Евгений Анников - Гильзы на скалах
— Видишь, к тебе собиралась. Думала сразить тебя своей красотой. А ты… — весело говорила она, начав раздеваться, — что глаза вытаращил? Красивая? Захочешь, все твоим будет. Помоги, расстегни лифчик.
Серега, расстегнув замок бюстгальтера, не мог оторвать глаз от красивого тела Ольги. Даже пулевые отметины на груди и бедре, не смогли изуродовать эту девушку. Ольга тем временем, надела чулки, юбку, рубашку и туфли. Распустив рыжие волосы, подошла к висевшему зеркалу, накрасила губы и расчесалась. Повернулась к Сереге, проведя руками по облегавшей бедра юбке, спросила.
— Ну как, нравлюсь?
— Да. Но ты что задумала? — весело поинтересовался он. Ольга достала сигарету.
— Сейчас увидишь, — и, поправив ворот рубашки так, чтобы было видно грудь, вышла и палатки. Сергей выскочил следом. На улице была немая сцена. Парни, вытаращив глаза, с восхищением пялились на девушку. Ольга, пройдя вдоль строя, изящно покачивая бедрами, отставила в сторону стройную ножку и, взмахнув копной пылавших на солнце волос, капризно спросила.
— Мальчики, огонька не найдется? — и выставила вперед руку с зажатой между пальцами сигаретой.
В наступившей полной тишине, одновременно раздался щелчок десятка зажигалок. Снова пройдя вдоль строя, она остановилась около Ежика, который был меньше всех ростом. Прикурила от его зажигалки, выпустила дым. Пять минут стояла, поднося к губам сигарету. Ежик истуканом стоял с зажженной зажигалкой и снизу вверх смотрел на девушку. Докурив, она отбросила окурок, поцеловала Ежика в нос и, сказав: «Спасибо милый» неспешно зашла обратно в палатку. Раздался громкий выдох двух десятков мужских глоток. Еж был на грани обморока. Сергей посмотрел на парней. Никогда он еще не видел столько глупых лиц. Громко рассмеявшись, он пошел вслед за Ольгой. Уткнувшись лицом в подушку, девушка тряслась в беззвучном смехе. На улице раздавались восхищенные голоса.
— Ты видел. Вот это баба!
— Повезло Сереге!
— Видел, как он употел? Видать девка огонь!
— Блин, вот всегда ему везет. И с бабами и на войне.
— Еж, ты чего стоишь, как статуя с острова Пасхи? Помаду вытри с носа.
— Ладно, парни, вытирайте слюни и пошли отсюда.
Серега хохотал. Еще никогда ему не было так весело, здесь. Продолжая смеяться, он говорил.
— А теперь милая Оленька, ты увидишь самых галантных кавалеров во всей Чечне, что Чечня, во всей России. Это будет смесь аристократов и джентльменов. Готовься принимать подарки.
— Уже лучше. Милая Оленька. А у тебя для меня будет подарок? — кокетливо склонив голову, Ольга улыбалась, глядя на него. Серега вспомнил про браслет, купленный для Людмилы. Ему не хотелось огорчать влюбленную в него девушку. Поэтому он кивнул и полез в тумбочку. Вытащив коробку с браслетом, сел возле нее и открыл крышку и протянул Ольге.
— Ты ей покупал? — догадливо спросила она.
— Нет. Матери, — соврал Серега, глядя в ее глаза.
— Спасибо Сережка, — и Ольга, надев браслет на руку, поцеловала его. Серега кое-что вспомнил.
— Слушай, у тебя есть оружие? — задал он вопрос.
— Есть, здоровый такой пистолет. Тяжелый. Но я с ним не хожу. Да и не нужен он в комендатуре. А что? — разглядывая подарок, ответила девушка.
— Тогда подожди. Я сейчас, — поднялся, и вышел из палатки. Народ продолжал толпиться около входа.
— Что стоите? Концерт окончен. Расходитесь. А ты Гусь! Вообщем, ты меня понял, — Сергей пошел в палатку к ребятам. За ним увязался Ежик.
— Серый, кто это? Красивая.
— Не видел. Девушка. Тебе сейчас пень платочком повяжи, тоже красавицей покажется.
— А можно я ей конфеты подарю? Она любит конфеты? — ни сколько не обидевшись на фразу про пень в платочке, поинтересовался Еж.
Сергей остановился, посмотрел на взволнованного Ежика.
— Помаду вытри. Любит. Можно. Дари. Я не ревнивый, — и снова захохотал. Ежик радостно припустил в палатку взвода, обгоняя Сергея.
Лапа, Вдовин и Громов уже сменились и лежали на кроватях. В палатку вбежал возбужденный Еж, следом вошел Серега.
— А местный ловелас! Рассказывай, кто там у тебя сидит? — ехидно спросил Вдовин.
— Ольга приехала. Ну, ты ее знаешь. Помнишь тогда в Москве, — сердито ответил Сергей.
— Что за Ольга? — Громов вспомнив, что он бабник выпятил грудь. Вдовин дал ему подзатыльник.
— Гром, сдуйся. Тебе там ничего не светит. Слышишь Серега, так что за барашком бежать?
