Василий Яковлев - Разведчики
Ему ответили холодно: да, он офицер и в силу этого должен подчиняться приказу, а не обсуждать его. К тому же организации этого магазина придается особое значение. Это заставило призадуматься Курта Коха, а вскоре, когда он уже приступил к заданию, еще кое-что заставило его изменить первоначальное отношение к поручению. Особенно после сообщения Лизы Веселовой.
…Как-то к директору ресторана зашла танцовщица местного кабаре — некая Рагимова, разодетая татарка средних лет. Разговор происходил в маленьком коридорчике, который соединял кухню с залом, и Лиза слышала этот разговор от слова до слова. Вообще-то говорили собеседники о самых обычных вещах. Рагимова сказала, что она получила от властей разрешение открыть комиссионный магазин. Уже и помещение выделено на одной из центральных улиц города. Она просит господина Райского, если это возможно, прислать своих уборщиц и рабочих кухни, чтобы убрать помещение. Райский, конечно, обещал сделать это завтра же. И только одно место в разговоре насторожило Лизу.
Райский как-то вскользь заметил, что госпожа Рагимова рисковая женщина. Он бы не решился вкладывать средства в такое предприятие. Ну, допустим, продавать-то вещи станут — население голодает, а кто покупать их будет? Господа офицеры норовят все бесплатно хапнуть, в крайнем случае за полцены.
Но Рагимова беспечно махнула рукой: о нет, она не рискует. В том, чтобы такое предприятие было открыто, заинтересована полиция. У нее верные сведения на этот счет.
Анализируя потом этот разговор двух прислужников «нового порядка», Лиза вновь и вновь возвращалась к этим фразам. Чем же выгодно открытие комиссионного магазина полиции? Коммерческой своей стороной — вряд ли… Так что же? И Лиза рассказала обо всем Курту Коху, который как раз руководил последними приготовлениями к открытию комиссионки.
Курт Кох постарался разрекламировать «свое детище». Он рассказывал о нем всем знакомым и даже произносил в честь него громкие тосты. Когда ему позвонили из управления и предложили охладить свою шумную восторженность, было уже несколько поздно.
О предстоящем открытии магазина в городе говорили. Магазином интересовались многие. В том числе и Вероника Рубцова. Это было не удивительно, она любила красивые вещи и одевалась, несмотря на возраст, довольно изящно. Как-то вечером, когда Вадлер вышел от Розенберга, Рубцова попросила его проводить ее домой. А по дороге заговорила о магазине. Слышала она краем уха, что в городе скоро откроется комиссионка. Интересно, сможет ли она приобрести там шубу? Это ее давнишняя мечта.
Вряд ли, ответил Вадлер, в магазине будут такие вещи. И тут же галантно добавил, что, если госпожа Рубцова желает, он составит ей протекцию в отношении шубы… Впрочем, скорее, чем он, Вадлер, это может сделать тот же Курт Кох, он-то уж никогда не откажется услужить красивой женщине. На складах, которыми ведает интендантское управление, добра всякого, изъятого у арестованных коммунистов, полным-полно. Там, при желании, можно подобрать не только шубу.
Сдержанно поблагодарив, Рубцова вновь заговорила о загадочном комиссионном магазине, но Вадлер, поморщившись, перевел разговор на другое.
Когда отделка и укомплектование магазина были почти закончены, Курту Коху предложили передать свои полномочия адъютанту Вадлера. На сей раз обер-лейтенант не возражал представителю управления. Но стал очень холоден с Бергером. Тот сейчас же смекнул, что интендант обижен. Как же, хлопотал он, а «лавры» достанутся другому. Тем более, что Кох, вероятно, надеялся совершать в стенах комиссионки некоторые свои коммерческие операции.
Румянцев же думал про себя, что вся эта затея не очень-то умно продумана — сказалась, видно, склонность Вадлера к авантюрам. Однако не поможет ли это найти ответ на все еще не разрешенный вопрос: кто же предал Костомарова, Романца и других?
Об операции подпольщиков и ее провале Петрову и Румянцеву стало известно на следующий день. Немцы устроили засаду. Они знали о готовящейся операции. Значит, среди подпольщиков был провокатор.
Кто же он? Романец и Алексеев погибли во время операции. Остальным удалось скрыться. Ни одного из них Румянцев и Петров не знали.
У Петрова были списки тайных агентов СД. Но это дела нисколько не прояснило, потому что агенты перечислялись под своими условными кличками.
