Хануш Бургер - «1212» передает
— Завтра утром все может измениться, — холодно сказал он.
Откуда такая уверенность? На что он надеется? Почему мы сразу же не поставили его к стенке? И что это за операция «Кондор»?
— Вы были на Восточном фронте? — спросил я. Выражение напряженности исчезло с лица Рашке. Он с готовностью ответил, что одиннадцать месяцев находился на Восточном фронте, откуда в августе его отозвали для прохождения специальной подготовки.
— Что это была за подготовка?
Рашке снова молчит. Значит, операция готовилась по крайней мере с августа, то есть спустя два месяца после начала нашего наступления. Больше мне ничего не удалось узнать. После высадки во Франции мы допросили сотни немцев, и большинство из них охотно рассказывали все, что знали, так как для них война была уже окончена. Интересно, что давало силы сопротивляться этому офицеру?
— Значит, вы не желаете рассказать, что вы знаете об операции «Кондор»?
И без того тонкие губы обер-лейтенанта стали еще тоньше.
Я встал и распахнул дверь в коридор, в конце которого стоял Бинго.
— Сержант Вакулинчук! — громко крикнул я. Бинго обернулся, уставившись на меня недоумевающим взглядом, но тот же сообразил, чего я от него хочу. Он понимающе кивнул, поправил ремень и тяжелыми шагами вошел в «клетку».
Рашке вскочил, машинально вытащив изо рта сигарету. Кадык его судорожно ходил взад и вперед.
Бинго, стоя в дверях, медленно расстегивал кобуру.
— Я не был в Польше, — выпалил Рашке.
— В таком случае вам повезло. Сержант Вакулинчук — с Украины. Так где же вы все-таки воевали?
Рашке, казалось, теряет равновесие.
— Ну?!
— Под Житомиром…
Я достал свой блокнот.
— Сержант Вакулинчук, останьтесь здесь на минутку, — приказал я Бинго.
Теперь уже передо мной не было прежнего Штагвезанта. От его заученного поведения не осталось и следа. Он уже не решался засовывать руки в карманы… Почему он так испугался? Что встревожило совесть обер-лейтенанта, когда речь зашла об Украине? Пленный добровольно, даже подобострастно отвечал на мои вопросы…
К слову сказать, наш Бинго тоже был не Бинго, а Хельмут из Хемница. Вакулинчука же я просто-напросто придумал. Это была фамилия матроса с броненосца «Потемкин». Я знал, что эта фамилия украинская.
В вилле на улице Брассер, уютно устроившись у камина, сидел Сильвио, углубившись в энциклопедический словарь Мейера. На ногах у него были домашние войлочные туфли, во рту — дымящаяся трубка.
После трехчасового допроса Рашке и разговора с Шонесси я устал до чертиков. Оказалось, майор многое уже знал, даже несколько больше, чем я. Программу для ночной передачи он слушать не захотел. Недовольно махнув рукой, Шонесси сказал:
— Подождите до одиннадцати. Принесете свои материалы, когда я вернусь от старика. А пока вздремните, это вам пригодится. И запомните: все, что вы узнали о Рашке, совершенно секретно. Даже здесь.
«Совершенно секретно! От кого, собственно?»
— Ваши методы устарели, сержант Градец. Так работают новички. Такие методы были еще допустимы в войне с бурами. Но специалист, учившийся в Голливуде, должен действовать иными средствами…
В этот момент с улицы послышался страшный гул. Самолеты! Сирена, как всегда, завыла с опозданием. Кто-то бросился к окну, чтобы проверить затемнение. Вилла содрогнулась от разрывов бомб. Огромная люстра над нашими головами ходила ходуном.
Сильвио принес почти полную бутылку коньяку.
— Иди сюда, — позвал он меня. — Нечего беречь его. Того и гляди, нас накроют.
Коньяк обжег горло. Спускаться в подвал не было никакого смысла. Ведь склад горючего на спортивной площадке находился рядом с виллой.
— По лексикону Мейера, которого впопыхах оставили нам господа, кондор — это сказочная птица, несколько похожая на вашего богемского медведя, только с крыльями, длинным хвостом и специальным атрибутом богини возмездия Немезиды!
Сильвио до краев налил свой бокал.
— Откуда тебе вообще известно про операцию «Кондор»? — удивленно спросил я.
Снаружи послышались три сильных разрыва, на этот раз в районе вокзала.
