Александр Проханов - Военные приключения. Выпуск 4
Генерал Фриснер посмотрел на календарь — 18 августа. Еще раз пробежал строчки специального воззвания ко всем старшим офицерам немецких и румынских войск, которое подписал сегодня ранним утром. Все верно — в ближайшие дни наступление Советской Армии неминуемо. И его требование к офицерам защищать позиции до последней возможности своевременно…
Переговорив с генералом Думитреску, командующий группой армий «Южная Украина» вызвал полковника Дитриха.
— Ты стал плохо выглядеть, Рудольф. Что случилось?
— Печень… — Дитрих и впрямь цветом кожи был похож на вурдалака, каким его рисуют деревенские художники — грязно-серым с синевой.
— Печально. Сочувствую… Какие новости по твоему ведомству?
— Обнадеживающие, господин генерал.
— Ну? — высоко поднял брови Фриснер. — Это редкость по нынешним временам. Докладывай.
— В районе Шерпени разведчики 6-й армии обнаружили большое скопление войск противника. По всем признакам русские готовятся к наступлению именно в районе Кишинева.
— Это подтверждают и захваченные «языки»?
— К сожалению, «улов» наших разведчиков весьма скромный. И что-либо уточнить не удалось.
— Тогда еще на чем основывается твоя уверенность в том, что советские войска ударят по 6-й армии?
— По данным радиоразведки, в районе кишиневского выступа сосредоточены две армии в составе нескольких корпусов — вот перечень, — полковник Дитрих положил перед Фриснером отпечатанный на машинке лист бумаги. — Кроме этого, отмечено продвижение танковых частей русских в районы, близкие к месту предполагаемого наступления на Кишинев. Это уже по данным воздушной разведки. Также установлено, что русские перебрасывают сюда соединения, которые до этого были на флангах и из резервов.
— Значит, Руди, наша игра удалась? — Фриснер впился колючим взглядом в лицо полковника. — И русские поверили, что мы ждем их на флангах? Я так понял смысл твоего доклада?
— Да, господин генерал, — твердо ответил Дитрих. — Я не сомневаюсь в том, что русские приняли нашу дезинформацию за истинное положение вещей.
— И ты можешь дать гарантию, что русские разведчики, которых, кстати, ты упустил, Рудольф, — генерал недовольно сдвинул брови, — не смогли сообщить в свой штаб о наших замыслах?
Легкая тень пробежала по лицу полковника и спряталась в морщинах.
— Я готов дать такую гарантию. А что касается русских разведчиков, то им больше не удастся обвести нас вокруг пальца. Они окружены, и скоро я доложу вам об успешном завершении операции по их ликвидации.
— Рудольф, мне они нужны живыми, — твердые ноты прозвучали в голосе Фриснера. — Хотя бы один из них. Это приказ.
«Не верит…» — полковник Дитрих почувствовал, как взыграло самолюбие. Стараясь унять непривычное чувство неуверенности и даже боязни, он как можно суше ответил:
— Слушаюсь, господин генерал.
— Я буду очень рад, Руди, — смягчился Фриснер, — если мы оба окажемся правы в наших предположениях и выводах. Слишком много поставлено на карту.
— Господин генерал, я сделал все от меня зависящее. Нельзя свершить то, что нам не предначертано.
— Кисмет — так говорят турки… — сардоническая ухмылка появилась на губах генерала. — Будем надеяться, что Бог и удача не отвернутся от великой Германии в предстоящих сражениях…
Фриснер внимательно прочитал бумаги, которые дал ему полковник Дитрих. Изредка он делал пометки на полях красным карандашом, и тогда лицо генерала хмурилось — его хроническая недоверчивость, даже, казалось бы, к общеизвестным, неоднократно доказанным истинам, была хорошо знакома Дитриху еще с училищной скамьи. Впрочем, полковник тоже не принадлежал к клану наивных и доверчивых простаков — служба в разведке, которую он начал под руководством самого Вальтера Николаи, не располагала к подобным человеческим слабостям.
— Рудольф, а теперь мне хотелось бы услышать твою оценку политической ситуации в Румынии на сегодняшний день.
— Ничего нового, господин генерал. Разве что, по непроверенным пока данным, румынские дипломаты в Каире вступили в переговоры с представителями США и Англии.
— И чего они добиваются?
— Источник информации довольно скуп на подробности. Сообщает, что румыны вроде бы просят ввести в страну англо-американские войска, чтобы сохранить существующий режим.
— Это все?
— В этом вопросе — да.
— Что еще?
— Накаляется обстановка в армии. Я об этом уже докладывал. Даже высшим чинам румынской армии, по моему мнению, верить невозможно.
— Кого ты имеешь в виду?
— Генералов Аврамеску, Мачича, Василиу-Решкану, Санатеску, Радеску…
— Даже эти двое?
— Эти понадежнее, чем другие, но за ними нужен глаз да глаз.
— Как король Михай?
— Затаился. Изображает беспечного гуляку, учится искусству пилотажа.
— С маршалом Антонеску не конфликтует?
— Пока нет. А вот адъютант короля полковник Ионеску и генерал Михаил явно что-то затевают.
— Что именно?
— Трудно сказать — осторожничают. Но это не главная опасность, которая может угрожать Антонеску.
— Даже так?
— Коммунисты и глава крестьянской организации «Фронт земледельцев» доктор Петру Грозу — вот силы, которые опасней во сто крат бунтующих генералов, на которых стоит только прикрикнуть, и они станут в строй по стойке «смирно»…
Полковник Дитрих торопливо спускался в полуподвальное помещение тюрьмы. Дежурный унтер-офицер, узнав полковника, козырнул и предупредительно отворил обитую стальными листами дверь.
— Как дела, Зигфрид? — спросил он у широкоплечего детины, который плескался под ржавым рукомойником.
— Молчит, господин полковник.
— Подготовьте его к очной ставке.
— Слушаюсь, — Зигфрид тщательно вытер о замусоленное полотенце свои мохнатые лапищи и, накинув на плечи мундир с погонами обер-лейтенанта, скрылся за дверью в соседнем помещении.
Вскоре он оттуда вышел и обратился к своему помощнику, толстому, с бесцветными глазами, который, пристроившись возле кипятильника, спокойно жевал бутерброд.
— Эрих, давай этого… — обер-лейтенант пощелкал пальцами, силясь вспомнить.
— Понял. Сейчас, — толстяк с видимым сожалением завернул остатки бутерброда в кусок газеты и затопал вверх по лестнице.
Полковник курил, осматривал знакомую до мелочей «камеру первичной обработки». Заметив кровь на полу возле двери, он брезгливо показал Зигфриду:
— Насвинячили… Убрать немедленно!
— Виноват, господин полковник, не заметили…
Худой, морщинистый господин, прижимая дрожащими руками видавший виды котелок к груди, застыл в поклоне перед полковником.
— Фамилия?
— Эминеску, ваше сиятельство.
— Род занятий?
— Меблированные комнаты с девушками. Содержу для вермахта и солдат короля Михая, да будет благословенно имя его.
— Зигфрид, — кивнул полковник в сторону Эминеску, — займись…
Обер-лейтенант вразвалку подошел к Эминеску и коротким сильным ударом сбил его с ног. Тот взвыл от боли и, тыкаясь в сапоги Зигфрида, принялся причитать.
— Замолчи! — рванул его за шиворот обер-лейтенант и поставил на ноги. — Ублюдок. Слушай и смотри внимательно. Сейчас приведут одного человека, которого ты должен знать. Расскажешь, где, когда, при каких обстоятельствах ты видел его! Понял?!
— Да-да, господин… — пролепетал полумертвый от страха Эминеску.
При виде румынского солдата в окровавленной рубахе, который бессильно повис на руках толстого Эриха, он в ужасе закрыл глаза, но оплеуха, которую отпустил ему обер-лейтенант, быстро привела его в чувство.
— Знаешь его? Говори! — обер-лейтенант хищно оскалил зубы.
— Как же, как же… — Эминеску протер слезившиеся глаза. — Это господин Михай. Фамилии не знаю. Радист комендатуры…
Полковник Дитрих бывал в своем кабинете редко. Месяца три назад он перебрался в этот город с таким расчетом, чтобы быть поближе к линии фронта, но не упускать из виду и Бухарест. Полковник сидел за огромным столом, больше похожим на бильярдный, чем письменный — даже обтянут зеленым сукном, — а довольно невнимательно просматривал свежие агентурные данные. Его взгляд часто задерживался на светло-коричневой папке; полковник хмурился и отводил глаза. Русская разведгруппа… Лейтенант Маркелов… Досадные промахи, нелепые случайности. И это в такой ответственный момент! На карту поставлена его карьера, блестящая репутация разведчика, наконец, судьба группы армий «Южная Украина» и даже рейха. Гром и молния!
Полковник в который раз открыл светло-коричневую папку. Донесения радиста при штабе группы «Велер», который зафиксировал мощный передатчик в тылу и успел записать несколько цифровых групп неизвестного кода. Неизвестного? Черт возьми, как бы не так! Код и почерк радиста разведгруппы Маркелова, как установили специалисты абвера. Правда, код расшифровать не удалось, но разве это главное?