— Беги. Димон, дай ПСМ. Ольге подарю. Да ладно, не таращи свои глаза. Я знаю, что ты его себе хотел оставить. Я тебе за него другую пушку подгоню. Хочешь, мой ТТ отдам.
— ТТ конечно вещь хорошая. Но лучше Маузер, — Димон начал торговаться.
— Зачем попу Маузер?
— Не хочешь не надо, — сделав невозмутимое лицо, Лапа снова лег на кровать.
— Ладно, барыга в рясе. Но потом, в Москве. Согласен.
— Добро. Вот это я понимаю, бизнес, — Лапа полез под подушку за трофеем, — держи и помни мою щедрость.
— Но смотри, если станешь священником, я потом свой маузер у тебя заберу, — взяв ПСМ, и развернувшись к выходу, сказал Сергей. Лапа улыбался в ответ.
— А я пошел за бараном, — вслед за Сергеем выскочил Вдова.
— Мародер! Серега не забудь, приедем в Москву маузер мой! — проорал вслед Лапа.
— Ты куда? — широко шагая, спросил Сергей идущего рядом Вдовина.
— С тобой. Надо же поздороваться с общей знакомой.
— Пошли, а то она такое учудила, — и Сергей кратко изложил подробности встречи, — еле сдержался.
— Ладно, постараюсь помочь сохранить твою невинность, — улыбнулся в ответ Алексей.
Подошли к палатке Сергея. Народ немного рассосался, узнав от Ежика, который стоял у входа с коробкой конфет, о том, что девушка принимает подарки. Друзья, усмехнувшись, переглянулись и зашли в палатку. Ольга сидела на кровати и разглядывала альбом с фотографиями, который лежал на тумбочке.
— Привет, подруга, — весело поздоровался Вдова, — какими судьбами? И надолго ли к нам?
— Ой, здравствуй Лешка, — Ольга встала и чмокнула Вдовина в щеку, — Вот, тоже в командировке. Должен же кто-то вам дырки штопать. Сережка, я забыла сказать. Чумакова сегодня не будет, поэтому я останусь до завтра.
— Вот это сюрприз. Ладно, вот возьми еще сувенир. Знаешь, как пользоваться? — Сергей протянул ей маленький пистолет. Ольга взяла, повертела в руках и спрятала в свою сумку.
— Знаю. Ты рад моему сюрпризу? — и вопросительно посмотрела на него.
— Очень, — тепло ответил Сергей.
— Ладно, голубки, я пошел готовить шашлык. А вы воркуйте, — Алексей встал и пошел на улицу. Через мгновенье вновь раздался его голос.
— Так, товарищи! Бой-френд звезды назначил меня продюсером, поэтому подарки принимать буду я, дабы исключить эксцессы. Что ты принес Еж? Ага, конфеты, подойдет. Там что? Цветы? Тоже нормально. Куров, а ты какого хрена приволок этого тухлого сома?
Не тухлый? Так все равно, неси его на кухню, приготовь заливное, тогда и приходи. Все. Возражения не принимаются, — Вдовин явно куражился. Сергей и Ольга снова рассмеялись. Палатка снова распахнулась, Вдова забросил коробку конфет и букет полевых цветов. И быстро бросив фразу: «Атас, «Батя» идет!» — скрылся.
— Блин. А это уже поход на «очки» — обреченно сказал Сергей Ольге.
— Никаких очек. Сейчас увидишь, магию женщины, — и девушка села ему на колени, обвив шею руками.
— А теперь как я Вам и обещал, интервью с нашим лучшим сотрудником. Вот здесь он и живет. Так, бойцы, вы, что здесь стоите кучей? Куров, какого черта, ты притащил сюда эту рыбу. Отнеси на кухню, отдай повару. Проходите в палатку, Наталья. Я сейчас, — раздавался на улице бас комбата. Полог палатки заколыхался.
— Опять рыбу гранатами глушил на девятке. Сейчас скажу старшине Анненкову, чтобы больше Вам гранат не давал. А по тем, что на руках вечером мне подробный отчет. Понятно? Это Вас товарищ старший лейтенант касается. А тебе Куров, сегодня «очки» драить. Иди, выполняй. Ну что вы встали в дверях, Наталья. Проходите, — комбат разглядывал, оставшуюся на улице, симпатичную корму журналистки. Среди бойцов прокатился смешок. «Батя» повернувшись, свирепым взглядом, оглядел присутствующих. Настала торжественная тишина. Потом аккуратно подтолкнул журналистку.
— Что вы стоите, заходите. Сергей, принимай гостей. Ты там спишь что ли? — снова услышав сдержанный смех за спиной, уже как-то неуверенно, спросил комбат. Корма Натальи исчезла в палатке. Оттуда раздался ее голос: «Извините, мы, наверное, не вовремя?»
«Вовремя, вовремя» — сказал «Батя», заталкивая в палатку оператора. Еще раз хищно оглядел подчиненных, пытаясь понять, почему на их лицах присутствует ехидная, еле сдерживаемая улыбка. И тоже, нагнувшись, полез внутрь.
Все наблюдающие за этим увидели, как мощный зад комбата застыл в дверях и раздался рык: «Твою мать! Это что, за блядский домик? Извините, товарищи журналисты. Старшина Анненков попробуйте объясниться» Дружный хохот нескольких десятков мужских глоток взорвал стоявшую тишину.
