KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » О войне » Евгений Рябчиков - Поединок на границе

Евгений Рябчиков - Поединок на границе

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Евгений Рябчиков, "Поединок на границе" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Уборочка на все сто, факт, — явно подражая шолоховскому Семену Давыдову, сказал председатель.

Он по-хозяйски дотошно отмерил десять шагов вперед, десять в сторону.

— Сотка, — хмуро пояснил председатель и, нагнувшись, стал собирать колоски.

Колхозники следили за ним. Председатель, цепко обхватив пальцами увесистый пучок ершистых колосьев, пересчитал их.

— А теперь помножим на всю площадь, — сказал он и назвал такую цифру, что кто-то удивленно присвистнул.

— Вот так, — подытожил председатель. — Государству мы все, что положено, сдадим. А это, — он кивнул на колоски, — считайте, утекло из вашего кармана.

К вечеру поле «вылизали» так, что даже воробьям нечего было склюнуть…

Хорошо помнит этот эпизод капитан Николай Аничкин, в прошлом колхозник.

Не было здесь крика, призывных речей, не было уговаривания или угроз.

Была простая человеческая агитация фактами, рожденными самой жизнью. Агитация, которой противопоказана беспредметная говорильня и политическая трескотня.

Застава стояла на окраине курортного городка. Летом городок оживал. Пляж становился похожим на птичий базар. Запоздавшие курортники долго выискивали место, где можно было бы «приземлиться». В двух ресторанах, соперничая между собой, надрывались джазы. На крутобоких волнах то и дело взлетали белоснежные паруса прогулочных яхт.

— Аничкину путевка в санаторий не требуется, — подтрунивали шутники, — двенадцать месяцев в году на курорте.

Но Аничкину часто снилась другая граница — лесная глухомань, где на учете каждый заячий след. Или пустыня, где новый человек, появившийся вблизи границы, — событие.

Аничкин не завидовал тем, кто служит на Черноморском побережье. Он слишком хорошо знал: курорты не для пограничников. Разве только когда в кармане отпускной билет да путевка в санаторий…

Рядовому Кирпиченкову застава понравилась.

— Ну, прямо-таки вилла «Эдит»! — восторгался он, ухмыляясь. — Мечта и блеск! Здесь скучать не придется!

— Что касается вашего названия, то оставьте его себе на память, — серьезно сказал Аничкин. — Место, где вы служите, называется пограничной заставой. Фантазия вам еще пригодится. А вот с последними словами согласен. Обещаю вам все, кроме скуки.

Кирпиченков перестал смеяться, но в глазах все еще бесновались лукавые, хитроватые огоньки. «Понимаем, на что намекаете, товарищ капитан, не сосуночки. И понимаем, что говорить такие слова — ваша прямая обязанность. Все понимаем!»

А ночью Кирпиченков, поднятый «в ружье», вместе со старшим наряда совершал первый «кросс» по дозорке. На следующий день он ходил по заставе кум королю и сват министру.

— Принял процедуру номер один — «проминка у моря», — соловьем заливался он. — Нахватался ионов — если бы не призывный запах борща, ни за что бы не вылез из-под одеяла. Операция «Тайна, покрытая мраком». Представьте себе: брючата на берегу, а владельца нет. Где, спрашивается, человек, начхавший на свои собственные брюки? И чтобы разгадать тайну, мчимся в ночь, как из пушки. В роли Шерлока Холмса — рядовой Кирпиченков.

Болтовню Кирпиченкова охотно слушали, особенно первогодки. Складно треплется, дьявол! А Кирпиченков, таинственно оглядевшись вокруг (как бы кто не подслушал!), спрашивал оторопевших солдат:

— Вы не знаете, где капитан? Так вот, слушайте и не говорите, что вы не слышали: уехал в отряд.

— Зачем? — не выдерживали любопытные.

— За медалью. Сегодня на боевом расчете услышите команду: «Рядовой Кирпиченков, два шага вперед!» Улавливаете?

— А кто же был этот задержанный? — наседали солдаты.

Кирпиченков сделал большие глаза:

— Матерый диверсант. И знаете, что найдено у него в кармане?

— Что?

— Бутылка с горючей смесью. Производство комбината «Арарат». Три звездочки. Бутылка, разумеется, пустая.

Первогодки расходились разочарованные. Ничего себе, участок границы — по тревоге беги в ночь, разыскивай очередного пьяницу.

Аничкин понимал: ночные тревоги неизбежны. Но каждая «пустая» тревога будет все больше и больше расхолаживать людей. И понимал, что одни призывы бдительно нести службу — слишком слабое и слишком отвлеченное средство, чтобы все время держать людей, что называется, на боевом взводе.

