Уолтер Лорд - День позора
Другие японские самолеты уничтожали авиабазу морской пехоты Эва. Здесь не было ни зениток, ни способных взлететь машин, ни возможности вообще хоть что-нибудь сделать. Командир части подполковник Ларкин беспомощно наблюдал за происходящим, спрятавшись под грузовик.
Лейтенант Иошио Сига несся на бреющем полете на своем "Зеро" над горящим аэродромом Эва. Он заметил морского пехотинца, стоявшего у горящего, разбитого самолета, и направил на него свой истребитель, ведя огонь из всех пушек и пулеметов. В ответ американец выхватил пистолет и стал стрелять в него, продолжая стоять в полный рост. Сига посчитал его самым смелым американцем, с которым ему когда-либо приходилось встречаться.
Не меньшее впечатление произвели на лейтенанта Сигу и тяжелые бомбардировщики Б-17. Он видел, как одна из этих огромных машин, буквально стряхнув со своего хвоста целый рой "Зеро", благополучно села на полосу аэродрома Хикэм. Лейтенант отметил, что в будущем "летающие крепости" будут представлять очень сложную проблему. Ведь ни одну из них не удалось сбить даже сегодня, когда на них не было ни одного из их двенадцати пулеметных стволов!
Японцев начал удивлять и раздражать зенитный огонь, который усиливался с каждой минутой. Когда капитан 2-го ранга Футида вел на первый заход свои 50 горизонтальных бомбардировщиков, построив их в одну линию, корабли "линкорного ряда" напомнили ему фанерных уток в тире. Когда они, развернувшись, пошли на второй заход, их встретил уже довольно плотный зенитный огонь.
Когда бомбардировщики приблизились к цели, Футида вывел свою машину вперед ведущей эскадрильи. Его самолет выводил на боевой курс один из лучших штурманов-бомбардиров морской авиации. Все бомбардировщики должны были ждать, когда тот сбросит свои бомбы, а затем сбрасывать свои. Этой тактики придерживались все эскадрильи.
Все зависело от синхронности действий. Когда же Футида увидел, что третий самолет его группы неожиданно вышел из строя и преждевременно сбросил бомбу, он был весьма и неприятно удивлен. Вспомнив, что пилот этого бомбардировщика всегда имел репутацию не очень аккуратного человека, Футида, написав на небольшой грифельной доске "Что случилось?", высунул доску из кабины и помахал ею в воздухе. Пилот показал, что получил попадание зенитного снаряда и падает. Сердце Футиды наполнилось жалостью и угрызениями совести.
Эскадрилья продолжала полет. Намеченной целью являлась "Невада", и все ждали, когда ведущий сбросит бомбу. Но он так и не сделал этого. Бомбардировщики ушли в облака, развернувшись для нового захода на цель. Но на этот раз "Невада" была почти полностью закрыта дымом, и Футида решил сбросить бомбы на "Мэриленд". Так они и сделали без особого труда. Ведущий самолет сбросил бомбу, а остальные последовали за ним. Футида лег на дно кабины, следя за их падением, и убедился в двух прямых попаданиях.
Лейтенант Ташио Хасимото - ведущий замыкающей строй эскадрильи выводил свои бомбардировщики на цель с не меньшими трудностями. Идущие впереди машины воздушным потоком от своих винтов сбивали его бомбардировщики с курса. В итоге ошибся в расчетах ведущий бомбардир эскадрильи сержант Умезава и пришлось делать еще один заход. Сержант с поклоном попросил у Хасимото прощения.
Были и другие причины, сказавшиеся на понижении эффективности их действий. Причины, однако, не зависящие ни от экипажей бомбардировщиков, ни от состояния материальной части. Карты района о. Оаху были выпущены в 1933 году, а усилия достать более современные карты не увенчались успехом. На плане аэродрома Хикэм было отмечено восемь пар ангаров вместо пяти построенных. Наивное доверие к художнику, нарисовавшему их в каком-то журнале! На карте было указано место подземного бензопровода там, где находилась бейсбольная площадка. Потом вспомнили, что, действительно, когда-то планировали провести бензопровод именно здесь. Здание штаба авиабазы - важнейший объект - был помечен как место для танцев. В помещении штаба в самом деле проводились танцы, пока строился клуб, но, видимо, японских агентов на эти танцы никогда не приглашали.
Но все это, конечно, были мелочи, и капитан 2-го ранга Футида с полным основанием мог испытывать радостное чувство победы. По сравнению с собственными потерями - пять торпедоносцев, один пикирующий бомбардировщик и три истребителя - он мог хорошо видеть, что сделали его эскадрильи с флотом и аэродромами противника.
