Леон Юрис - Боевой клич
— Что у тебя происходит, Мак? Только что заходил Звонски и забрал все свои деньги. Он что, все-таки привез свою девчонку?
— Что?!
— Да, почти триста долларов. И что у него с лицом? В танк врезался, что ли?
— Он вчера получил письмо. Сам знаешь, как бывает. «Извини, ждать не буду».
— Вот дерьмо! Жалко, хороший парень. С этими бабами никогда не угадаешь. Кстати, он взял увольнительную. По-моему, первый раз за все время.
— Поехал в Даго, Он там наверняка нарвется. Пуччи, ты должен дать увольнительную и мне.
— Ты что, сдурел? Я не могу, ты же только вчера был в увольнительной.
— Ну, будь другом, он же нарвется, и ты это знаешь.
— Мак, лейтенант Брюс, который, как тебе известно, командир штабной роты и редкий засранец, голову мне оторвет, Не могу.
— Ну, спасибо, Пуччи. Настоящий друг. А ты не припомнишь, когда ты ы Рейкьявике набил морду английскому капитану и за тобой охотились полиция и половина британского флота? Тогда ты не отказался от моей помощи. У меня на черепе до сих пор шрам от пивной бутылки.
— Ты что, всю жизнь собираешься вспоминать о таком пустяке?
— Я когда-нибудь просил тебя об одолжении?
— Не дави на меня, Мак.
— А если бы это был один из твоих ребят?
Пуччи выругался и, достав из ящика чистый бланк, отпечатал пропуск.
— Только упаси тебя Бог попасться патрулю, тогда целый месяц проведешь на хлебе и воде.
— Вот это другой разговор. Да, и пока печатаешь, то сделай заодно увольнительные на Сестру Мэри, Энди и Дэнни, мне потребуется их помощь.
* * *Мы обнаружили Ски в одном из притонов под названием «Логово дракона», куда его пустили, не спрашивая о возрасте. Здесь пропуском и удостоверением личности служили деньги, а их у поляка было более чем достаточно. Остановившись у входа, мы устроили короткое совещание. Поскольку ни одному из моих ребят не исполнилось двадцати одного года, а денег было в обрез, ты мы решили, что в бар зайду только я, а они буду следить за входом.
Пробравшись сквозь облака сизого дыма и толпу людей, я наконец заметил Ски, сидевшего за стойкой с двадцатидолларовой бумажкой в руке. Я тоже присел за стол недалеко то него, но подходить не стал. Просто сидел, наблюдал и слушал.
— Ставь выпивку, я буду пить, а когда закончится эта двадцатка, только свистни — у меня полно таких же, — говорил поляк бармену, который с интересом слушал его, уже прикидывая, сколько можно выкачать из этого морпеха.
— Какой разговор, братишка! В этом баре все для вас. Пей! — Он поставил стакан перед Ски.
Бедняга не умел пить. А если когда и умел, то давно не брал в рот спиртного. Пока я потягивал пиво, Ски опрокинул три рюмки подряд и заказал еще.
Неожиданно на мой стол свалился какой-то пьяный матрос, и я собрался было скинуть его на пол, но потом, подумал, что лучше не привлекать внимания, и просто пересел за другой столик.
Тем временем Ски, покончив с шестой дозой, пьянел на глазах. На лбу у него выступила испарина, и он расстегнул воротник рубашки. Бармен тоже заметил это и подал знак куда-то в зал. Тотчас же возле Ски оказалась ярко накрашенная шлюха.
— Привет, дорогуша.
Ски медленно повернул к ней голову.
— Скучаешь, морпех?
— Скучаю... это уж точно...
— Угостишь меня?
— Запросто... сколько хочешь... — Ски вытащил из кармана туго набитый бумажник и взял оттуда еще одну двадцатку. — Бармен! Что-нибудь выпить для леди, а мне... мне повторить двойной.
Этот двойной добил поляка. Он мутным взглядом уставился на шлюху.
— Ты Сьюзан?
— Сьюзан?
— Ну да. Сьюзан, только ты не похожа.
— Ты хочешь, чтобы я стала Сьюзан?
— Что? Да... верно... будешь Сьюзан? Ладно?
— Конечно, какой разговор. А как тебя зовут?
— Ски... меня зовут Ски... а ты Сьюзан, да?
— Да, Ски, я Сьюзан.
— Тогда почему ты не называешь меня Конни? Она всегда называла меня Конни... да, Конни, да, мой милый...
Я видел, как слеза скатилась у него по щеке. Даже в таком состоянии ему было трудно представлять эту шлюху своей любимой девушкой. Мне вдруг стало так тошно и так жаль бедного парня, что захотелось разнести эту забегаловку к чертовой матери. Ладно, хватит. Пора уводить его отсюда. Я допил пиво и встал из-за стола.
— Конни, милый, может, поедем ко мне?
Ски обнял ее.
— Да... мы поедем к тебе... ты будешь Сьюзан... и будешь называть меня Конни, хорошо?
— Какой разговор! Допивай и пошли. — Она подмигнула бармену, и тот поставил перед Ски еще один стакан, причем, как я успел заметить, что-то подсыпал туда.