Аничкин старался вовсю. Привозил на заставу ветеранов. Они рассказывали о схватках с нарушителями, о подвиге старшего лейтенанта Козлова. Все слушали, затаив дыхание. Но Аничкин знал: Кирпиченков и ему подобные если не вслух, то про себя говорят: «Так то же пятьдесят первый год! История…»

На политзанятиях рассказывал о том, как задержали американского шпиона Голубева, выбравшегося в плавательном костюме на наш берег. Все с интересом рассматривали плакат из альбома — момент задержания лазутчика. Но у Кирпиченкова и ему подобных было и тут на уме: «Так то на Дальнем Востоке…»

Немедленно информировал о задержаниях нарушителей в соседних отрядах. Это настораживало людей, но Кирпиченков продолжал твердить свое: «Так там же заставы, а здесь…»

Отмечал на боевых расчетах бдительность нарядов, на вечерах обмена опытом по косточкам разбирал действия мастеров службы. А Кирпиченков и его дружки усмехались: «Подумаешь, мастер службы. Обнаружил окурок и трезвонит на заставу».

Вместе с начальником заставы продумывал самые хитроумные и поучительные варианты учений. А Кирпиченков бахвалился: «Схватил учебного. Заслужил орден, но в крайнем случае согласен на медаль».

И лишь когда рядовой Трегубович обнаружил в море человека на резиновой лодке и когда дружинник Алунс вывел со стоянки быстроходную яхту и задержал нарушителя, Кирпиченков немного притих, стал собраннее и время от времени многозначительно изрекал:

— Да… вилла «Эдит»…

Лето стремительно отсчитывало дни. Каждое утро море приносило с собой обжигающе-холодное дыхание севера. Пляж заметно поредел. И пришла ночь, когда угрюмые тучи сыпанули на землю первый снег.

— Теперь и вовсе заживем, — говорил Кирпиченков. — Вот только легкой музыки будет маловато.

…В эту ночь Кирпиченков пошел на границу старшим наряда. Аничкин колебался: назначать или не назначать. И решил назначить: пусть почувствует ответственность.

Наряд возвращался на заставу, когда Кирпиченков увидел на берегу необычный след. Было похоже, будто по земле, припорошенной снегом, протащили человека. Вместе с напарником Кирпиченков склонился над следом. Доложить на заставу? Наверное, опять какой-нибудь завсегдатай прибрежного ресторана «перебрал» и, забыв, что декабрь — не июль, решил полежать на бывшем пляже. Доложишь — вихрем примчится тревожная группа и теперь уже сам Кирпиченков сделается объектом насмешек.

Время шло, а Кирпиченков так и «не успел» принять решения. В темноте послышались шаги — это возвращались с фланга ефрейтор Пазыка и рядовой Трегубович.

Пазыка едва взглянул на след, как тут же помчался к розетке. Доложил на заставу и приказал начать поиск.

След привел пограничников в сосновую рощу. И здесь Кирпиченков раскрыл рот от изумления.

За кустом лежало какое-то чудовище: на голове — маска, на ногах — ласты. Рядом диковинный аппарат: бамбуковые палки, волейбольные камеры, маленькие весла. Что-то вроде водного велосипеда. Не, иначе, снова учебный нарушитель. Капитан — мастер на выдумки!

— Встать! — приказал Пазыка.

— Не могу, — глуховатым голосом ответило «чудовище». — Пока не сниму ласты — не могу.

Неизвестного обыскали. Оружия у него не оказалось.

— Вы напрасно принимаете меня за нарушителя, — снова заговорил неизвестный. — Я инженер-конструктор, испытываю плавательный аппарат. Вот мои документы.

Пазыка взял протянутую ему пачку документов. Паспорт. Военный билет. Диплом об окончании института. Членский билет общества ДОСААФ. Все документы безупречны.

Подоспела тревожная группа: капитан Аничкин, сержант Черный.

— Товарищ капитан, — взмолился инженер-конструктор, — ваши солдаты хотят меня задержать. Они, видимо, шутят. За что? Посмотрите мои документы.

— Задержанного — на заставу! — приказал сержанту Аничкин.

— Вы ответите, — начал угрожать неизвестный. — Вы не имеете права. Я честный гражданин…

«Честный гражданин», «инженер-конструктор» оказался матерым нарушителем границы…

Кирпиченков сник. Даже те, кто обычно слушал его, клеймили теперь Кирпиченкова за беспечность, благодушие, говорили, что у него нет чувства бдительности.

Аничкин понимал, что такая коллективная «баня» пойдет Кирпиченкову на пользу, смоет с него шелуху. Но понимал и другое: надо знать меру, вовремя остановиться, иначе совсем опустятся у парня руки и былая уверенность в свои силы может смениться апатией и безверием.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*