Уолтер Лорд - День позора
С мостика подбитого крейсера "Релей" капитан 1-го ранга Симоне отметил время, когда самолет противника врезался в "Картис". Было 9.10. Именно в этот момент на крейсер спикировал самолет, сбросив две бомбы. Первая прошла мимо, но вторая была нацелена точно. Она попала в корму между двух зенитных орудий, разбросав снаряды первых выстрелов, прошла через столярную мастерскую, через койку палубой ниже, сквозь топливную цистерну, через днище корабля и взорвалась на грунте.
"Релей" стоял с сильным креном на левый борт и в течение всего боя принимались экстренные меры для того, чтобы крейсер не опрокинулся. Для повышения остойчивости корабля с палубы и верхних надстроек убрали все, что только можно. Самолеты были выпущены в разведывательный полет с приказом на крейсер не возвращаться. Затем за борт были выброшены катапульты, торпедные аппараты, торпеды, подъемные стрелы, шлюпбалки, шлюпки, катера, расклепаны якорь-цепи и т. п. Назначенный командиром старшина тщательно записывал и зарисовывал, что куда выброшено, чтобы позднее отыскать и вернуть на корабль. Из Морского арсенала удалось добыть дополнительную помпу. Еще одну прислали с "Медузы". Забили пробковыми поясами пробоины. Подвели четыре понтона и пришвартовали с другого борта лихтер. Симоне нашел даже время послать своего плотника Теллина в помощь капитану 3-го ранга Айсквиту расследовать, что за таинственные шумы доносятся из корпуса перевернувшейся "Юты". Плотник взял с собой ацетиленовую горелку.
На противоположной стороне бухты эсминец "Блю", разведя наконец пары, отдал швартовы и медленно пошел к выходу из гавани. Когда они проходили "линкорный ряд", машинист Чарльз Иттер бросил несколько спасательных концов все еще барахтавшимся в мазуте морякам. Некоторые быстро взбирались на борт, но другие, не имея сил этого сделать, повисали на концах и срывались снова в черноту мазута и масла. Не было времени остановиться и подобрать их всех.
Люди на горящих обломках кораблей тоже что-то кричали на "Блю" и другие эсминцы, но те один за другим проходили мимо. Подняв достаточно паров, эсминцы, не дожидаясь своих командиров, находящихся на берегу, начали уходить из гавани. "Блю" шел под командованием младшего лейтенанта Натана Эшера. Весь офицерский состав корабля представляли еще три младших лейтенанта. Эсминцем "Олвин" управлял двадцатишестилетний младший лейтенант Стенли Каплан - резервист из Мичиганского университета.
На внешнем рейде, ожидая подкреплений, наблюдал за горизонтом старшина Френк Хандлер. Уже около сорока долгих минут "Хелм" и "Уорд" одни находились на подступах к Перл-Харбору. Все были готовы к тому, что на горизонте сейчас появится весь японский флот. Так когда же придет подмога?
Первым, выскочившим на полном ходу из канала был эсминец "Монегхен", еще разгоряченный боем со сверхмалой подводной лодкой. Было ровно 9 часов утра. Затем появились "Дейл", "Блю", "Хинли", "Фелпс"... Не так много, конечно, чтобы начать сражение с японским флотом. Но ведь за ними последуют и другие.
С лязгом и треском специальный, отделанный красным деревом, трап адмирала Лири перелетел через борт крейсера "Гонолулу" и разломился пополам, ударившись о бетон стенки. Он стал первым предметом из тех, что выкинули с крейсера, когда пришел приказ приготовиться к бою и избавиться от всех ненужных вещей на борту.
Крейсера "Гонолулу" и "Сент-Луис" стояли, пришвартованные друг к другу, у одного из причалов Морского арсенала. Они начали отдавать швартовы, когда на них обрушились пикирующие бомбардировщики. Бомба попала в причал, отрикошетила от бетона и взорвалась, ударив в борт крейсера "Гонолулу", сделала вмятину в броневой плите и пробила топливную цистерну. В общем, ничего особенного. Но в суматохе кто-то из матросов отсоединил электрокабель, дающий ток с берега. "Гонолулу" же стоял без паров, не имея собственной энергии. Как только отсоединили кабель, на крейсере погас свет и вышло из строя все электрооборудование, необходимое для действия орудий.
То же самое произошло на крейсере "Новый Орлеан", стоявшем у соседнего пирса. Но там кабель перебило осколками. Погас свет, остановились элеваторы подачи снарядов. Обливаясь потом, в полной темноте матросы организовали живую цепь для подачи снарядов наверх. Капеллан крейсера пытался сделать все, чтобы подбодрить людей, раздавая им яблоки и апельсины, призывая "молиться Богу и таскать снаряды".
