Евгений Анников - Гильзы на скалах
— Пока не вижу, — прижав к глазу оптический прицел ВСС, ответил Вдовин. Эту винтовку кое-как выпросили у начальства, якобы для чистки. До этого, она лежала на складе. И руководство берегло ее, как зеницу ока.
— Все засек. Он выше на этаж. Первое окно от угла, — увидев вспышку от выстрела, Вдовин снял оружие с предохранителя.
Лапа вытащил из сумки за спиной Сергея гранату, стартовый заряд и начал сборку выстрела.
Сергей приладил оптику на гранатомет.
— Лапа, давай «объемник» сначала. Фугасным потом добавим. Чтобы наверняка. Вдова, скажешь, когда снимешь снайпера.
Объемник — термобаррический заряд. Взорвется в закрытом помещении — ничего живого не останется.
Оценив дистанцию, Вдовин прицелился туда, где, по его мнению, была голова снайпера, и нажал спуск.
Раздался шелест и негромкий лязг затвора винтовки. Выстрел был почти неслышим.
«Фр-р-р» — 9мм пуля вспорола воздух над лежащими бойцами. Через мгновенье она вошла между глаз бандита.
— Готов! Теперь Ваша очередь, — Вдовин, увидел в прицел, как дернулся ствол бандитской винтовки.
Сергей встал на одно колено, положил трубу РПГ на плечо. В оптику прицела он видел вспышки выстрелов, и окно, откуда стреляли. Дистанция метров сто. Не промажешь.
— Выстрел, — сказал Сергей.
Раздался громкий хлопок, и граната с шипением рванула вперед. Огненный шар влетел в окно хлебозавода. Яркая вспышка и грохот раскололи темноту ночи. Серега видел, как из окон второго этажа, откуда пулеметчик вел огонь, вылетел огненный смерч. Пулемет захлебнулся. Дмитрий снова зарядил гранатомет.
— Добавь Серега! — радостно заорал он.
— Выстрел! — крикнул Сергей, через пару секунд снова громыхнуло.
— Все чижики, сваливаем, — Лапа нажал тангету радиостанции:- Жуча, смотри в оба, мы отходим. Сосед 2, мы возвращаемся. Не подстрелите. Да, Спокойной ночи! Гром, Марат, вы что уснули — отходим!
Выскочив из подъезда и темными тенями прокравшись вдоль развалин, ворвались в бункер.
— Блин, Серый, здорово шарахнуло! Изжарили суку! — физиономия Андрея Громова сияла.
Все пятеро, посмотрев на свои чумазые, но довольные рожи, громко рассмеялись…
Утром дождь перестал. Стоял густой туман, сквозь который начали пробиваться первые солнечные лучи. Пришла смена. Доложив ротному о ночном происшествии и получив разрешение идти спать, отправились в отрядную баню.
Баня представляла собой, сколоченный из подручных материалов домик. Снаружи ее обложили мешками с песком. Это было сделано после одного случая. Крупнокалиберная пуля, прилетевшая неизвестно откуда, пробила деревянную стену и сделала огромную дыру в одном из тазов. В бане была парилка, совмещенная с мойкой и большой предбанник, предназначенный для проведения банкетов. В парилке стояла сложенная из природных камней печь-каменка. В печь был вмазан огромный железный котел, раздобытый в одном из частных домов, который покинули хозяева. В котле бурлил кипяток. Рядом с печью расположился полок, под которым стоял вместительный бак, для холодной воды. На стоящей у стены лавке лежали тазы. Обстановка предбанника была скромнее. Большой стол, лавки вокруг него, в углу тумба на которой стоял самовар. На полке, висящей, на стене рядом с входной дверью, стояли стаканы. Вдоль стен висели крюки для одежды.
В предбаннике, на лавках, спал дежурный по бане. Судя по опорожненной наполовину бутылке водки, за дежурство он сильно «утомился». Но, несмотря на это, баня была горячей. На груди у дежурного, лежала русская трехрядная гармонь, которая, при вдохе и выдохе спящего, издавала мелодичные звуки. Вдова — увидев такую идиллию, улыбнулся, выставил всех из бани, достал из разгрузки дымовую шашку и бросил в предбанник. Черный дым повалил из двери.
— Пожар! Баня горит! — истерически заорал он.
В предбаннике раздался визг гармошки, грохот и из дверей вылетел заспанный дежурный. Всунув гармонь в руки Сергея, он сорвал с пожарного щита огнетушитель и мужественно шагнул в «бездну огня и дыма». Через минуту он вышел снова, неся в одной руке опорожненный огнетушитель, а в другой, еще дымящую шашку.
— Придурки! Вам только шутки шутить! — возмущенно сказал «огнеборец», весь белый от порошка, которым был наполнен огнетушитель.
