Таддеуш Тулейя - Сумерки морских богов
Лютьенс долго думал над деталями операции «Рейнюбунг» и изучал карту Северной Атлантики. Он знал, что англичане, несмотря на сложную ситуацию на Средиземноморском театре, не убирают свои корабли из Скапа-Флоу. Поэтому Лютьенс решил, что 2 кораблей будет недостаточно, чтобы сыграть ту партию, которую ему предлагают. Если Королевский флот сосредоточит свои силы, находящиеся в Атлантике, «Бисмарку» будут противостоять 5 или 6 линкоров, не говоря уже об авианосцах, крейсерах и эсминцах. «Принц Ойген» никак не мог считаться достойным помощником в артиллерийской дуэли против 2 или 3 британских линкоров. Такие размышления заставили Лютьенса позвонить Редеру в Берлин.
— По моему мнению, герр гросс-адмирал, наши шансы на успех значительно повысятся, если мы отложим проведение «Рейнюбунга» до того дня, когда «Шарнхорст» и «Гнейзенау» смогут присоединиться к нам.
Редер потер подбородок и несколько минут в раздумье ходил по кабинету.
— Я понимаю, что именно прошу вас сделать, дорогой Лютьенс, — сказал он. — Но посмотрите на это с другой стороны. Ваше предложение означает отсрочку операции еще на месяц, и мы можем упустить момент. Пока англичане увязли на Средиземном море, мы должны попытаться перерезать их морские коммуникации. Я полагаю, что вы согласитесь, — у нас нет выбора.
Неизменное чувство долга вынудило Лютьенса ответить:
— Разумеется, герр гросс-адмирал, я готов выйти в море немедленно!
19 мая «Бисмарк» вышел из Гдыни, имея на борту 400 матросов-новобранцев не старше 20 лет, которые совершали свой первый военный поход. На матче линкора развевался большой белый флаг с черным крестом, флаг полного адмирала «Рейхсмарине». Лютьенс, злой и встревоженный, стоял на адмиральском мостике, окруженный офицерами штаба. Одной палубой ниже, на ходовом мостике, находился капитан 1 ранга Линдеманн, который выкрикивал команды механикам в машинное отделение и рулевым за штурвалом. Медленно гигантский корабль двинулся в сторону моря. Через несколько минут тяжелый крейсер «Принц Ойген» под командованием капитана 1 ранга Бринкманна занял место в кильватерной струе линкора. Впереди двух тяжелых кораблей шло несколько эсминцев сопровождения и целый флот тральщиков с заведенными тралами, которые должны были очистить море от британских мин. 20 мая Лютьенс пересек Балтику, провел свое соединение по дуге Каттегата и Скагеррака и направился на север вдоль берега Норвегии. 21 мая, когда рассвет разогнал мрак и уныние ночи, эскадра вошла в Корсфиорд, находящийся немного южнее гавани Бергена, чтобы пополнить запасы топлива. Первый этап операции «Рейнюбунг» завершился.
Однако англичане уже насторожились. Противником Лютьенса в этой операции был адмирал Джон Тови, главнокомандующий флота метрополии. Во второй декаде мая на борт его флагмана линкора «Кинг Джордж V», стоящего в Скапа-Флоу, поступило несколько сообщений о необычной активности германской разведывательной авиации в районе между Гренландией и островом Ян-Майен. Тови решил, что немцы осматривают этот район в ходе подготовки к прорыву в туманную Атлантику группы тяжелых кораблей.
Так как широкий проход между Англией и Исландией находился под постоянным и бдительным присмотром, Тови приказал тяжелому крейсеру «Саффолк» начать патрулировать в туманном, засыпанном плавающими льдами, Датском проливе. 21 мая Тови получил из Лондона сообщение, датированное вчерашним днем. В нем говорилось, что британский тайный агент, скрывающийся в соленых болотах на побережье Дании, заметил несколько германских кораблей, прошедших через проливы. Эта информация была не слишком внятной, однако она привела в движение целый флот.
Тови не тратил времени попусту. Он послал тяжелый крейсер «Норфолк», на котором держал флаг контр-адмирал Уэйк-Уокер, патрулировать между Исландией и берегом Гренландии. Это позволило бы «Саффолку» зайти в Хвальфиорд (Исландия), чтобы дозаправиться. После этого «Саффолк» должен был возобновить патрулирование. Затем адмирал отправил группу разведывательных самолетов к норвежскому берегу, произвести поиск от Скагеррака до Тронхейма.
Желтоватый туман, повисший над изрезанным берегом, укрывал германские корабли, пока они стояли на якоре. Однако один самолет все-таки отыскал дырочку в непроницаемом покрывале тумана и нырнул в нее, успев сфотографировать гавань Бергена. Через несколько часов британская военно-морская разведка, тщательно изучив еще мокрые фотографии, пришла к заключению, что в состав вражеской эскадры входят линкор типа «Бисмарк» и крейсер типа «Хиппер». Это заключение было совершенно точным, с одной лишь поправкой — в Бергене стоял не «Хиппер», а однотипный с ним «Принц Ойген».
