Юрий Коротков - Девятая рота (сборник)
– Боря! Ты знаешь, что это такое и почему оно тут стоит? – указал отец на маленький саквояж у входной двери.
Боб тоскливо закатил глаза.
– Да, да, Боря, – это то самое, что необходимо человеку в камере предварительного заключения! Дядя Адольф сидел хотя бы за то, что у него политически неправильное имя. Тетя Марта сидела хотя бы за то, что повесила портрет Сталина напротив туалетной двери. Мне они даже не смогли объяснить, за что я сижу, но этих впечатлений мне хватит до конца моих дней! Боря, в этой стране и так всегда во всем виноваты врачи и евреи – зачем ты сознательно ищешь неприятностей?
– Папа! – заорал Боб. – Ну невозможно так жить – за запертой дверью, с этим проклятым чемоданом! Ты как врач должен это понимать, это бесконечное угнетение психики, которое приводит к распаду личности!
– Боря, – всхлипнула мать. – Если тебе совсем не жалко себя, пожалей хотя бы нас с папой…
Мэлс стоял дома перед зеркалом в своем новом стильном наряде – длинном бирюзовом пиджаке, ядовито-желтой рубашке, коричневых дудочках и тракторах на «манной каше». Он пытался взбить короткие подкрашенные волосы в какое-то подобие кока.
– Зря ты это, ой, зря! – покачал головой отец. Он курил на табурете, наблюдая за сборами. – Поливалка проедет – все потечет. Тут или хной надо, или хоть луковым отваром.
Вошел Ким со скрипичным футляром – и потерял дар речи, увидев брата. Обошел его, оглядел со всех сторон.
– Мэлс… Ты что, спятил?
– А что такого случилось, Ким? – улыбнулся Мэлс. – Просто костюм другой надел.
– Ты что, собираешься в этом на улицу выйти?
– Конечно! Зря, что ли, вагоны по ночам разгружал?
– Пап, а ты что сидишь? – отчаянно сказал Ким. – Ты что, не понимаешь? Скажи ему!
– А чего – смешно, мне нравится, – сказал отец. – Мы вон в деревне тоже – вырядимся, тряпок на себя накрутим, рожи раскрасим – и айда девок пугать!
Мэлс новой вихляющей походкой прошел через кухню.
– Здравствуйте, – поздоровался он с соседками.
Те подняли головы от кастрюль – и замерли. У одной выпала из ослабевшей руки солонка и булькнула в кипящий борщ. Они молча проводили его глазами по коридору.
Выйдя из подъезда, Мэлс остановился, весело прищурился на солнце. В этот момент в спину ему ударил камень.
– Стиляга! Стиляга! – в восторге завопили малыши, сбегаясь к нему со всего двора.
– Ты что, Санек, не узнал, что ли? – спросил Мэлс у метателя. – Витька! Ленка! Это я, Мэлс! – он едва успел увернуться от новых камней.
– Я не лягу под стилягу! – радостно крикнула пятилетняя Ленка, запустив в него еще один.
– Ну, ладно! Велик опять сломается – ко мне не приходите! – погрозил Мэлс и, пытаясь сохранить достоинство, не торопясь пошел через двор, сопровождаемый ордой самозабвенно орущей малышни.
Уже не так уверенно, как поначалу, Мэлс шагал по улице. И хотя к вечеру тротуар был полон спешащих с работы людей, шел он в одиночестве. Толпа за три шага расступалась перед ним, обтекала с двух сторон и смыкалась сзади. Он искоса поглядывал на обращенные к нему со всех сторон лица: кто смеялся, кто тыкал в него пальцем, кто плевал вслед.
Он запрыгнул в переполненный автобус. Пассажиры тотчас подались в стороны, и снова он остался один в перекрестии взглядов.
– Ну и что ты нацепил это тряпье? Напомадился, как баба! – начал мужик с орденскими планками. – Ведь нормальный с виду парень, воду на тебе возить!
– Послушайте, я вам мешаю? – вежливо спросил Мэлс.
– А ты на меня голос не повышай! – тотчас заорал мужик. – А то в милицию сдам, там тебя причешут под ноль!
– Слушайте, я же вас не трогаю! – не выдержал Мэлс. – Просто стою…
Тут, как по команде, загудели все разом.
– Эх, жаль, не те годы! – перекрикивал всех мужик. – Согнать бы вас всех до кучи и на Соловки лес валить!..
Автобус подъехал к остановке. Открылась дверь, и оттуда пробкой вылетел растрепанный Мэлс. Следом выплеснулся возмущенный гвалт. Дверь тут же захлопнулась, и автобус проехал мимо. Из-за каждого окна, немо раскрывая рты, грозили ему пассажиры.
Мэлс пригладил волосы, встряхнул пиджак и двинулся дальше.
Стиляги стояли на том же месте, у Елисея. Долговязый, как и в прошлый раз, долбил себя ладонями по коленям, отбивая бешеный ритм, остальные болтали. Они разом, оборвав разговор, обернулись к Мэлсу… Возникла пауза. Долговязый вдруг картинно закатил глаза и повалился в обморок со всего роста. Его поймали и стали обмахивать руками.
