Михаил Алексеенко - Глубинами черноморскими испытанные. (записки инженера-подводника)
Скрипченко начал раздавать спасательные аппараты. И все-таки его не оставляет мысль о всплытии лодки. Это заметили товарищи по его задумчивому, сосредоточенному взгляду.
— Ну, что еще придумал? — поинтересовался Приймак.
Оценивающе взглянув на Приймака, словно окончательно взвешивая его возможности, старшина решает:
— Сделаем так: ты, Приймак, выходишь на палубу, закрываешь за собой верхнюю крышку люка нашего отсека. Затем добираешься до верхнего рубочного люка и закрываешь его. Все понятно?
— Понятно, — не особенно бодро ответил Приймак.
— Когда все сделаешь, дай нам сигнал через наш люк, а сам выбирайся на поверхность и плыви к берегу.
«Все-таки открыты крышки рубочного люка — и верхняя и нижняя», — не выходит из головы у Скрипченко беспокойная мысль.
— Есть! — ответил Приймак и начал надевать спасательный аппарат.
— Счастливого пути! — пожелали Приймаку товарищи. И он полез в шахту под верхнюю крышку люка.
— Все хорошо запомнил? — еще раз спросил Скрипченко.
— Запомнил, — раздался приглушенный голос Приймака. За ним закрыли нижнюю крышку удлиненного комингса шлюзовой шахты.
Зашипело, забурлило наверху. Это Приймак через клапан заполнил цилиндр шлюзовой шахты забортной водой. Потом в отсеке услышали, как звякнула верхняя крышка люка. Значит, Приймак благополучно вышел наружу и закрыл за собой люк.
Долго сидели подводники, чутко прислушиваясь, не подаст ли Приймак условный сигнал, но все было тихо.
Каждый из оставшихся мог выйти из лодки так же, как и Приймак, но все они думали о всплытии, а не о спасении своей жизни.
Молчит Приймак. «Неужели с ним что-то случилось, и он всплыл на поверхность? — невольно подумалось Николаю Игнатьевичу. — Как спасти лодку? Думай, Скрипченко, думай…»
Ждать больше нельзя. Надо принимать решение. «Пошлю по этому же маршруту еще кого-нибудь, — продолжает размышлять Скрипченко, — если, конечно, Приймак хоть первую часть задания выполнил — закрыл верхнюю крышку люка нашего четвертого отсека…»
— Спустить воду из шахты люка! — приказывает старшина.
Когда открыли контрольный краник на нижней крышке шлюзовой камеры, упругая струя воды устремилась в трюм отсека. Глядя на эту струю, Скрипченко, ни к кому не обращаясь, шептал: «Остановится или нет?» Хотелось громко крикнуть: «Да прекрати же ты течь!»
Время шло, а вода с прежним напором продолжала литься в отсек.
Значит, Приймак, выйдя из шахты, не закрыл за собой верхнюю крышку люка. Последняя надежда на всплытие лодки исчезла. Теперь надо было думать о людях.
— Виноградов, тебе понятно, что мы вдвоем выходим без спасательных аппаратов? Я покину лодку последним, — говорит Скрипченко.
Наступил ответственный момент. Если все пройдет благополучно, значит, подводники спасены.
— Проверить спасательные аппараты и подготовиться к включению, — дает указание Скрипченко. — Стравить воздух в отсек. Надо создать воздушную подушку, чтобы предотвратить резкое поступление к нам воды. Включайтесь в спасательные аппараты, — приказывает Скрипченко.
Только отдали барашки, как сильным напором забортной воды сорвало нижнюю крышку шлюзовой шахты отсека.
— Этого еще не хватало! — воскликнул Липаткин.
И тут все увидели, что резиновый тубус, являющийся мягким продолжением шлюзовой шахты до палубы, оказался порванным сорвавшейся крышкой.
Никто не растерялся, хотя отсек быстро наполнялся водой и она поднялась до пояса.
— Вот и хорошо. — спокойно произнес Скрипченко. — Теперь не надо добавлять воды.
Однако для того, чтобы создать воздушную подушку в отсеке, Скрипченко стал стравливать воздух из баллонов высокого давления. Это надежно сдерживало напор двенадцатиметрового столба забортной воды.
— Уши болят, уши! — кричит Владимир Виноградов, который, как и Скрипченко, был без спасательного аппарата.
— Кричи громче, легче будет! — советует Николай.
Виноградов что-то ответил, но Скрипченко не расслышал, так как сам в это время громко пел «Варяга».
Степанян, заботясь о своем старшем товарище, столько сделавшем для них, подталкивает Скрипченко к шлюзовой камере, чтобы он выходил первым.
— Колоколов, вперед! — тоном, не терпящим возражения, командует Скрипченко.
Колоколов скрылся в шахте. За ним сразу пошел Виноградов, который был без аппарата. Там в шахте он натолкнулся на товарища. Оказалось, что верхняя крышка была только прикрыта, и пока Колоколов возился с нею, задержался с выходом. Но все обошлось хорошо.
Последним выходил Скрипченко. Когда он всплыл на поверхность, увидел звезды: на море давно спустилась ночь.
— Приймак! Приймак! — начал звать Скрипченко. Он очень волновался за судьбу своего товарища.
Но Приймак не отвечал. Услышал Скрипченко только голос Колоколова и Степаняна. Остальные, видимо, отплыли уже далеко.
Кроме Липаткина, все доплыли до берега.
— Плохо плавал Липаткин, — вспоминали после его боевые товарищи, — а до берега было неблизко…
Что же произошло с Приймаком? Потом он рассказывал:
— Пока я возился с люком четвертого отсека, который так и не смог закрыть, кислород в аппарате кончился. Мне ничего не оставалось, как всплыть на поверхность, сбросить спасательный прибор и собираться до берега.
Оставшиеся в носовой части лодки члены экипажа вышли через торпедные аппараты.
А что же с лодкой «М-51», подняли ее с грунта?
Кузнецы морских побед
Да, через десять дней лодка «М-51» была поднята и поставлена на ремонт. На помощь к нам инженер-контр-адмирал И. Я Стеценко направил еще двух инженеров — электрика Г. П. Дианова и механика В. А. Худошина.
Инженер-электрик техотдела флота инженер-капитан Г. П. Дианов.
Бригадир электриков И. П. Богацкий.
— Имейте в виду, — говорил начальник техотдела, — нового оборудования и механизмов нет. Действуйте по обстановке, используйте наличные местные силы и средства. Опирайтесь в работе на таких мастеров, как Богацкий и Бурденко.
Ивана Петровича Богацкого у нас звали «шефом подводников». Это был опытнейший специалист. На флоте он с 1914 года. Службу начал гальванером в морском минном батальоне, а на подводных лодках как электрик работал с 1923 года. С тех пор ни один подводный корабль на Черном море не миновал золотых рук коммуниста Богацкого. За самоотверженный труд в годы Великой Отечественной войны он награжден орденом Ленина.
Главной нашей заботой был гребной электродвигатель лодки «М-51».
— Что будем делать, Иван Петрович, с электродвигателем? — обратились мы к Богацкому. — Придется вспомнить рекомендации харьковских инженеров-электриков.
Мастер-электрик H. Л. Демяновский.
Мастер-электрик К. А. Жидков.
— Нет, тут следует использовать нашу технологию. Харьковчане писали свои рекомендации до войны. Они предусматривали такие случаи, когда приходилось восстанавливать изоляцию обмоток электрических машин, лишь облитых водой или недолго побывавших в ней. У нас же речь идет о длительном пребывании электрооборудования в морской воде.
— И все же мы постараемся работу по восстановлению изоляции произвести без выгрузки электродвигателя из лодки. — Сказав это, Богацкий дал указание поднять верхнюю половину станины электродвигателя. — Нижнюю половину станины используем как ванну для промывки и сушки якоря, — разъяснил он мне.
— Этот метод известен. Его уже применяли на других лодках.
— Известен? От кого же? — хитровато улыбнулся Иван Петрович.
Вот ведь как получилось! Совсем забыл, что этот метод и разработан самим Богацким.
И все-таки желаемого результата мы сразу не получили. Чтобы удалить соли, остатки масла и соляра, два дня производили выварку якоря электродвигателя, потом сушку его, а толку никакого. Тогда Иван Петрович предложил вскрыть коллектор. Там обнаружили воду.
Электродвигатель лодки «М-51» оказался крепким орешком даже для И. П. Богацкого. И все же вместе с электриками Н. А. Демяновским и К. А. Жидковым он «раскусил» этот орешек.
В целях экономии времени работали, без выгрузки деталей и демонтажа отсека[7], в условиях, когда в отсеке трудно было повернуться. Предварительно промыв якорь проточной водой, из нижней станины сделали нагревательную печь. С помощью корабельной вентиляции начали подавать теплый воздух. Долго продолжалась сушка агрегата, но через семь дней изоляция электродвигателя была восстановлена.
— Сделано надежно, — заверил Богацкий. — А если что не так, зовите на помощь науку. Тут к вам часто приезжает инженер-полковник Сахаров.
