комната, иначе вторая была бы полностью оборудована под книгохранилище. А в целом, везде чистенько, ухожено.