– Смотрите, а он, оказывается, на человека похож… – в тишине задумчиво сказала кукла.
Полли, прикусив губу, смотрела на него исподлобья.
Фред неторопливо обошел его со всех сторон, оглядел. Взял конец галстука, пощупал материал.
– Мэйд ин Тамбов? – спросил он. – У меня завалялся один. Напомни, чувак, завтра принесу… Фред! – протянул он руку.
Тут же, галдя, потянулись знакомиться остальные.
– Дрын! – представился долговязый. – Ударник. Но не коммунистического труда!
– Бетси, – кокетливо пискнула кукла.
– Стив.
– Руби.
– Шерри.
– А это Капитал!
Боксер, на этот раз ярко-желтый, заученно подал Мэлсу лапу.
– Ну ты даешь, Мэл! Неужели один шел? – удивленно спросил Боб.
– А вы как?
– Хотя бы по двое стараемся. Все-таки проще от жлобов отбиваться.
– А как отбиваетесь?
Боб пожал плечами.
– У каждого свой прием. Начнем с тычинок и пестиков. Во-первых, нельзя в драку лезть, даже если руки чешутся в морду дать. Других бы отпустили, а у нас уже двое сели. Лучше просто молчать. Во-вторых, если все-таки замели: хоть наизнанку вывернись, но дозвонись Фреду – отец вытащит. В третьих… Во, гляди, – прервав лекцию, в восторге указал он. – Сейчас Бэтси этого жлоба отошьет!
Мужик в шляпе давно уже выговаривал что-то в спину Бэтси, и та наконец не выдержала. Она обернулась, сведя коленки, сцепив внизу пальчики, склонив голову – пай-девочка. Потом подняла на него влюбленные кукольные глаза и загадочно улыбнулась. Беззвучно прошептала что-то нежное, чуть заметно кивнула и многозначительно повела бровкой в сторону.
– Чего это?.. – растерялся мужик. Стоящие рядом зеваки подозрительно покосились на него и на Бетси. А та вытянула губки в поцелуй, поманила его пальчиком и шагнула навстречу. Мужик шарахнулся от нее и пошел, оглядываясь, сопровождаемый хохотом стиляг. Бетси победно ухмыльнулась и вернулась к своим.
– Ну что, чуваки, в «Кок»? – призывно махнул Фред. – Новичок угощает. Закон джунглей!
Он с компанией сел в «Паккард», остальные двинулись вниз по Бродвею. Мэлс на мгновение замешкался, не зная с кем идти.
– Садись, место есть, – крикнул Фред.
Мэлс втиснулся на заднее сиденье между Полли и Капиталом. Фред с визгом шин развернулся посреди улицы на глазах постового, и они помчались по Бродвею. Мэлс со счастливой улыбкой прищурился навстречу ветру, посмотрел на Полли. Та ответила холодным взглядом и отвернулась…
Около «Коктейль-холла» Мэлс растерянно глянул на безнадежную, уходящую к самому Кремлю очередь.
– Как писал буржуазный писатель Чехов – надо по капле выдавливать из себя раба, – сказал Фред Мэлсу. – Учись, чувак!
Он плюнул на ладонь, прилепил к ней трояк. Уверенно подошел к стеклянной двери и приложил руку. Швейцар тотчас с готовностью распахнул дверь.
Очередь слабо возмутилась.
– Спокойно, товарищи! Предварительный заказ! – объявил швейцар.
Они сидели на втором этаже, потягивая коктейли. Мэлс с интересом разглядывал шумную разношерстную публику.
– А здесь облав не бывает? – спросил он Фреда.
Тот отрицательно покачал головой. Вытащил маслину из фужера и бросил под стол Капиталу.
– Главное, до Бродвея дохилять. На Броде никого не трогают. Указание свыше, – кивнул он на потолок.
– Почему?
Фред только пожал плечами, удивляясь его непонятливости.
– Смотри, – перегнулся он через бортик. – Вон один, – указал он на человека с газетой за крайним столиком на первом этаже. – А вон второй, – кивнул он на близнеца первого в противоположном углу. – На Лубянке тоже не дураки сидят – им проще держать нас под контролем в одном месте. Если разогнать Бродвей, зараза расползется по всей Москве, и, не дай бог, начнется эпидемия.
На маленькую эстраду вышел джаз-банд – могучая саксофонистка, скрипач, баянист и ударник. Начались танцы.
Мэлс подошел к Полли.
– Хильнем атомным? – предложил он.
Она удивленно подняла брови и встала. Они вышли к эстраде. Мэлс с ходу лихо закрутил Полли вокруг себя. Пары вокруг невольно расступились, освобождая место, потом и вовсе остановились, образовав круг.
Это был не танец, а скорее состязание – Мэлс все наращивал темп, Полли, упрямо сжав губы, не отставала. Музыка оборвалась, и они остановились напротив, тяжело дыша.
– Ты всегда добиваешься своего? – спросила она, заправляя выбившуюся прядь под «венгерку».
![Вина Дельмар - Дальше — тишина… [=Уступи место завтрашнему дню]](/uploads/posts/books/271496/271496.jpg)