Степан Калинин - Размышляя о минувшем
Практические занятия в поле с нашей группой вел А. И. Готовцев. Полевые занятия носили чаще всего инструктивный характер. Их целью было — научить каждого из нас наиболее доходчивым и оправдавшим себя методам обучения командиров. Выходы в поле для большинства слушателей являлись настоящими праздниками: те, кому трудно давалась теория, на местности чувствовали себя гораздо увереннее, иной раз даже вступали в споры с Готовцевым.
Большое место в учебной программе курсов отводилось политической подготовке слушателей. Лекции по марксизму читал Д. Б. Рязанов, один из старейших русских социал–демократов, а с июля 1917 года — большевик. Слушать его было легко, так как он даже очень сложные вопросы марксистской теории разъяснял просто. Особенно подробно излагал содержание статей Ф. Энгельса по военным вопросам.
В марксистско–ленинской теории многие из нас тогда были людьми малоискушенными. Для нас казалось все первооткрытием, и это, естественно, повышало интерес к лекциям Рязанова. К тому же он рассказывал много такого, чего невозможно было найти в книгах. Как преподаватель, Рязанов пользовался у нас всеобщим уважением.
Курс обучения закончился оперативной военной игрой армейского масштаба. Руководил ею А. И. Верховский. На разборе, сделав ряд замечаний, он сказал:
— Действовали все вы, в основном, правильно. Я вполне удовлетворен результатами оперативной игры. Говоря откровенно, не предполагал такого усердия, которое проявили вы в усвоении тактики и других дисциплин.
На этом плановые занятия прекратились. Мы уже, как говорится, сидели на чемоданах, ожидая назначений. И вдруг нас снова пригласили в аудиторию.
— Командование курсов просит вас, товарищи, прежде чем приступить к работе в войсках, письменно изложить свои взгляды по очень актуальному вопросу — об обучении и воспитании младших командиров в Красной Армии, — сказал, обращаясь к нам, Сергей Сергеевич Каменев. — Некоторые из вас в свое время сами были младшими командирами, поэтому ваши соображения и замечания имеют особенно большой интерес.
Прежде мне не приходилось писать сочинений, и я довольно долго размышлял, с чего же начать. Решение пришло неожиданно — описать несколько боевых эпизодов из своего опыта по первой мировой войне. Так и сделал. Вопреки моим опасениям, что написанное не удовлетворит «начальство», моя работа была признана одной из лучших.
Год учебы на Высших академических курсах явился для меня, как и для остальных слушателей, серьезной школой. Основательно пополнив военно–теоретические знания, получив значительную политическую подготовку, мы были полны энергии трудиться с еще большим напряжением сил.
После окончания курсов меня в числе других вызвали в Наркомат и предложили должность коменданта Кронштадтской крепости. Но я попросился на Волгу, в места, ставшие мне за годы гражданской войны родными. Просьба была удовлетворена. Выехал в Самару, где принял командование 33‑й стрелковой дивизией.
* * *В сутолоке повседневных дел время летело быстро. Ротные, батальонные и полковые тактические учения, огневая, строевая, политическая подготовка личного состава — все это требовало пристального внимания, постоянного руководства и контроля. До поздней ночи приходилось засиживаться в штабе, а нередко и ночью объявлять боевые тревоги, проводить многокилометровые пешие марши.
Осуществляя сокращение Вооруженных Сил после победоносного завершения гражданской войны и разгрома иностранной интервенции, партия, В. И. Ленин предупреждали о необходимости быть начеку, как зеницу ока беречь обороноспособность страны и постоянную боеготовность Красной Армии.
Центральный Комитет партии утвердил новый состав Реввоенсовета. В январе 1925 года Вооруженные Силы страны возглавил талантливый пролетарский полководец, большевик–ленинец Михаил Васильевич Фрунзе.
Комплектование армии стало проводиться путем ежегодных призывов рабочей и крестьянской молодежи. Одновременно вводились в действие новые штаты частей и соединений. Армия получала новые уставы и наставления, разработанные на основе изучения и обобщения опыта гражданской войны.
В центральной печати начали одна за другой появляться статьи о настоятельной необходимости проведения в армии организационных реформ.
