Хулио Травьесо - Время "Ч"
Лейтенант Чаумонт любезно встретил его в своем кабинете, обставленном уютными мягкими креслами. Посередине возвышался письменный стол палисандрового дерева.
: — Мы вызвали тебя, чтобы сказать, что вопрос о твоем освобождении будет решен положительно. С тобой все в порядке. — Лейтенант сделал небольшую паузу, как бы подыскивая нужные слова. — Сейчас остается лишь подвергнуть тебя одному небольшому испытанию. Я хочу посмотреть, как ты держишь оружие и прицеливаешься.
Флорентино удивленно взглянул на лейтенанта, не понимая, что все это могло значить. Улыбаясь, лейтенант выдвинул ящик стола, достал оттуда пистолет и протянул его Флорентино. То, что произошло потом, навсегда запечатлелось в памяти Флорентино.
— Возьми его, подойди к окну и покажи, как ты стреляешь.
Флорентино колебался.
— Он не заряжен?
— Да что ты, неужели ты думаешь, что я буду давать заряженный пистолет арестованному?
Флорентино взял пистолет и медленно приблизился к открытому окну, выходившему во внутренний двор. Дальняя его часть была залита яркими лучами солнца, резко контрастируя с глубокой тенью, отбрасываемой соседним зданием. Флорентино выглянул наружу. Двор был совершенно пуст. Из окна тянуло свежим ветерком. Он и лейтенант, больше никого. Решив, что от него требуется показать, как он умеет обращаться с оружием, Флорентино поднял горизонтально пистолет и нажал на спусковой крючок. Тишину кабинета взорвал оглушительный выстрел.
— Ах ты сукин сын! — заорал что было мочи лейтенант.
Флорентино обернулся и увидел, что лейтенант раздирает на себе рубашку, продолжая издавать неистовые крики.
— Сюда, на помощь! — яростно вопил он.
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появились трое солдат.
— Он пытался сбежать и хотел убить меня! — визжал лейтенант.
Солдаты набросились на Флорентино, который наконец-то понял, что стал жертвой грязной инсценировки. Он снова нажал на спуск. Раздался сухой щелчок; патронов больше не было.
Солдаты вырвали у него пистолет и принялись молча избивать. Лишь изредка то у одного, то у другого вырывались яростные выкрики. Лейтенант перестал вопить и присоединился к избивавшим. Через какое-то время они выдохлись и отправили Флорентино в карцер.
Той же ночью его снова подвергли избиениям. На этот раз истязатели пользовались дубинками и хлыстами. Одновременно шел допрос.
— Кто еще из военных принимал участие в штурме?
— Кто дал тебе военное обмундирование?
— С кем из солдат ты был связан?
Так продолжалось три ночи подряд. Наступила четвертая ночь.
Лежа на полу тюремной камеры, Флорентино напряженно прислушивался к каждому шороху, доносившемуся снаружи, ожидая, когда за ним придут. Однако в эту ночь его не тронули. На рассвете Флорентино услышал за дверью быстрые шаги. Кто-то подошел к камере и шепотом позвал его. Это оказался солдат, который раньше лечился у него.
— Флоро, дослушай, я твой друг и хочу тебе помочь. Лейтенант собирается с тобой расправиться… Убийство при попытке к бегству… Берегись!
Флорентино молча вгляделся через зарешеченное окошечко в лицо солдата, проступавшее светлым пятном в полумраке. Солдат повернулся и торопливо удалился, растворившись в гулкой темноте тюремного коридора. Флорентино лег на холодный цементный пол и задумался. Положение было сложное. Теперь он не сомневался, что лейтенант Перес Чаумонт прикончит его.
Рано утром в камеру вошел охранник и увидел, что Флорентино стоит, прижавшись спиной к стене, с поднятыми вверх руками. Он не обратил на это внимание и протянул ему грязную миску с мутной жидкостью. Флорентино схватил ее и швырнул об стену, после чего принял прежнее положение и начал кричать как оглашенный. Охранник остолбенел, с удивлением глядя на Флорентино, потом посмотрел на брошенную миску и со злобой набросился на него, пнув изо всех сил тяжелым ботинком по почкам. Но Флорентино даже не шевельнулся, словно не чувствуя боли. Ошеломленный охранник выскочил из камеры и, захлопнув дверь, бросился бежать. Вскоре он вернулся с двумя офицерами, которые принялись пинать юношу ногами, но тот лишь громко смеялся. Офицеры в растерянности покинули камеру, решив, что арестованный сошел с ума. Вызванный врач вынес диагноз: сумасшествие. Флорентино перевели в госпиталь и назначили курс лечения, который не принес ощутимых результатов: припадки у пациента продолжались с той же частотой, он периодически отказывался от еды и никого вокруг себя не узнавал. Однажды его навестили родители. Предварительно они побеседовали с лечащим врачом, заверившим их, что Флорентино скоро выздоровеет. Затем он провел их в палату «больного». Увидев сына, мать поспешила обнять его. Флорентино бросил на нее безразличный взгляд и, скрестив руки на груди, молча уставился в потолок. Попытки отца заговорить с ним тоже не имели успеха. Флорентино неподвижно лежал на кровати, не обращая на приятелей никакого внимания. Мать опустила голову и тихо заплакала. В этот момент врача кто-то позвал, и он вышел, оставив их наедине. Флорентино сразу же приподнял голову с подушки и улыбнулся.
