Михаил Дроздовский - Дневник
Начальник Штаба Главнокомандующего Добровольческой Армией
Генерал-Лейтенант Романовский
Дежурный Генерал
Генерал-Майор Трухачев.
V. Россия или Комиссария
В мае 1918 года в Ростове появилась статья г. Накатова: «Там и здесь», в которой говорилось о мотивах, заставляющих офицеров Москвы и Петрограда вступать в ряды красной армии и об их единомыслии с офицерами Добровольческой Армии. Статья эта вызвала большой шум и газетную полемику, в которой принял участие и М. Г. Дроздовский. Его открытое письмо было напечатано в «Приазовском Крае». Приводим его здесь полностью.
«Туманом сырым и холодным повеяло от статьи г. Накатова: «Там и здесь». Мы не знаем, от имени каких офицерских кругов Москвы и Петрограда говорит г. Накатов, но мы слишком хорошо знаем все русское офицерство, его достоинства и недостатки, его душу и мозг, его настроения и надежды. И мы удостоверяем, что отнюдь не патриотизм, не стремление к единой и Великой Руси толкнуло офицеров в ряды красногвардейцев и красноармейцев, ибо для всех ясно, что большевизм и именно только советская власть явилась главным, почти единственным фактором расчленения России; большевистские совершенно неприемлемые формы жизни, проводимые теперь в центре России, оттолкнули от неё области, в которых власть комиссародержавия удалось свергнуть, и что именно поддержкой комиссаров, попытками продлить агонию их власти сильнее вколачиваются расчленяющие Россию клинья, углубляется процесс самоопределения. Смешно искать объединения Руси поддержкой большевизма.
Если, вступая в ряды ленинских воителей, офицеры, внеся туда тень порядка, хотя немного продлят агонию умирания красной армии, то этим они совершают одно из роковых преступлений момента.
Оставим лучше красные слова, — их цену мы узнали тяжким опытом; не верим мы также фиговым листкам и не считаем отнюдь ни петроградских, ни московских офицеров — мальчиками несмышлеными, не ведающими, что творят.
И если отдельные, единичные офицеры, вступающие в красные ряды по особым соображениям, которых мы здесь не касаемся, и там творят великое русское дело, то вся масса ленинских офицеров не во имя родины и патриотизма, не в защиту неделимой России пошла туда, а из эгоистических мотивов — сохранить свою жизнь и здоровье от гонений, в поисках, где безопасней и ради права на сытое и беззаботное, хорошо оплачиваемое житье.
Большевизм — это смертельный яд для всякого государственного организма и по отношению к комиссарии не остается никакой другой политики, кроме войны или отчуждения. И если они, ваши офицерские круги, г. Накатов, действительно патриоты, так пусть же свергнут и скорее большевистскую власть, установят как угодно правовой порядок и пусть тогда спрашивают: «како веруеши».
Но совсем уже странно сравнение офицеров, идущих под интернациональным красным флагом, с добровольцами, осененными трехцветным знаменем «Всея Руси», которое так дорого нам. Кроме этого знамени, у нас не осталось ничего, даже клочка своей земли для наших могил, но тем сильнее наша любовь к нему, тем непреклоннее воля в борьбе. Большевизм лишил нас отечества, народной гордости, и мы объявили ему за то беспощадную борьбу на смерть, а не на жизнь. И пока мы не свергнем власти комиссаров, мы не вложим своего меча в ножны; и если не казачьи шашки скрестятся с красноармейскими, то уж во всяком случае, скрестятся с их штыками наши добровольческие штыки; но никогда и никогда не назовем мы большевистское оружие «братским».
Мне хотелось бы, чтобы все ясно поняли мою мысль: пока царствуют комиссары, — нет и не может быть России, и только когда рухнет большевизм, мы можем начать новую жизнь, возродить свое отечество. Это наш символ веры.
