Ганс-Ульрих Рудель - Пилот «Штуки»
Используя бомбы и пушки мы атакуем танки, колонны грузовиков с бензином и продовольствием, пехоту и кавалерию. Мы наносим удары с высоты от 10 до 200 метров, потому что стоит отвратительная погода.
Вместе с другими самолетами, оборудованными 37-мм пушками я отправляюсь на танковую охоту на предельно низкой высоте. Вскоре остальные экипажи остаются на земле, поскольку когда мой самолет поврежден, я должен использовать другой, и так пока исправных противотанковых машин совсем не остается. Если требуется слишком много времени чтобы заправить целую эскадрилью, я приказываю быстро залить горючее в мой самолет и вдвоем с другим летчиком мы совершаем дополнительные полеты между общими вылетами. Обычно наших истребителей в воздухе нет, русские используют все свое численное преимущество против нас одних. Во время этих воздушных боев мне трудно маневрировать, поскольку я не могу нажимать на педали, я использую только одну ручку управления. Но до сих пор я получал повреждения только от зенитного огня, хотя и во время каждого вылета, а это достаточно часто. Во время последнего боевого вылета в тот день я лечу на обычной «Штуке» с бомбами и двумя пушками двухсантиметрового калибра. С помощью этого оружия нельзя пробить даже среднюю по толщине танковую броню. Предположительно, красные не ожидают, что мы появимся так поздно, наша единственная цель — установить места их концентрации и составить общее представление о ситуации, которая имеет важнейшее значение для завтрашнего дня. Мы летим вдоль двух дорог, которые идут на север в направлении Балты. Солнце уже садится, слева впереди над деревней Фалешти поднимаются огромные облака дыма. Возможно, там все еще румынские войска. Я отстаю от эскадрильи и лечу над деревней, меня встречает сильный зенитный огонь. Я вижу массу танков, за ними — большую колонну грузовиков и мотопехоты. Любопытно, что на танках по два-три запасных бака с горючим. Меня словно озаряет вспышка: они больше не ожидают нашего появления и хотят сегодня вечером прорваться в самое сердце Румынии, в район нефтяных месторождений и тем самым отрезать весь наш южный фронт. Они пользуются сумерками и темнотой, потому что днем они не могут двигаться, когда у них над головой кружат мои «Штуки». Вот почему танки оснащены дополнительными баками, это означает что они могут прорываться даже без своих грузовиков. Это крупная по масштабам операция и они уже ее начали. Я сейчас вижу это совершенно ясно. Только мы одни знаем, что происходит, значит, вся ответственность лежит на нас. Я отдаю по радиотелефону приказ:
— Эта атака имеет важнейшее значение. Бомбы сбрасывать поочередно. Атакуйте на малой высоте пока не кончатся боеприпасы. Бортстрелкам также открыть огонь по машинам.
Я сбрасываю бомбы и начинаю охоту на танки со своими 20 мм пушками. В другое время было бы чистой тратой сил стрелять по танкам из оружия такого калибра, но сегодня «иваны» везут баки с горючим. И тут они просчитались. После первых же бомб русская колонна останавливается и затем, под прикрытием свирепого зенитного огня пытается двигаться дальше, сохраняя строй. Но мы не даем себя запугать. Только сейчас они поняли, что мы настроены серьезно. Они в панике разбегаются прочь от дороги, сворачивают в поля и беспрестанно кружат выполняя все известные им оборонительные маневры. Каждый раз когда я стреляю, я попадаю в бак разрывным или зажигательным снарядом. По всей видимости горючее протекает сквозь щели, некоторые танки, которые стоят в тени холма, взрываются с ослепляющими вспышками. Если взрывается их боезапас, небо перечеркивается настоящим фейерверком, а если танк везет некоторое количество сигнальных ракет, они осыпают все вокруг невообразимой цветовой гаммой.
Каждый раз когда я захожу в атаку, я сознаю ответственность, которая лежит на нас и надеюсь, что нам удастся добиться успеха. Какое счастье, что мы засекли эту колонну именно сегодня! У меня кончаются боеприпасы, я уже уничтожил пять танков, но в поле все еще несколько чудовищ, некоторые из них продолжают двигаться. Я должен еще как-то им отплатить.
— «Ханнелора 7», — это позывной командира седьмого звена, — возвращайтесь домой после того как истратите все боеприпасы.