— Со мной все в порядке, не беспокойтесь, — прошептал он, — я играю роль сумасшедшего, так надо.
Когда врач вернулся, мать уже перестала плакать, а Флорентино лежал в прежнем положении, вытянувшись точно окоченелый труп. Врач проводил родителей к выходу, говоря на прощание утешительные слова:
— Не беспокойтесь, я уверен, что после электрошоковой терапии он придет в себя.
Мать с ужасом посмотрела на отца, затем на врача.
— А когда ее начнут ему делать?
— Завтра же.
— Неужели это так необходимо? — спросил умоляющим тоном отец.
— Абсолютно необходимо. Электрошок ему поможет.
На следующий день в палату Флорентино вошли два здоровенных санитара, положили его на носилки и понесли по длинному, похожему на туннель коридору, в конце Которого виднелась белая дверь. Флорентино впервые покидал стены своей палаты и совершенно не представлял, куда его тащат. Белая дверь открылась, и его внесли в какую-то комнату. Оглядевшись кругом, Флорентино внутренне содрогнулся от ужаса. Как имеющий отношение к медицине, он сразу понял, что с ним собираются делать. Подошел человек в белом халате и помог перенести его с носилок на небольшую кушетку, рядом с которой стоял металлический ящик. От ящика отходили тонкие провода. У Флорентино появилось безумное желание вскочить с кушетки и убежать; ему хотелось крикнуть, что он никакой не сумасшедший, что настоящие сумасшедшие — эти люди в халатах, пропускающие электрический ток через здорового человека. Но усилием воли он сдержал себя. Он помнил о том, что неподалеку находится служба военной разведки. Из услышанного им разговора между санитарами Флорентине узнал, что Перес Чаумонт приезжал за ним. «Этот негодяй притворяется сумасшедшим!» — орал лейтенант на весь госпиталь. Он требовал, чтобы ему выдали Флорентине, и только благодаря категорическому отказу врача он не попал снова в лапы к военной разведке.
Люди в белых халатах присоединили к его голове провода. Лежа с широко раскрытыми глазами, Флорентино не делал ни малейшей попытки сопротивляться. Ему связали руки и ноги, затем вставили между зубами пластинку, чтобы он не откусил себе язык. Закончив приготовления, они отошли от кушетки. Один из них встал рядом с металлическим ящиком. Сердце Флорентино бешено забилось. Люди в белых халатах переглянулись между собой. Флорентино был весь мокрый от пота.
— Включай, — негромко сказал тот, который был пониже ростом.
Его напарник нажал на кнопку.
Услышав голос, подавший команду, Флорентино хотел что-то крикнуть, но не успел — в этот момент он потерял сознание.
Придя в себя, он увидел, что лежит в палате. Никаких болезненных ощущений он не испытывал. После врачебного осмотра ему дали отдохнуть несколько дней. Затем вновь принесли в комнату с белой дверью, где все повторилось. Вспоминая об этом, Флорентино говорил, что «неизвестно еще, что было опаснее и требовало большего мужества — перенести электрошок или же сражаться с оружием в руках».
Прошло еще пять месяцев, в течение которых ему применяли электрошок восемь раз. Наконец врачи решили, что состояние Флорентино вполне удовлетворительное и он может быть снова переведен в тюрьму.
Через некоторое время его освободили, и он вернулся к родителям. Понадобился немалый срок, чтобы он окончательно пришел в себя после того, что испытал в госпитале.
ОБВИНИТЕЛИ
21 сентября 1953 года во Дворце правосудия, том самом, в захвате которого участвовал Рауль Кастро, открылось первое судебное заседание, рассматривавшее дело о нападении на казармы в городах Сантьяго-де-Куба и Баямо 26 июля 1953 года. Это дело, зарегистрированное под номером 37, расследовалось чрезвычайным трибуналом в ходе судебного процесса, завершившегося 17 октября речью, с которой Фидель Кастро в качестве адвоката выступил в свою защиту.