— Поговорим лучше о чем-нибудь более веселом, — ответил Сильвио. — Например, о том, что у мисс Бубитрэп настоящие рыжие волосы, подумать только! К тому же она не так бесталанна… Да не смотри ты на меня как идиот! Мы все знаем, что готовится что-то… Париж стоит мессы! А история об операции «Кондор» стоит часа, проведенного в обществе мадемуазель Бри…
Наш ужин состоял из мясных консервов. Уснуть не было никакой возможности: за одну ночь — четыре налета и беспрерывный артиллерийский обстрел.
В половине десятого Шонесси вернулся из штаба и в сопровождении бледного как полотно Вальтера Шеля сразу же прошел в операторскую. Через несколько минут Вальтер позвал и меня. Как раз в этот момент появился капитан второго ранга, которого целый день не было видно. Не глядя на меня, он быстро прошел в операторскую.
Шонесси стоял у карты Генерального штаба и что-то отмечал на ней желтым карандашом. Он долго искал населенный пункт Уффализ, а когда нашел, отпил из бокала большой глоток виски и расстегнул воротник френча.
В Арденнах началось наступление Рундштедта.
Решающий час настал
В одиннадцать начался какой-то ад: оглушительный рев истребителей и бомбардировщиков, вой летящих снарядов. Где-то совсем рядом раздался сильный взрыв. Оконные стекла разлетелись вдребезги. Лестничная клетка и холл были засыпаны осколками. В саду, метрах в двадцати от виллы, дымилась огромная воронка. Для воронки от «Фау-2» она была слишком маленькой. Нам показалось странным и то, что как раз в это время поблизости не было видно ни одного самолета.
К вилле подкатил джип. Два солдата и лейтенант принялись внимательно осматривать воронку, но ровно через час раздался новый взрыв, и снова недалеко от нас. На этот раз попадание было в четырехэтажный жилой дом…
В половине первого всех нас вызвал к себе полковник. Он встретил вошедших лежа на кушетке и даже не встал.
— Ребята, — сказал он, — вы знаете, что произошло? Положение намного серьезнее, чем кажется на первый взгляд. Главное сейчас — успешно выполнить наше задание. Мы не должны сегодня передавать никаких печальных новостей, иначе немцы не поверят, что наша радиостанция выступает на их стороне. Следовательно, мы опишем положение на фронте без прикрас. Необходимо подчеркнуть, что это наступление требует больших жертв, а потом дадим последние известия с Восточного фронта. Три часа назад я дал задание нашим людям обеспечить вас самыми свежими материалами. Сержант Градец! Вы должны внушить «капустникам», что они, конечно, могут добиться успеха здесь, на западе, но в это время русские, мол, глубоко вклинятся в их страну. Эта мысль будет нервировать немцев. Успехов им здесь, безусловно, не видать. На сегодняшний день нам удалось установить, что «капустники» не перебросили на Западный фронт ничего внушительного, если не считать нескольких сот человек, знающих иностранные языки, которых привлекли для проведения операции «Кондор». Эти незначительные силы сконцентрировались на относительно узком участке фронта, создав своеобразный клин, о слабости флангов которого говорит хотя бы тот факт, что наши повара и писаря из четвертой моторизованной до сих пор успешно противостояли им. Я подчеркиваю, до сих пор…
Составляя сводку последних известий, я пытался здраво оценить создавшееся положение. Более ста шестидесяти немецких дивизий по-прежнему действовали на Восточном фронте. Отозвать оттуда какие-то силы было бы для немцев равносильно самоубийству. Русские сконцентрировали свои войска для удара по хортистской Венгрии. Озеро Балатон со вчерашнего дня находится в руках Красной армии, которая на стосорокакилометровом участке фронта вышла на противоположный берег Дуная. Верховное командование вермахта не смогло противопоставить русским что-либо значительное. На Западном фронте около пятидесяти дивизий союзников. В Италии фронт проходит около Равенны. Снабжение союзнических дивизий в Западной Европе идет через только что открытую гавань Антверпена. Следовательно, никаких причин для паники не было!
Наша передача закончилась без пяти три, а в половине четвертого полковник вызвал меня к себе и серьезным тоном сказал, что я как старший по званию назначаюсь здесь ответственным в случае возможной эвакуации нашего хозяйства.
Весь технический персонал будет переведен, вероятно, в Верден, в том числе и дикторы, то есть Сильвио и Едике, поскольку их голоса уже хорошо известны в эфире. Редакционный же коллектив, разумеется, должен и впредь находиться рядом с передовой, чтобы поддерживать тесную связь с фронтом.
— При необходимости вовремя уничтожьте все улики, и тогда с вами ничего не случится. Вас просто-напросто возьмут в плен, — закончил полковник.