Внимательно вслушивалась в разговоры пьяных гитлеровцев Лиза, пытался кое-что выпытать у Бергера Василий. Но все попытки ни к чему не приводили. Положение было не из веселых. Враг ходит по городу, выслеживает, вынюхивает, оставаясь сам неизвестным, не давая возможности принять против него какие-либо меры. Пока предатель оставался нераскрытым, патриотическим группам, действовавшим в городе, грозила серьезная опасность.
Через неделю магазин открылся. В витрине его красовалась поношенная чернобурка, висело несколько фотоаппаратов, какие-то старинные канделябры… Так же бедновато выглядели и полки магазина. Единственное, что могло привлечь внимание покупателя, так это, пожалуй, перстни на толстых пальцах госпожи Рагимовой. Впрочем, если покупатель был к тому же сведущ, он сразу мог определить, что бриллианты фальшивые.
Однако в магазине было довольно оживленно.
Госпожа Рагимова постоянно держала под прилавком несколько бутылок коньяку, и немецкие офицеры и полицейские часами толпились у прилавка, громко разговаривая. Появлялись в магазине и подозрительные типы в штатском. Показав что-то Рагимовой из-под полы, они исчезали в задней комнате.
Курт Кох продолжал очень холодно относиться к Бергеру. Тому же никак не хотелось терять дружбу с щедрым и оборотистым обер-лейтенантом. Поэтому как-то за ужином, подсев к Коху, он повел разговор издалека.
— Устал до смерти. Столько дел навалили помимо прямых обязанностей, прямо продыха нет.
— Да? — холодно уронил Кох. — Значит, ваши коммерческие способности ценятся гораздо выше, чем прочие. Вот командование и подбирает вам работу в соответствии с вашими склонностями.
Сделав вид, что он не заметил обидного тона своего собеседника, Бергер, доверительно понизив голос, сказал:
— Не в коммерции здесь дело, мой дорогой Кох. Возможно, впоследствии и можно будет что-нибудь выжать из этого предприятия, но на первых порах оно организуется с иной целью.
И, поскольку Кох всем своим видом изображал недоверие, продолжал совсем уже откровенно:
— В задней комнате магазина будут собираться агенты СД. Эти лица должны как можно реже появляться в кабинете Вадлера и вообще в полиции. А в магазине будет многолюдно. Пришел себе человек и ушел, а кто он и какие у него дела, ну, скажем, к директору магазина — кто же знает?
Кох заметно повеселел, и к концу ужина они были прежними друзьями.
Курт Кох тоже захаживал в «заведение» Рагимовой довольно часто. Особенно удивительного в этом ничего не было: Курта знали в городе как отъявленного коммерсанта. О его махинациях с драгоценными камнями шли довольно пикантные толки, но не осуждающие. Офицеры армии фюрера не брезговали побочными заработками. Продавали и покупали все. Было бы кому и у кого. А этот Курт ловчее других. Ему и карты в руки. Говорят, он и до самого Розенберга добрался — вручил ему вначале очень дорогой камень в виде подарка, а потом уже за деньги (и, кажется, немалые) сбыл довольно приличную партию. К тому же «заведение» Рагимовой как-никак было и его детищем.
В первое же свое посещение он попросил Рагимову узнать, не захочет ли кто из посетителей или ее друзей приобрести драгоценные камни. И стал нередко наведываться в магазин.
Госпожа Рагимова встречала Курта Коха с особым подобострастием, льстиво бормотала что-то о большой чести, которую так часто оказывает ей господин обер-лейтенант своим посещением.
Кох лениво прохаживался, окидывая беглым взглядом все, что было в магазине, иногда выпивал рюмку коньяку, недовольно морщился и уходил.
Хотя и редко, магазин посещали и жители города. И попробуй узнай, кто из них — предатель. С кем именно встречался Бергер в маленькой комнате за прилавком?
Вот и сегодня, пожалуй, ничего нового ему узнать не удастся. Курт Кох подошел к стойке.
— Рюмочку? — угодливо спросила Рагимова.
— Не откажусь.
В это время он заметил человека в сером пальто, невысокого, коренастого. Лицо его едва разглядел — человек прошел через магазин стремительно и скрылся за дверью маленькой комнаты. Человека в сером пальто он видел здесь и раньше. Видно, у Бергера он был не первый раз.
Нужно действовать. Такой возможности упускать нельзя. Курт Кох не спеша допил коньяк и направился к выходу. Затем, будто вспомнив что-то, круто повернулся и решительно направился к прилавку. Откинул его и толкнул дверь маленькой комнаты.
Когда Курт Кох распахнул и тотчас же захлопнул за собой дверь, человек, сидевший у стола напротив Бергера, вздрогнул всем телом.