Не мщение, а государственная необходимость ведет нас по пути борьбы; мы знаем меру ответственности, и если вождям и деятелям большевизма нет ни прощенья, ни пощады, то рядовым борцам, отрекшимся во имя родины от прежних преступных заблуждений, мы найдем место в наших рядах. Пусть забудут они свой мелкий эгоизм, подчинять свои классовые интересы патриотизму, и мы сумеем тогда забыть, как бы то ни было трудно, все перенесенные оскорбления и все испытанные мучения…
Через гибель большевизма к возрождению России — вот наш единственный путь, и с него мы не свернем. Кто поддерживает комиссарскую «армию», тот не защищает, а губит Россию, тот враг нам, враг до конца.
Бесполезны здесь лукавые изъяснения — они не обманут никого.
М. Дроздовский.»
Примечания
1
Геруа — генерал-майор — бывший командир Л.-гв. Волынского полка, начальник Штаба генерала Щербачева.
2
Совет — конспиративный совет по организации добровольческого движения.
3
Генерал Алексеев, при Штабе рум. фронта, впоследствии нач. Штаба Войска Донского.
4
Лесли полк. генер. Штаба, совершивший поход с Дроздовским.
5
Скентея мест. в 60-ти верстах от Ясс.
6
Румыны распубликовали, что в Яссах нет никаких добровольческих формирований.
7
Синедрион — Штаб генерала Кельчевского.
8
Одон, французский полковник.
9
Презано и Авереску — румынские генералы.
10
Галиб — Украинский посол от Петлюры.
11
Румыны всячески оттягивали отход, а полк. Дроздовский спешил, так как наступала весенняя распутица и прошли глухие слухи о предполагаемой оккупации немцами Украины. В случае дальнейших препятствий со стороны румын полк. Дроздовский решает прорываться силою.
12
Румыны предлагали перевезти отряд к границе по частям. Не доверяя румынам, полк. Дроздовский отказался, опасаясь разоружения.
13
В Кишиневе должна была быть сформирована 2-ая Бригада Добровольцев.
14
Бологовской — капитан конно-горной артиллерии.
15
Из 57 миллионов, полученных от французов на организацию добровольческого корпуса, Дроздовскому было выдано 600.000 румынских лей.
16
Приказ ген. Кельчевского, что давшие раннее подписку о вступлении в ряды Добр. Корпуса имеют право остаться и от подписки освобождаются.
17
Автомобильная марка.
18
Начальник Штаба отряда Дроздовского.
19
Автомобильная марка.
20
Генерал-Лейтенант Неводовский, приехав в Яссы, когда отряд был уже сформирован, получил предложение от Дроздовского идти с ним рядовым артиллеристом, дал немедленно свое согласие, но сейчас же выяснилось, что ранее назначенный начальник артиллерии остается в Яссах и ген. Неводовский занял этот пост.
21
Автомобильная марка.
22
Ген. Асташев и Ракитин близко стояли к делу формирования 2-ой Добровольческой Бригады в Кишиневе.
23
В это время в Кишиневе находилось много офицерства. Дроздовский произнес там прекрасную речь о целях похода, предлагал подчиниться с отрядом ген. Белозору, лишь бы скорее пойти на помощь генералам Алексееву и Корнилову. Но генерал, основываясь на приказе Штаба Румфронта, освободил всех от обязательств по подписке, называя этот поход авантюрой. Он уговаривал не идти, не доверяться безумному плану Дроздовского. Из всех бывших в Кишиневе — присоединилось всего 60 человек. Амуниции, бывшей в большом количестве, не выдали отряду Дроздовского.
24
Автомобильная марка.
25
На этом собрании была окончательно установлена конструкция отряда, который был подразделен на: пехотный полк под командой ген. Семенова, впоследствии отставленного от командования и даже удаленного из отряда полковником Дроздовским; два эскадрона конницы под командой ротмистра Гаевского и артиллерию под командой генерала Неводовского. Конно-пионеры под командой ротмистра Двойченко принадлежали ко 2-ой Бригаде Русских Добровольцев; присоединились в Кишиневе.
26
Ген. Дроздовским периодически посылались надежные офицеры для пропаганды и вербовки офицеров в добровольческие части.
