СЁХЭЙ ООКА - ОГНИ НА РАВНИНЕ
– А вы давно уже здесь?
– О да! Понимаешь, Ясуда не может ходить. Говорят, на ормокском тракте засели американцы, но мы даже не в состоянии туда добраться.
– Даже если бы вы и добрались туда, тракт все равно не перешли бы.
– Нас это не беспокоит. Мы бы просто подняли руки вверх, как уже давно решил Ясуда. А вот если мы застрянем в этом лесу, точно пропадем. Оба! Но старикашка совсем не может ходить из-за своих дурацких язв.
– Как же это здорово, что ты заботишься о нем столько времени, – заметил я.
– Ха! Просто мне было бы страшно одиноко без него. Кроме того, у него есть табак.
– Из старых запасов?!
– Да, он тот еще жмот! Отрывает мне по чуть-чуть, только когда я подстреливаю мартышку и приношу ему. Смешно, сам он вообще не курит.
Лес становился все гуще, солнце почти не проникало сюда через своды деревьев. Нас окутывали сумрак и прохлада. Среди птичьего гомона я разобрал несколько выкриков: «Эй, эй ты там!»
– Вот видишь, это Ясуда, – сказал Нагамацу. – Зовет. Когда меня нет рядом, он беспомощен, как ребенок. И в то же время старый негодяй по-прежнему обожает командовать… Эй! – крикнул Нагамацу в ответ на призывы Ясуды.
Мы продрались через кусты и вышли на маленькую полянку у подножия крутого холма. В земле был обустроен примитивный квадратный очаг. Горел костер. Большой кусок полотна был привязан к веткам деревьев. Под навесом сидел Ясуда, вытянув перед собой больную ногу.
Глаза у Ясуды были навыкате, как у птицы, буро-коричневые волосы и борода торчали во все стороны длинными клочьями. Он нисколько не смутился, завидев меня.
– Это Тамура, – сказал Нагамацу.
Ясуда широко распахнул глаза и молча уставился на своего молодого приятеля. Глядя в сторону, Нагамацу сел на корточки возле него.
– Мне жаль, – пробормотал я.
Лицо Ясуды исказилось судорогой, но голос его прозвучал вполне приветливо.
– Ничего, ничего… все нормально. А теперь расскажи мне, как все было, – обратился он ко мне.
– Нагамацу обнаружил меня на речном русле. Я лежал там без сознания.
– Гм, так он обнаружил тебя, правда? А-а, понятно. Ну что ж, Тамура, видишь, я дошел до точки. Без посторонней помощи не могу сдвинуться ни на миллиметр. Вся надежда на Нагамацу. Без мяса я давно бы уже помер с голоду. А как вообще дела? Война еще не кончилась?
– Не болтай глупости, – перебил его Нагамацу. – Как по-твоему, откуда Тамура может это знать? Он, как и мы, блуждает впотьмах.
– Гм. У тебя какая-нибудь еда с собой есть, Тамура?
Я покачал головой. Наконец-то я понял, почему Ясуда с таким упреком посмотрел на своего товарища: в этом лагере я стану нахлебником, иждивенцем.
– У меня ничего нет, – ответил я. – В последнее время питаюсь травой и гусеницами.
На меня нахлынули обрывочные воспоминания, перед глазами замелькали картины прожитых дней. Неужели Бог присутствует и здесь, на полянке в лесной чащобе? Я простер к Нему руку, чтобы прикоснуться к Его Телу, но мои дрожащие пальцы схватили лишь ветерок.
– У тебя что, даже винтовки нет? – услышал я голос Ясуды.
– Нет, но у меня осталась ручная граната.
– Граната! – хором воскликнули они.
Удивленный их реакцией, я похлопал себя по поясу. Гранаты там не оказалось! Потом я вспомнил, что с приходом дождей для сохранности спрятал ее в ранец. Украдкой я попытался нащупать гранату. Да, она была там! Пузатая, тяжелая, мирно полеживала на дне ранца. Я уже открыл рот, чтобы сообщить приятелям о находке, но в последний момент передумал. Видимо, что-то меня насторожило в их голосах, интонациях.
– Думаю, я ее где-то посеял, – вздохнул я.
– Непростительная потеря! – отрезал Ясуда. – Тут неподалеку есть озеро. Если бросить туда гранату, получишь столько рыбы, сколько захочешь.
– А у вас тоже нет гранаты? – спросил я.
– Нет, я свою уже использовал. У нас осталась только винтовка Нагамацу. Пока он будет подстреливать мартышек, мы сможем двигаться вперед, – объяснил Ясуда и беззвучно засмеялся, обнажив зубы. Они были кривые и гнилые, как у всех встреченных мною на острове людей.
Глава 34 РОД ЛЮДСКОЙ
Вечерело. Костер разгорался ярче и ярче. Ясуда и Нагамацу подогрели над огнем четыре куска вяленого мяса. Ясуда взял один, Нагамацу – два, последний достался мне.