Мы, местные военные работники, на первых порах не могли толком понять, чем вызвана необходимость реформ, что и почему надо перестраивать. Рассуждали при этом примерно так: «Если Красная Армия сумела одержать победу над интервентами и белогвардейскими полчищами в гражданской войне, значит, она сильна и построена правильно. Зачем же менять сложившиеся, оправдавшие себя формы и структуру Вооруженных Сил?»
Но постепенно и мы начали понимать, что армия действительно нуждалась в серьезной организационной перестройке. На многое раскрыли нам глаза выступления и статьи Михаила Васильевича Фрунзе. Красная Армия, утверждал он еще в 1923 году, оказалась вполне способной блестяще разрешить задачу военной обороны Советской республики, но успехи нам достались страшно дорогой ценой. М. В. Фрунзе объяснял это недочетами в снабжении, большими пробелами в военной выучке рядовой армейской массы и ее командного состава и, наконец, технической отсталостью. Чтобы не повторять ошибок, имевших место в годы гражданской войны, в будущих военных столкновениях нужно быть готовыми выставить в поле многочисленную, массовую Красную Армию, удовлетворительно снабженную, с хорошо подготовленным старшим и низшим командным составом, с достаточным техническим оборудованием, писал М. В. Фрунзе.
Тогда, в 1923 году, Красная Армия не отвечала этим требованиям. Она, по вполне справедливому выводу М. В. Фрунзе, не являлась постоянной, регулярной армией даже в том смысле, как это имело место, например, в отношении старой царской армии. Красная Армия в своем 600-тысячном составе в то время представляла собой только кадр, то есть ядро, вокруг которого должны были сомкнуться миллионные рабочие и крестьянские пополнения. Но этот кадр был настолько слаб, что не мог пропустить через свои ряды даже всей массы призывной молодежи. В этих условиях ежегодно несколько сот тысяч призывников должны были оставаться без всякой военной подготовки.
Подчеркивая необходимость усвоить мысль, что в будущих военных столкновениях воевать будет не только Красная Армия, а весь народ, и он должен быть к этому подготовлен, М. В. Фрунзе считал, что одна Красная Армия не справится с такой задачей. Он предлагал центр тяжести военной подготовки в значительной мере перенести на весь партийный и советский аппарат в целом. Конкретные пути решения этой задачи он видел прежде всего в широком использовании Всевобуча.
Для всестороннего рассмотрения вопросов, связанных с организационной перестройкой Красной Армии, и выработки практических предложений решением Центрального Комитета партии при Реввоенсовете была образована специальная комиссия под председательством М. В. Фрунзе. К участию в ее работе были привлечены многие военачальники. В качестве представителя войск Приволжского военного округа работать в комиссии довелось некоторое время и мне. Мы выезжали на места, знакомились с состоянием войск, их материальным обеспечением, организацией учебного процесса. С Павлом Ефимовичем Дыбенко нам случилось побывать в 18‑й стрелковой дивизии в Ярославле. Командовал ею прославленный герой гражданской войны Иван Федорович Федько. Побеседовали с командирами частей и подразделений. Много интересных мыслей высказал в товарищеских разговорах и сам И. Ф. Федько. В частности, он предлагал шире привлекать наиболее грамотных красноармейцев и младших командиров к участию в допризывной подготовке молодежи города и деревни, оживить шефскую работу, укрепить связи командного и политического состава Красной Армии с губкомами, уездными комитетами партии, партийными организациями предприятий. Из Ярославля мы привезли для комиссии богатый фактический материал.
На заседаниях комиссии велись горячие споры, особенно по вопросам единоначалия, роли политорганов и комиссаров в армии. Некоторые из нас, тогда еще молодых командиров, считали, что роль комиссаров уже исчерпана, настало, дескать, время упразднить и политорганы.
Михаил Васильевич Фрунзе терпеливо разъяснял, что делать этого нельзя. Коммунистическая партия является бесспорным организатором всех наших побед, говорил он, а политорганы — представители партии в Красной Армии. Они в годы гражданской войны были непосредственными проводниками тех настроений энергии и энтузиазма, которыми горела партия, и той уверенности в победе, которую носил в себе рабочий класс. Честь организации победы поэтому принадлежит и нашим политорганам. Политработа в армии целиком сохраняет и сохранит в будущем свое место и значение. Она по–прежнему будет являться новым, добавочным родом оружия, страшным для наших врагов.