Подобное чувство испытывал и адмирал Нагумо на мостике своего флагманского авианосца "Акаги", маневрирующего во главе ударного соединения примерно в 200 милях севернее острова Оаху. Короткие радиосообщения с самолетов позволяли довольно точно составить общую картину: 8.05 - успешно сброшены торпеды... 8.10 - уничтожено 30 самолетов противника, 23 горят... 8.16 - попадание в тяжелый крейсер... 8.22 - попадание в линкор.
На авианосцах все снова пришли в экстаз. В машинном отделении "Акаги" механики и мотористы капитана 2-го ранга Тэнбо, получив первые новости, с воем восторга начали обниматься друг с другом. То же самое творилось и на полетной палубе. Общего восторга не разделял лишь капитан 2-го ранга Хойчиро Цукамото - штурман авианосца "Секаку". Офицер с тревогой посматривал в небо, опасаясь ответного удара американской авиации. Ведь авианосцы так уязвимы!
Адмирал Ямамото был мрачно-серьезен, ожидая результатов атаки на борту своего флагманского линкора "Нагато", стоявшего на якоре в Куре. На больших рубочных часах медленно проходила круги зеленая секундная стрелка. Главком уже почти докурил свою вторую сигарету, когда стали поступать первые сообщения. На фоне общего ликования адмирал оставался невозмутимым. Он редко давал волю эмоциям. Одно из перехваченных американских сообщений говорило о каких-то кораблях, оперирующих у входа в Перл-Харбор. "Отлично! - вскричал начальник штаба Объединенного флота контр-адмирал Матоме Угаки. - Это наши сверхмалые лодки! Они прорвались к входу в гавань!" Ямамото молча кивнул, не выражая по этому поводу никакой радости. Он все еще считал использование в этой операции лодок-малюток ошибкой, напрасным жертвоприношением доблестных юных моряков в самом начале войны.
Адмирал был прав. Отчаянные попытки младшего лейтенанта Сакамаки прорваться в гавань так и не увенчались успехом. Он решил сделать еще одну попытку, направив лодку на входной буй. В перископ он видел американский патрульный эсминец и был достаточно близко, чтобы различить белые фигурки моряков. Очевидно, что с эсминца его заметили тоже, Потому что взрывы глубинных бомб стали бросать "малютку" из стороны в сторону. Один из взрывов оглушил Сакамаки, наполнив лодку белым дымом и ядовитыми парами. Придя в себя Сакамаки слазил в нос и корму, проверив повреждения. Ничего серьезного не случилось, и он решил сделать еще одну попытку. По словам Сакамаки, он сделал три попытки прорваться в гавань, постоянно уклоняясь от глубинных бомб американских эсминцев. Затем на короткое время он застрял на коралловом рифе у самого входа в порт.
Однако американские документы не подтверждают попыток столь отчаянного прорыва через глубинные бомбы. Между первым контактом "Уорда" в 6.45 и временем, когда с "Хелма" заметили "малютку", застрявшую на рифе, в 8.17 существует только одно донесение и то просто о гидроакустическом контакте в 7.03.
Если Сакамаки что-нибудь не так понял или ошибался, то для этого было достаточно причин. Аккумуляторы на лодке текли, воздух в рубке был смешан с парами хлора. Откуда-то шел дым. Правильно ли он интерпретировал то, что удалось увидеть в перископ? Трудно сказать. Но раз, направив перископ на Перл-Харбор, он увидел столбы черного дыма, поднимающиеся высоко в небо. "Смотри! Смотри!" - закричал Сакамаки своему напарнику. Матрос Инагаки был вне себя от радости. "Правь теперь на этот дым!" - кричал он командиру. Они считали, что кто-то из их товарищей прорвался в гавань и подорвал американские корабли. Ударив друг друга по плечам, они твердо решили сделать то же самое!
Глава 9.
"В военное время галстук не положен"
С эсминца "Бриз" заметили ее первыми. С мостика старого миноносца-минзага, стоявшего на якоре у набережной Перл-Сити, ясно увидели рубку подводной лодки, появившуюся с западной стороны острова Форд около 8.30. С авиатранспортов "Медуза" и "Картис" ее заметили несколькими минутами позже. На всех трех мачтах почти одновременно взвились сигналы, предупреждающие о новой опасности.
На эскадренном миноносце "Монегхен" сразу же заметили эти сигналы. Эсминец, - первый корабль, давший ход во время налета, - медленно шел по направлению к входному каналу. В этот момент сигнальщик доложил капитану 2-го ранга Барфорду:
"Командир! Сигнал на "Картисе": "Вижу подводную лодку с правого борта!"
Капитан 2-го ранга Барфорд пытался объяснить, что это, вероятно, ошибка. Мало ли что может почудиться в таком хаосе, среди обломков и горящих кораблей.