— Ладно, подружка, концерт окончен. — Я подошел к ним. — Пошли, Ски, нам пора на базу.
— Как ты смеешь обзывать меня! — вскрикнула шлюха, что, наверное, служило сигналом для вышибал выставить меня отсюда.
— Кончай травить. Я забираю его домой. И его деньги тоже. Так что отвали.
— Эй, морпех! — крикнул бармен. — В нашем баре никто не может оскорблять женщин.
Потеряв терпение, я повернулся к нему, и в этот момент кто-то ударил меня по голове. Все поплыло перед глазами и, словно у тумане, я почувствовал, как меня подняли и куда-то понесли. Потом сознание отключилось...
— Мак! Мак! Очнись! Что случилось? Где Ски?
Я открыл глаза и увидел перед собой Дэнни.
— Черный ход! — прохрипел я. — Они наверняка ушли черным ходом!
Сестра Мэри сорвался с места, но вскоре вернулся.
— Я видел, как они садились в такси, — доложил он. — Ски, по-моему, уже отключился.
Я кое-как поднялся на ноги. Все плыло перед глазами.
— Давай разнесем этот притон, — предложил Энди, сжав громадные кулаки.
— Нет, иначе через пять минут здесь будет патруль. Сделаем вот что. Энди, ты выглядишь постарше остальных, поэтому возьмешь мое удостоверение личности и пойдешь туда. Попробуй потолковать с барменом наедине. Узнай, куда они увезли Ски.
Энди отсутствовал минут десять, но, как видно, провел их с пользой.
— Отель «Ритц», — коротко доложил он, вернувшись.
Мы поймали такси и дали водителю адрес.
— Как тебе удалось узнать? — спросил Мэрион, пока машина мчалась по городу.
— Очень просто. Я сказал бармену, что у меня есть несколько камешков и золотишко, от которого хотелось бы избавиться. Те, кто работают со шлюхами, частенько скупают краденое. Мы прошли в заднюю комнату, а дальше дело техники.
— Он не предупредит их, что мы едем?
— В ближайшее время вряд ли.
— Надеюсь, ты не убил его?
— Надеюсь, нет, но настучал по костям, как положено. А когда он придет в себя, то не сможет выйти из комнаты, потому что ключ у меня. — Энди продемонстрировал нам ключ и выбросил его в окно.
Несколько минут спустя мы ворвались в пустой холл третьеразрядного отеля. Ночной портье не успел опомниться, как я взял его за шиворот и шмякнул о стену.
— Морпех и брюнетка. Какой номер? Быстро!
Портье смотрел на нас ошалевшими глазами, пока Дэнни не замахнулся на него.
— Ребята, мне неприятности ни к чему. Я просто работаю здесь, Комната два-двадцать в конце коридора направо.
— Мэрион! Останешься здесь и составишь компанию этому джентльмену.
Сестра Мэри обнял портье за плечи и, усадив его на стул, облокотился на стойку.
— Дорогой друг, для меня было бы большой честью узнать вашу точку зрения по поводу вечной полемики о достоинствах музыки Брамса и Вагнера. Сам-то я предпочитаю Брамса, но всегда готов выслушать достойного оппонента...
...Тем временем мы, намотав на руки ремни, выбили дверь и вломились в комнату два-двадцать.
Ски бесчувственно лежал на кровати. Рядом с ним сутенер шлюхи пересчитывал деньги. Сама шлюха с бокалом в руке стояла у комода.
— Осторожно! — На голову Энди обрушился стул, и он упал на колени.
Проститутка метнулась к двери, но Дэнни перехватил ее и швырнул в угол. Я молча наступал на сутенера, который в одной руке сжимал нож, а в другой деньги Ски.
— Посмотрите на него, ребята, — сказал я. — Это классический пример человека, который не умеет обращаться с ножом.
С этими словами я в два приема выбил у него нож и, заломив руку, забрал деньги. Энди, придя в себя, поднялся и подошел к проститутке. Она всхлипывала в углу, закрывая руками лицо.
— Ребята, не надо... не трогайте меня.
— Не надо, говоришь? — прошипел Энди.
Его лицо нам не понравилось. В таком состоянии он мог одним ударом убить ее.
— Энди! Все! На сегодня хватит! — скомандовал я и, повернувшись к проститутке, добавил: — Но если я еще раз увижу тебя в городе, то пеняй на себя.
— Патруль! — В комнату ворвался Мэрион.
Энди не мешкая перекинул Ски через плечо, и мы строго по уставу, «четко и организованно» ретировались по пожарной лестнице.
Глава 5
Обучение батальона шло медленно, но зато то, что эти юнцы усваивали, они уже не забывали, и мало-помалу старые волки Корпуса меняли к ним отношение. И однажды до нас наконец дошла новость о первом шаге, сделанном на пути к победе. Это было 7 августа 1942 года. Первая дивизия морской пехоты и приданные ей части высадились на острове под названием Гвадалканал. Что и говорить, мы были горды тем, что из всей американской армии именно морпехам поручили вести первые наступательный действия с начала войны.