К счастью, никто не отсоединил силовой кабель от крейсера "Сент-Луис". Трап отрезали ацетиленом, отверстие от водяного шланга заварили, и в 9.31 командир крейсера капитан 1-го ранга Джордж Руд дал звонок в машинное отделение. Медленно, задним ходом корабль стал отходить от причала, став первым крейсером, давшим ход после нападения. Это заметили и японцы. Со всех сторон на корабль ринулись пикировщики. Захлебывались от огня зенитные орудия. Столбы воды от близких разрывов бомб обрушивались на корабль. По палубе и надстройкам хлестали крупнокалиберные очереди.
В этот момент капитан 1-го ранга Руд вызвал с мостика кают-компанию и попросил принести ему стакан воды. Невзирая на обстрел и бомбежку, вестовой Говард Миерс, неся стакан на подносе, поднялся по открытому трапу на мостик и как положено обслужил командира. Матросы на "Сент-Луисе" готовы были сделать все что угодно для своего командира.
А между тем, захваченные налетом на берегу моряки делали все возможное, чтобы добраться до своих кораблей. Адмирал Андерсон мчался в Перл-Харбор на служебной автомашине, игнорируя все красные светофоры. Адмиралы Пай и Лири одолжили грузовичок у менеджера отеля "Халекулани". Адмирал Пай, увидев в небе бомбардировщик Б-17, крикнул адмиралу Лири: "Смотрите! Они даже написали на своих самолетах "Армия США"!"
Лейтенант Малкольм с "Аризоны" вместе с приютившим его на ночь капитаном Эмерсоном несся в порт на машине старого доктора. Когда стрелка спидометра показала 80 миль, старый капитан тронул лейтенанта за плечо: "Сбавь скорость, малыш. Совсем глупо погибнуть в автокатастрофе, не доехав до базы".
Все такси города и частные машины были наняты высыпавшими из различных ночных заведений моряками и неслись сейчас по дороге к базе. Никаких такси, конечно, не было на той пыльной проселочной дороге, куда выбрался лейтенант Кларенс Дикинсон, выбросившийся с парашютом из горящего самолета.
Случайно мимо него проезжал голубой седан с супругами Хайн, ехавшими на аэродром Эва позавтракать с друзьями, ничего не ведая о том, что произошло сегодня утром. Им потребовалось несколько минут, чтобы понять, что этот перемазанный грязью человек с дикими глазами и закопченным лицом не бродяга, а сбитый летчик. Сначала они хотели отделаться от него, говоря, что у них нет времени, но поняв в чем дело, не говоря ни слова, посадили пилота в машину и помчались в Перл-Харбор. Когда они подъезжали к базе, очередь с самолета подожгла машину впереди них. Отто Хайн, держа одну руку на руле, другой ласково пригнул голову своей жены под ветровое стекло.
Сотни автомобилей забили дорогу, ведущую к Перл-Харбору, медленно продвигаясь буквально бампер к бамперу и поминутно останавливаясь. Машины двигались двумя колоннами, заняв и полосу встречного движения. В одной из колонн был зажат автомобиль капитана 2-го ранга Джерри Вилтса - командира крейсера "Детройт". В машине рядом пробивался на свой корабль какой-то старшина-сверхсрочник с сидевшей рядом женой. Увидев, что колонна Вилтса начала движение, старшина выскочил из своей машины и прыгнул в машину капитана 2-го ранга, провожаемый криком жены: "Ты забыл, что я не умею водить машину?"
Недалеко от главных ворот базы капитан 2-го ранга Вилтс подсадил к себе летчика, бегущего вдоль дороги. Это был лейтенант Дикинсон, который распрощался с голубым седаном Хайнов у аэродрома Хикэм, когда увидел, какая пробка машин образовалась на пути к базе. На причале Дикинсон нашел какую-то лодку, взявшуюся отвезти его на остров Форд. Пробка же на главной дороге становилась совершенно непреодолимой. Наконец капитан 1-го ранга Эрл - командир 1-й флотилии эскадренных миноносцев - выскочил из машины и сказал полицейскому регулировщику, чтобы все машины, не имеющие пропусков в Перл-Харбор, были сброшены в кювет. К его удивлению, полицейский немедленно подчинился. Годами между флотом и местной полицией существовали натянутые, если не враждебные, отношения. Так что согласие полицейского осталось в памяти капитана 1-го ранга единственным приятным воспоминанием от этого дня.
Добравшись наконец до Военно-морского арсенала, капитан 1-го ранга Эрл аккуратно поставил машину на выделенную флотилии автостоянку, тщательно запер ее и пошел на пирс. Пирс был заполнен людьми, стремящимися добраться до своих кораблей, пытающимися узнать, где их корабли, а в некоторых случаях, силящимися осознать тот факт, что их кораблей больше не существует. Капитан 2-го ранга Луис Пакетт с четырьмя другими офицерами "Аризоны" сидели на траве недалеко от причала, не зная, что им делать дальше.