Я же, вместе с ведомым, лечу на максимальной скорости на аэродром. Мы не ждем дозаправки, у нас достаточно горючего для нового вылета, нам нужны лишь боеприпасы. Быстро надвигаются сумерки. Все идет слишком медленно, хотя наши оружейники работают изо всех сил. Я уже объяснил им, что стоит на кону и сейчас они делают все, чтобы не подвести товарищей, находящихся в воздухе. Через десять минут я взлетаю вновь. По пути мы встречаем возвращающуюся эскадрилью, она уже приближается к аэродрому, на котором включены посадочные огни. Кажется, проходит вечность прежде чем я оказываюсь над целью. Еще издалека я вижу горящие танки и грузовики. Взрывы освещают поле битвы зловещим светом. Видимость очень плохая. Я направляюсь к северу и летя на низкой высоте над дорогой настигаю двух стальных монстров, которые движутся в том же направлении, вероятно с намерением сообщить в тыл печальную новость. Я делаю вираж и захожу в атаку. Я могу различить их только в самую последнюю секунду, когда иду на бреющем. Попасть в них не так-то просто. Но и они, как и их предшественники, оснащены запасными баками с горючим и мне удается взорвать их обоих, хотя я и должен истратить всю свою амуницию. Вместе с этими двумя всего за день уничтожено семнадцать танков. Моя эскадрилья уничтожила примерно столько же, так что сегодня «иваны» потеряли не меньше тридцати танков. Это черный для них день. Сегодня, после всех событий, наш сон в Яссах ничто не потревожит, в этом мы можем быть уверены. Мы узнаем завтра, как далеко продвинулось наступление. Мы садимся уже в полной темноте. Постепенно, когда напряжение спадает, я начинаю чувствовать боль. И армия и командование группы хотят знать все подробности. Полночи я держу рядом с ухом телефонную трубку.
* * *
Сегодняшнее задание вполне предсказуемо: атаковать те же самые вражеские силы, что и вчера.
Мы вылетаем очень рано, чтобы оказаться над целью сразу же после начала рассвета, поскольку мы можем быть уверены, что «иван» с толком воспользовался передышкой. По-прежнему стоит ненастная погода, высота нижней кромки облачности — 100–120 метров. Вновь св. Петр помогает противнику. Окружающие холмы плохо различимы. Мы можем лететь только вдоль долин. Мне интересно, что сегодня для нас приготовлено. Мы пролетаем Фалешти, здесь одни обломки, все. Как мы оставили вчера. К югу от Балты мы встречаем первые танковые и мотопехотные колонны. Нас приветствуют и зенитки и истребители. Должно быть всем уже известно, какое представление мы вчера тут дали. Мне следует проявлять сегодня особую осторожность и ни в коем случае не делать вынужденную посадку где-нибудь поблизости. Мы атакуем без промедления, во время каждого вылета мы участвуем в воздушных боях не имея никакого эскорта, поскольку в этом секторе почти нет наших истребителей. Кроме того, у нас неприятности с погодой. Приходится все время летать очень низко, и без потерь не обойтись, но нам приходится не обращать на это внимание, потому что мы имеем дело с аварийной ситуацией и в наших собственных интересах не прекращать атаку ни на минуту. Если мы не будем подниматься в воздух, пройдет не так много времени и «иван» захватит наш аэродром. Жаль, что во время этих трудных вылетов со мной нет Хеншеля, с его опытом бортстрелка он мог бы заметно облегчить мою жизнь. Сегодня мой бортстрелок — унтер-офицер Ротман. Хороший парень, но у него не хватает опыта. Мы все любим летать с ним, потому что мы говорим: «Даже если никто не вернется назад, можно поспорить, что Ротман как-то выкрутится». После нашего возвращения из первой миссии я досадую на задержку и отправляюсь в промежуточный полет в сопровождении Фишера. Мы атакуем танки в предместьях Балты. Над целью мы должны встретиться с несколькими истребителями. Мы летим как можно ниже, погода стала еще хуже, видимость не превышает 800 метров. Поднимаясь повыше над городом я высматриваю истребители. И они там действительно есть, но не наши, а русские.
— Смотри, Фишер, это одни «Аэрокобры». Не отставай. Подойди ближе.
Они уже заметили нас. Их около двадцати. Нас всего двое, легкая добыча. Они уверенно нас атакуют. Мы не можем набрать высоту, нам приходиться лететь над самой землей, используя каждый овраг для того, чтобы затеряться. Я не способен маневрировать, потому что не могу нажимать на педали, я могу лишь немного менять курс работая одной ручкой управления. Эта тактика не спасает меня надолго, особенно если за мной идет истребитель, пилот которого знает хотя бы основы своего ремесла. Но тот, кто идет сейчас за мной, разбирается в своем деле в совершенстве. Ротман начинает нервничать:
