Дмитрий Линчевский - Гранатовый срез
Обзор книги Дмитрий Линчевский - Гранатовый срез
Гранатовый срез
Пролог, или за несколько лет до…
Когда широкоплечий горизонт заслонил румяное солнце, когда сосульки перестали плакать, застыв от ночной прохлады, во дворе многоэтажного дома взвизгнули тормоза старенькой 'Тойоты'. Из машины вышли двое: первым — молодой человек в пятнистой спецназовской форме, за ним — полненькая блондинка со следами размазанной туши на щеках. Хлопнув дверцами, парочка недружно засеменила к последнему подъезду.
— Какой этаж? — сухо спросил военный, взбегая на крыльцо.
— Девятый, — тихо пробурчала спутница. — Но помни, Слава, ты обещал не устраивать скандал. Ты говорил, что…
— Вперед, — оборвал причитания спецназовец.
В лифте ехали молча, тишину нарушало только женское всхлипывание и нервное мужское покашливание.
У дверей квартиры блондинка, немного помедлив, смахнула с глаз остатки слез и робко нажала кнопку модного звонка, выполненного в форме позолоченного кукиша.
— Кто там? — отозвался изнутри сиплый мужской голос, которым впору было озвучивать персонажи уголовников в детективных фильмах.
— Открывай, Сережа… Это я, Галина.
Замок жестко щелкнул, и в дверном проеме появилось заплывшее (судя по густому перегару — с похмелья) фиолетово-красное лицо хозяина. Спецназовец оценил портрет художественно:
— Это что, обезьянка попку показала? Некрасиво. Отворяй ворота, не бойся.
— Да я не боюсь, не из пугливых, — вышел из тени низколобый и в самом деле напоминающий большого рыжего орангутанга мужчина.
— Сергей, между прочим, раньше боксом занимался, — с гордостью подпела воспрявшая духом блондинка. — Даже чемпионом города был в юности.
Ну и зачем она это сказала? Вздумала испугать кобеля буханкой? Разве можно играть на мужском самолюбии в такой пикантной ситуации. Никто же не просил будить лихо…
В следующий миг рука спецназовца выстрелила с бедра свинцовым кулаком. Скорость полета 'заряда' была, как минимум, сверхзвуковой, потому что боксер сначала почувствовал удар, а потом услышал шуршанье камуфляжа.
Глаза чемпиона заискрились бенгальскими огнями, новогодними фейерверками, яркой праздничной иллюминацией — ощущения почти безболезненные и хорошо знакомые по рингу. Привычно втянув голову в плечи, и, закрыв руками подбородок, боксер выбросил вперед левый 'хук'…
И опять же, зачем? Гость не собирался выяснять отношения в силовой манере, он лишь слегка чиркнул оппонента по скуле, чтоб не зарывался — боксер, понимаешь, не из пугливых — и потом, вы бы сдержались, увидев перед собой любовника собственной жены?
…Конечно, спецназовец мог заблокировать 'хук' рукой, или сделать нырок. На худой конец, отскочить в сторону тоже мог бы, но… Натасканный многолетними тренировками организм, выбрал самый надежный способ защиты и сработал на опережение, автоматически, без намеков на тему встречи. Нога военного камнем впечаталась в пах чемпиона.
Блондинка, ничего не понимая, лишь заметила, что Сережа, отважно ударив Славу, точнее, пытаясь ударить, рухнул сам, будто сбитый на взлете самолет. В итоге: любовник валялся на полу, а муж стоял непреступной стеной, у которой только что расстреляли мародера.
— Ты же обещал, что скандала не будет?! — взвизгнула она, топнув ножкой.
— А его и не было, — спокойно ответил спецназовец, поправляя форму. — Передача имущества прошла в спокойной деловой обстановке. Подстилка в форме женщины: бывшая в употреблении, почти новая, сдана в пользование другому владельцу. — Войдя в лифт, он на секунду задержался. — А знаешь, чем вы отличаетесь от животных?..
— ..?
— Да ничем: живете, чтобы жрать и плодиться — все. И на хрен вы людьми родились, зверьки? Ненавижу измену. Прощай.
Глава 1
Андрей Полынцев не любил милицию. В этом, наверное, не было бы ничего удивительного, если бы не одно занимательное обстоятельство…
Два года назад молоденький сержант Российской Армии в новеньком, ладно облегающем спортивную фигуру камуфляже, решительно вошел в отдел кадров УВД.
— Ух, какой красавец! — не удержалась от комплимента строгая в милицейской форме женщина, сидевшая за широким, заваленным бумагами столом.
— Здравия желаю! — отчеканил с порога Андрей, сверкнув гирляндой воинских значков на груди. — Сержант Полынцев прибыл для поступления на службу!
