Николай Бадеев - Принимаю бой
И вот он появился. Тотчас вокруг него начали рваться снаряды, осколки застучали о броню. Когда огонь был особенно плотен, «Железняков» поворачивал к берегу, стрелял в упор. Бросая пушки, вражеские солдаты и офицеры разбегались…
А через несколько дней фашистские летчики доставили в штаб аэрофотоснимки. Генералы не верили своим глазам: монитор шел по штормовому морю, шел в Николаев.
А потом был Южный Буг. Матросы искусно замаскировали пятидесятиметровый корпус корабля. На мачте трепетала листвой молодая березка, на стальной палубе лежал ковер из свежей осоки и камышей, на артиллерийских башнях кудрявился кустарник. Пахло вялой зеленью и пороховым дымом: корабль беспрерывно находился в боях.
Фашисты хотели переправиться через Южный Буг у села Варваровка. И вдруг от противоположной стороны реки тихо отплыл зеленый островок и обрушил на них ливень снарядов и пуль. Гитлеровцы отступили.
В другой раз противник установил в районе Херсона батарею для обстрела наших войск. «Железняков» незамеченным подобрался вдоль берега и уничтожил ее.
Поэт Михаил Голодный написал стихотворное приветствие экипажу, оно стало песней:
Соленый ветер Черноморья
Разносит песню моряков.
На радость нам,
Врагу на горе —
Здесь монитор «Железняков».
Заткнул он глотку батарее,
С врагом закончил разговор.
И красный флаг,
Победно рея,
Под ветром хлопает в простор.
Он грозным именем героя
Был назван много лет назад.
Стихи слагая,
Песню строя,
Я это имя вспомнить рад.
Монитор наносил большие потери фашистским войскам. Командующий гитлеровской армией потребовал уничтожить корабль силами авиации.
Гм, уничтожить… Попробуй найди-ка его! Он маскируется то под небольшой зеленый островок, то под мысок. Воздушный разведчик обнаружил зеленый мысок, который на карте не значился. Прилетели «юнкерсы», сбросили уйму бомб. А мысок-то оказался настоящим.
Воздушным разведчикам приказали летать ниже, чтобы лучше разглядеть неуловимый корабль. Один из летчиков снизился над островком, а тот как ударит по самолету из всех орудий и пулеметов, и пилот так и не успел сообщить по радио о том, что островок был монитором.
Но однажды фашисты все-таки нащупали «Железнякова». Бомбежка продолжалась несколько часов. Противник объявил монитор потопленным. А он был лишь ранен: снаряды повредили дальномер, артиллерийскую башню, руль. Моряки исправили повреждения, корабль спустился в устье Днепра, обогнул Крымский полуостров, вошел в Азовское море.
Летом 1942 года «Железняков» — им командовал капитан-лейтенант Алексей Харченко — сражался на Кубани. В августе он попал в тяжелое положение: враг отрезал путь в Азовокое море. Взорвать корабль? На палубе собрались коммунисты. Они призвали экипаж спасти монитор, пробиться к морю.
Путь был один — через узкую мелкую речку Пересыпь, каждый метр которой простреливался артиллерией противника.
И «Железняков» пошел… Рвавшиеся вблизи монитора снаряды обрушивали на палубу тонны песка.
Чтобы уменьшить осадку, все матросы, за исключением мотористов и комендоров, сошли с палубы и брели рядом в воде, готовые подтолкнуть корабль. И вдруг толчок — монитор врезался в косу… А в воздухе появились бомбардировщики. «Железняков» открыл по ним ураганный огонь, а матросы лопатами и ломами расчищали путь родному кораблю…
Монитор прорвался в Азовское море. Но и там досталось! Сильный шторм выбросил его на мель, сломал руль. Моряки приделали деревянный, корабль направился в Черное море. Когда проходили Керченский пролив, фашисты выпустили по монитору более трехсот снарядов.
Тяжело раненный, усталый от непрестанной борьбы со штормами, «Железняков» добрался до Поти. Стоявшие в порту корабли приветствовали его длинными гудками.
В сентябре 1944 года «Железняков» снова прибыл на Дунай, он участвовал в освобождении Болгарии, Румынии, Югославии.
За время войны «Железняков» прошел с боями по рекам и морям свыше сорока тысяч километров, отразил 127 воздушных атак, уничтожил 13 артиллерийских и минометных батарей, 4 батальона пехоты, немало танков, бронемашин.
Обо всем этом работники музея и написали киевлянам. А через некоторое время авторов письма вызвал начальник музея.
— Звонили из Киева, — сказал он, — с завода «Ленинская кузница».
— По поводу нашего письма?