Тови должен был избрать достаточно гибкую стратегию, чтобы парировать любые действия немцев.
Если германские корабли намерены укрыться в отдаленных норвежских фиордах, то они будут представлять потенциальную угрозу всей системе атлантического судоходства. Но если они решат прорываться в океан, то в этом случае германская эскадра превращается во вполне реального противника. На адмиральской карте были отмечены 11 конвоев, находящихся в это время в море. Одним из них был войсковой конвой WS-8B, который должен был доставить 20000 британских солдат на Средиземноморский театр. Он уже вышел в море и в настоящий момент двигался вдоль берега Ирландии. Его сопровождали 7 эсминцев. В состав эскадры прикрытия, державшейся неподалеку, входили линейный крейсер «Рипалс» и новый авианосец «Викториес». Учитывая общую напряженную стратегическую ситуацию и близкое к катастрофе положение дел на Средиземном море, Тови должен был считаться даже с попыткой германских кораблей прорваться туда. Ему нужно было заблокировать все возможные маршруты.
В Датский пролив, где патрулировали крейсера «Саффолк» и «Норфолк», он послал линейный крейсер «Худ», на котором был поднят флаг вице-адмирала Ланселота Э. Холланда. Этот корабль, полное водоизмещение которого равнялось 46300 тоннам, был в то время крупнейшим военным кораблем в мире и гордостью Королевского флота. Он был назван в честь адмирала Сэмюэла Худа, принадлежавшего к славной семье, давшей британскому флоту нескольких адмиралов. Он был предком контр-адмирала Ораса Худа, погибшего в Ютландской битве.[15] Линейный крейсер, как и «Бисмарк», был вооружен 8 орудиями калибра 380 мм и имел полную скорость 31 узел.
Вместе с «Худом» в состав эскадры входил новейший линкор «Принц Уэльский» (40000 тонн), только что вошедший в состав английского флота. Он был вооружен 10 орудиями калибра 356 мм и имел скорость 30 узлов.[16]
Кроме линкоров Холланд имел 4 эсминца. Для патрулирования менее вероятного направления прорыва — пролива между Фарерскими островами и Исландией — Тови послал 3 легких крейсера: «Аретуза», «Бирмингем» и «Манчестер». Он позволил сократить прикрытие важнейшего войскового конвоя только до жалкой группы эсминцев, которые должны были обеспечить ПЛО. Авианосец «Викториес» и линейный крейсер «Рипалс» тоже были привлечены к смертельно опасной охоте. Сам Тови с остальными кораблями флота метрополии находился в Скапа-Флоу в готовности к немедленному выходу. Он имел линкор «Кинг Джордж V», 4 легких крейсера и 3 эсминца. Позднее к его эскадре присоединились еще несколько эсминцев. После этого Тови приказал адмиралу Джеймсу Ф. Сомервиллу следовать из Гибралтара на север полным ходом. Его эскадра в составе линейного крейсера «Риноун», авианосца «Арк Ройял» и легкого крейсера «Шеффилд» должна была прикрыть слабо защищенный войсковой конвой. Британский капкан был взведен, и Тови ждал в Скапа-Флоу, когда Лютьенс в него попадется.
Но пока счастье улыбалось германскому адмиралу. Стоя на мостике линкора подобно непобедимому морскому божеству, он следил за крутящимися полосами тумана, которые спускались с горных склонов в холодный фиорд. Вскоре «Бисмарк» и «Принц Ойген» были полностью укрыты мглой. Он оставил на виду только узкую полоску воды под берегом и скалистые обрывы берегов фиорда. Жужжание моторов британских самолетов, которые рыскали вдоль норвежского побережья, глухим эхом отдавалось на якорной стоянке. Но когда Лютьенс поднимал взгляд вверх, к мутному небу, он не видел ничего, и мог только радоваться, что его позиция оставалась укрытой от противника. Но в действительности информация, что он прибыл в Корсфиорд, имела для адмирала Тови очень небольшую ценность. Британскому адмиралу было гораздо важнее знать, когда и куда Лютьенс намерен выйти оттуда. Поэтому блеклый густой туман был лучшим союзником Лютьенса. Он надеялся оставаться под этим волшебным покрывалом, пока его корабль не окажется на просторах Атлантики.
Поздно вечером 21 мая Лютьенс приказал своим кораблям поднимать пары. Медленно поползли вверх якорные цепи. В 23.00 последние тяжелые звенья скользнули в клюзы, и матросы боцманской команды направили тугие струи воды из брандспойтов на якоря, смывая грязь и водоросли, принесенные со дна фиорда. Несколько эсминцев, охранявших гиганта, помчались строем фронта в море, чтобы отогнать подводные лодки, если таковые обнаружатся. Адмирал Лютьенс был просто великолепен в синей с золотом форме. Он отдал приказ сниматься. В машинном отделении звякнул телеграф, и из трубы «Бисмарка» поплыло прозрачное марево горячих газов. Валы начали вращаться, сначала медленно, потом все быстрее, и корабль плавно двинулся на запад — от Бергена в, сторону открытого моря. Через несколько минут «Принц Ойген» тоже дал ход и последовал за линкором.