— Ну, рассказывайте, сержант Полынцев, какими судьбами в наши края занесло.
— Служил в вашем городе, вот, демобилизовался, решил остаться.
— А почему в органы надумали?
— Не нравится мне, как здешняя милиция работает, хочу исправить положение.
— О, какая интересная мотивация?! — вскинула брови женщина. — Неужели приходилось сталкиваться?
— Было дело… В прошлое увольнение, например, ездили с подружкой на рынок. Пока ходили по рядам, у нее из сумочки деньги с документами вырезали. Мы обратились в райотдел, а вместо помощи, получили дружеский совет — мол, пишите, что сами потеряли, а то паспорт долго восстанавливать придется, и вам, и нам морока и все такое. Разве это работа?
Женщина, пожав плечами, невесело вздохнула.
— Не знаю. Здесь нужно ситуацией владеть, могли быть какие-то обстоятельства, которые вам непонятны. Лучше вот что скажите — почему жильем и зарплатой не интересуетесь? Психологи говорят: 'если кандидат о материальных благах не спрашивает, значит, вынашивает какие-то темные планы'.
— А чего тут интересоваться. Думаю, с голоду помереть не дадите и койку в общежитии найдете — что еще человеку надо? Ваши психологи, наверное, службу с коммерцией путают. За материальными благами — как раз туда.
— А вы, значит, по идейным соображениям в милицию?
— Да причем здесь идея? Вот скажите, вы знаете случаи, когда обыкновенные люди спасают утопающих, выносят детей из огня, хамло на место ставят?
— Ну, допустим, знаю. Одному такому даже почетную грамоту в прошлом году вручили — грабителя задержал и доставил в милицию.
— Вот сами же и подтверждаете. Что он за идею это делал? Нет. Просто потому что — мужик. Вот и я такой же.
— Ну ладно, мужик, давай свои документы, посмотрим на какой фронт тебя можно определить…
Итак, в том, что Андрей Полынцев не любил милицию, не было бы ничего удивительного, если бы сам он не служил в органах вот уже без малого два года.
Участковый пункт милиции, а в просторечии — 'опорный', размещался в торце жилого дома и состоял их двух скромно обставленных комнат. Первая, маленькая и узкая, служила кабинетом участкового. Вторая, просторная, почти квадратная, с журнальным столиком, бумагой, авторучкой и полудюжиной стульев — приемной для граждан. Сюда приходили жаловаться на пьющих мужей, шумных соседей, непослушных детей и прочие бытовые неурядицы, в которых и призван был разбираться бывший сержант Российской армии, а ныне лейтенант милиции Андрей Николаевич Полынцев.
— Здравия желаю, товарищ участковый, — появился в дверях кабинета бравый старичок в камуфлированном армейском бушлате и франтовато заломленной на ухо шапке.
— Добрый вечер, Тихон Петрович, заходите, присаживайтесь. Что, опять соседи житья не дают?
— Да нет, я сегодня относительно другого повода. Там наши бабки судачат, что у кафе этого, как бишь его… тьфу-ты… 'Лотос', будь он не ладен. Так вот, труп там, на аллейке мертвый лежит. Может, сам убился, а мож, убил кто.
— Спасибо за информацию, — отложил ручку Полынцев. — Сейчас схожу, посмотрю, что случилось.
— Сходи, сынок, сходи, только фонарь возьми, да оденься потеплей, студеная нынче осень-то. Я пока заместо тебя здесь побуду, — старик, приосанившись, нахмурил кустистые брови. — А если кто придет, скажу — так, мол, и так — на убийстве наш участковый, не отвлекайте его разными глупостями. Ты кабинетик-то прикрой, я в общем зале посижу.
* * *Городская малосемейка с миниатюрной кухонькой и крошечным — 3 х 4 — залом не лучшее место для активных игр, а поэтому супруги Фокины в воспитании сына уделяли основное внимание интеллектуальным занятиям: и для мозгов польза, и в квартире спокойнее. Сидя на полу посреди комнаты, отец терпеливо обучал трехлетнее чадо искусству составления кубиков.
— Вот смотри, Антоша, теперь получается мышка, — с довольным видом уложил Олег фрагмент картинки. — Нашу маму напоминает, верно?
— Да, да! — радостно захлопал в ладоши карапуз. — Похожа на маму!
Это была правда. И тонкий голос, и внешний облик супруги — небольшой рост, прическа-хвостик, маленький, точно лесная земляничка, ротик — делали ее похожей на шуструю полевку, в жизни которой была только одна цель: набить запасами собственную кладовую.
— Мне, кстати, соседи в стенку не стучат, когда по телефону разговариваю, — желчно пропищала 'мышка', выглянув из кухни.