— Дошло ваше послание, дошло, — улыбнулся начальник. — Готовьте пушку с «Железнякова» к отправке в Киев.
Сотрудники переглянулись. Как! Отдать другому музею ценную боевую реликвию?
— Орудие будет установлено на «Железнякове», — продолжал начальник. — Киевские комсомольцы вместе с теми, кто строил монитор и кто сражался на нем, восстанавливают корабль, каким он был в годы Великой Отечественной войны.
Так музей лишился орудия с легендарного монитора. Зато на вопросы посетителей о судьбе корабля экскурсоводы теперь отвечают: «Железняков» в строю!»
Снова над кораблем прославленный в боях военно-морской флаг, снова грозно глядят жерла его орудий.
«Железняков» взлетел в Киеве на огромную бетонную волну — постамент и замер там на века, олицетворяя воинское мужество и беспредельный ратный героизм моряков.
А со стапеля «Ленинской кузницы» был спущен на воду новый «Железняков» — большой океанский траулер, построенный по последнему слову техники. Эстафета боевого корабля перешла к мирному труженику морских просторов.
Принимаю бой
— Он назывался «Туман»…
Так обычно начинают экскурсоводы рассказ о сторожевике Северного флота, вступившем в неравный поединок с тремя фашистскими эсминцами. А каким он был, этот корабль? Экскурсоводы называли водоизмещение, длину, ширину и осадку судна, мощность машин и скорость хода. Но цифры оставались цифрами, а люди хотели представить облик корабля-героя. К сожалению, у нас не было ни одной фотографии «Тумана», а сам он, искореженный вражескими снарядами, уже давно лежал на дне Баренцева моря под толщей холодных вод.
И вдруг «Туман»… появился в музее.
До Великой Отечественной он носил другое имя.
Когда фашисты нашали на нашу Родину, многих рыбаков-североморцев призвали в ряды военного флота, призвали вместе с их промысловыми судами. Мобилизационную повестку получил и траулер «Лебедка». Это было судно-труженик, около десятка лет оно бороздило полярные моря. И всегда возвращалось в Мурманск с трюмами, наполненными треской, пикшей, сельдью, морским окунем, зубаткой. «Лебедка» была передовым траулером, она перевыполняла планы по добыче рыбы. О ней писали в газетах, ее ставили в пример всем командам, награждали почетными грамотами.
На второй день войны с траулера сняли промысловое оборудование — тралы, сети, столы для разделки рыбы, выгрузили бочки. Поставили на палубу две пушки, на крылья мостика — два пулемета, а трюмы заполнили артиллерийскими снарядами и глубинными бомбами. Траулеру присвоили воинский чин — сторожевой корабль, дали новое имя — «Туман». 26 июня 1941 года на нем подняли военно-морской флаг.
А через три дня, находясь в дозоре, «Туман» принял первый бой с фашистскими бомбардировщиками. Снизившись, гитлеровцы хотели позабавиться расправой с бывшей рыболовной посудиной. «Туман» так метко полоснул пулеметными очередями, что «юнкерсы» бросились врассыпную.
Вскоре, взяв на борт более сотня солдат, «Туман» вместе с другими кораблями пошел туда, где фронт упирался в море. Вплотную к берегу подойти оказалось невозможно — мешали камни. Солдаты приготовились прыгать в ледяную воду. А ведь им после того предстояло идти в атаку…
Боцман Александр Саблин и матрас Филипп Марченко упредили пехотинцев, сами прыгнули за борт.
— Давай сходню! — крикнул Марченко…
Стоя по грудь в воде, они положили на свои плечи тяжелый, сколоченный из толстых досок, трап, и десантники, подняв пулеметы, ящики с патронами, начали высадку.
Противник обстреливал корабль. Осколком был ранен Марченко, его заменил старшина второй статьи Иван Волок.
Холод пронизывал моряков до костей, но трап на живых опорам действовал до тех пор, пока на сушу не сошел последний солдат.
— Спасибо, моряки! — кричали пехотинцы.
Такими были матросы с «Тумана».
В августе 1941 года «Туман» заступил в дозор — охранять подходы к Кольскому заливу между полуостровом Рыбачьим и островом Кильдин.
Фашистские корабли и самолеты не раз пытались проникнуть в залив: там на рейде стояли транспорты, там был Мурманск — главный порт советского Севера. Корабль-часовой давал отпор врагу. В вахтенном журнале об этих стычках записывалось кратко: «Обнаружена подводная лодка противника. Сброшено десять глубинных бомб», «Появились два самолета противника. Высота 1500 метров. Выпущено двенадцать снарядов каждым орудием».