— А тебя сюда, что водку пить поставили? Смотри, в другой раз морду набью. Тебе в пожарной охране работать надо, а не служить в нашем «Дважды краснознаменном, гвардейском, имени Ивана Сусанина, Гойко Митича и Емельяна Пугачева, партизанском — индейско-казачьем, кавалерийском хоре боевых пловцов» — серьезно и строго сказал Лапа. Остальные заливались смехом.
— Ну что, для героев сегодняшнего ночного боя, найдется парок? Нам, перед вручением Высоких Государственных наград, за сегодняшний Подвиг, нужно предстать пред лицом начальства чистыми — аки душа человеческая безгрешная, пред ликом Святых апостолов наших — Петра и Павла! — тожественно закончил он, произведя своей речью, неизгладимое впечатление на банщика. Тот, раскрыв рот, стоял как истукан. Только часто моргающие глаза говорили о том, что перед ними живой человек. Такое красноречие Лапы, было неспроста. После командировки, он собирался податься в духовную семинарию. Такое часто случалось с теми, чья душа уставала от войны.
— Слышишь, чучело в сахарной пудре, тебя спрашивают. Пар есть? — рявкнул Саитов.
— Есть, — ответил, обретя дар речи, банщик.
— Вот и ладненько! — закончил беседу Громов.
Разогнав остатки дыма из предбанника, зашли. Стараясь не вымазаться в порошке, обильно лежавшем на полу — последствия «борьбы с пожаром», разделись.
— Слышишь, мельник, убери тут, пока герои моются! — снова сказал Лапа, все зашли в парилку. Нагнав пару, сидели на полке, выгоняя из промерзших тел ночную сырость. За дверью послышалось шуршание веника и ворчание обиженного дежурного.
— Что ты на него взъелся? — спросил Лапу Сергей.
— Расслабился, сука! На посту водку жрет. Понятно, что пост так себе, не ответственный. Но мало ли что, — пробурчал Дмитрий.
— Блин, замерз как цуцик! Сел в кресло, ну на зенитке, чуть не околел к утру, — подставляя спину под горячие струи пара, сказал Жук.
— А кто, тебя дурака, туда садится, заставлял? — Сергей еще плеснул на каменку и посмотрел на Жука.
— Так ты сам сказал. Жук на зенитку, прикрывай. — Жук с возмущением посмотрел на Сергея.
— Ты что, так до утра и сидел? Балбес ты, Жучила. Мы когда вернулись? Что не видел? — Вдова достал из тазика веник.
— Я что знал! Сказали бы, Санек, слезай. Я думал… — начал кипятится Жук.
— О коровах ты думал. Ветеринар хренов. Уснул, наверное, вот и проспал. А теперь, кто-то у тебя виноват. Ладно, не пыхти, ложись лучше. Парить буду. — и Вдова махнул на Жука веником. Ветеринаром, Жука называли потому, что помимо института МВД, он еще заочно закончил Тимирязевскую академию и имел диплом зоотехника.
В пару мелькали разгоряченные тела. Вдовин парил всех по очереди. Потом лег сам. Сергей взял веник и принялся за него. В предбаннике послышался хохот, топанье ног и веселый мат. Сменившиеся с постов пришли отогреваться. Дверь в парилку открылась, и парившиеся увидели довольную рожу Гусарова Славки — молодого лейтенанта, первый раз поехавшего в командировку на Кавказ.
«Довольная рожа» проговорила: «С легким паром!» и скрылась в предбаннике. Сергей и ребята стали мыться, нужно было освободить место для других. Сергей, помывшись, вышел в предбанник. Завернулся в полотенце. Дежурный уже успел помыть пол, после «пожара».
Вновь пришедшие пили чай и ждали своей очереди. Вскоре помылись и вышли из парилки остальные пришедшие с Сергеем. Дольше всех копался увалень Жук. Весело перебрасываясь шутками с товарищами, оделись и, допив у дежурного остатки водки, чем вызвали его неподдельное огорчение, пошли в столовую.
Пункт временной дислокации — ПВД, находился в конце улицы Алтайская. Кусок поля, по-видимому, старый аэродром, огороженный бетонным забором. По периметру забора стояли, сложенные из бетонных блоков и шпал, ДОТы. Стояли палатки, где жили бойцы, штабной вагончик, блиндаж — где находился склад боеприпасов, столовая, баня и туалет. За забором, силами отряда, в мерзлой грязи, рылись окопы и строились ДЗОТы.
В окопах, по колено булькала холодная жижа. Рядом с ПВД, стояла девятиэтажка, на крыше, которой установили постоянный пост наблюдения. В стенах высотки зияли огромные дыры — следы прямых попаданий снарядов. Только в одном подъезде из четырех, без света, воды и канализации, еще проживало несколько семей. Когда Сергей с ребятами первый раз заступили на дежурство на крышу высотки, на чердаке они обнаружили сваренные из арматуры клетки.
— Тут зверинец был? — спросил Жук, держа в руках цепь с металлическим ошейником на конце. Жук был здесь впервые.