– Эй, сколько у нас этого добра осталось? – спросил Ясуда.
– Не очень много, – ответил Нагамацу.
– Я спросил: сколько!
– Какая разница? Мы же решили больше трех в день не есть, так? Брось ворчать, лучше дай немного табаку!
– Ладно, дам я тебе табаку. Но за это тебе придется попотеть на охоте! У нас ведь появился прихлебатель, правда?
Нагамацу словно воды в рот набрал. Такого я еще не видел: молодой солдат не нашелся что ответить.
Ясуда прищелкнул языком и бросил на меня недовольный взгляд.
В котелке варился большой лист, похожий на болотный ревень. Оба моих приятеля оторвали по куску, пожевали и выплюнули бурую массу на землю. Я привык есть растения в сыром виде, поэтому спокойно проглотил свою порцию.
– Если хочешь получить колики, можешь продолжать в том же духе! – фыркнул Ясуда.
Отужинав, Нагамацу вытащил из кармана табачный лист, потом бережно извлек на свет клочок линованной бумаги и свернул самокрутку. Проделав эти манипуляции, он закурил. После каждой затяжки парень рассматривал «сигарету» с выражением благоговейного восторга. Ясуда с явным удовольствием поглядывал на него.
– Забавное это дело, Тамура, не правда ли? Я все никак не могу понять, что такого замечательного есть в табаке. Всем известно, что для организма это чистейший яд. Курильщики – глупый народ, да?
– Ну, наверное.
В горле у меня запершило. Я думал, Нагамацу даст мне затянуться, но он выкурил самокрутку, собрал грязные котелки и исчез в темноте – судя по всему, отправился к ручью, чтобы вымыть посуду.
Я остался один на один с Ясудой. Ужасное испытание для меня! Я выдержал его только потому, что ощущал незримое присутствие Бога.
– Не сердитесь на меня, – проговорил я. – Наберусь сил и тоже займусь поисками пропитания.
– Да ладно, брось, – буркнул Ясуда. – Все в порядке. Я так смотрю, прикидываю – недолго нам осталось мучиться, скитаться.
Вскоре вернулся Нагамацу, принес две фляжки с водой.
– На, возьми, – сказал он и положил одну возле Ясуды, оставив другую себе. – Ну что, Тамура, готов отправиться на боковую?
– Как, разве мы не здесь будем ночевать? – удивился я.
– Я поселился рядом, в тесном соседстве, – пояснил Нагамацу. – Пойдем со мной!
Я чувствовал себя вялым и готов был заснуть прямо у костра.
– А мне и тут хорошо, – признался я.
– Пойдем-пойдем, – настаивал Нагамацу, – здесь близко.
– Парень же сказал, что ему хорошо! – неожиданно вспылил Ясуда. – Почему он не может остаться здесь?!
– Знаешь, Тамура, лучше делай, как я тебе говорю, – усмехнулся Нагамацу. – По ночам у Ясуды совсем плохо с ногами. Он не даст тебе спать, будет все время стонать. Пойдем!
Он помог мне встать и потащил в темноту. Ясуда отвернулся.
Как только мы отошли на несколько шагов, я спросил:
– А в чем дело? Почему вы не спите рядом?
– Скоро сам все поймешь. Такие времена настали, что даже лучшему другу уже доверять нельзя. Послушай, я взял тебя с собой, так? Значит, я доверяю тебе больше, чем Ясуде.
Я молчал.
– Кстати, насчет твоей гранаты, – продолжал он. – Постарайся, чтобы Ясуда не захапал ее. Оружие и боеприпасы – вот о чем действительно надо беспокоиться!
– А ты, похоже, совершенно уверен в том, что граната все еще находится у меня?
Нагамацу рассмеялся:
– О, если бы я не умел разгадывать такие простые загадки, то даже не знаю, где бы я оказался! Ты заметил, чем занята моя рука? – Он игриво похлопал ладонью по моему ранцу.
«Жилище» себе Нагамацу устроил в небольшой впадине примерно в сорока метрах от того места, где у подножия холма лежал Ясуда. Молодой солдат соорудил тростниковый навес на бамбуковых подпорках. В углу высилась стопка аккуратно сложенных пустых котелков, рядом лежали части противогазов и другие причиндалы, среди барахла поблескивал тяжелый, весь в зазубринах, меч.
– Вот это оружие! – восхитился я.
– Я им разделываю пойманных мартышек. А вот мой точильный камень. – Парень указал на кусок натурального песчаника. – Прошу тебя, не рассказывай Ясуде о том, что здесь видел! Он носится со своей несчастной ногой, но я не верю, что он не в силах ходить. Если он обнаружит мое убежище, всякое может случиться, пока я сплю. Трудно представить, на что он способен. Именно поэтому я не ночую рядом с ним. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Нельзя позволить ему смыться с моей винтовкой или еще с чем-нибудь.
– Но зачем ему отнимать у тебя винтовку?
