Свен Хассель - Генерал СС
— Какая мерзость! — с отвращением произнес Порта.
— Времена очень тяжелые, — проворчал Крупка. — Тяжелее некуда.
Порта отправился искать Вильке, рослого, толстого повара с четырьмя драгоценными ящиками водки. Повар был занят тем, что мешал в кастрюле жирную воду, которую подавал нам под видом супа.
— Привет, Вильк! — Порта дружелюбно хлопнул его по плечу. — Последние новости слышал?
— Какие еще новости? Не интересуюсь я ими. Это все вранье.
— Закури, — предложил Порта и достал массивный золотой портсигар, взятый из кармана у мертвого генерала. — Нелишним будет, когда я сообщу тебе новость.
— К черту ее! Лучше буду стоять здесь, мешать суп и думать о своем отеле. Новости мне ни к чему.
— А о каком отеле?
— Который построю после войны. Я планирую его. Там будет…
Порта засмеялся…
— Ну-ну! К тому времени ты будешь лежать под землей вместе с нами… Вчера пришли совершенно секретные приказы. Я ухитрился заглянуть в них — неважно как, это мое дело. Но знаешь, что там говорится? Немецкая армия будет сражаться до последнего человека и последнего патрона… Это сущая правда. Совершенно секретные указания от самого фюрера.
Вильке плюнул в кастрюлю и принялся быстро мешать в ней.
— Ложь это все, — пробормотал он.
— Думаешь? — Порта задумчиво посмотрел на него, подошел поближе и зашептал ему на ухо: — А что бы ты сказал о возможности убраться отсюда? А? Из России? С войны? Домой по воздуху, к приятной, легкой работе…
Вильке повернулся и уставился на Порту.
— А ты что сказал бы?
— Я бы сказал — с радостью. Однако серьезно, только не говори никому… Я был вчера у командира полка и услышал кое-что весьма интересное…
— Он сам тебе сказал? — усмехнулся Вильке. — Доверил тайну?
Порта с насмешливой улыбкой превосходства покачал головой.
— Ты поразился бы, узнав, какие у меня контакты… знаешь, будучи обер-ефрейтором, знакомишься с разными людьми… В общем, честно говоря, поначалу я не обратил на это особого внимания. К чему, если тебе лично ничего не светит? И только потом вспомнил обо всех поварах-приятелях. Это касается всех поваров в Сталинграде.
— О чем ты говоришь? — спросил Вильке.
— Не хочешь — не верь, — великодушно сказал Порта. — Но я слышал, что ищут действительно хорошего повара, с боевым опытом и всем прочим, как у тебя, чтобы учить курсантов в военной школе в Штеттине.
У Вильке отвисла челюсть. Двойной подбородок задрожал. Он бросил украдкой робкий взгляд на Порту и снова принялся задумчиво мешать в кастрюле.
— Тебя я вспомнил одним из первых, — продолжал Порта. — Как-никак, нас многое связывает. Помнишь ту историю в Падерборне? — задушевно спросил он. — Когда я обнаружил, что ты крадешь продукты? Помнишь, как покрывал тебя? По крайней мере, мог хоть это сделать для старого друга. Не стоять же, сложа руки, и смотреть, как тебя отправляют в Торгау[44], верно?
Вильке неожиданно стукнул половником о кастрюлю.
— Ради бога, не вспоминай ту историю! Я же не раз расплачивался за это с тобой! — И фыркнул. — Тоже мне старый друг! Ты еврей-шантажист и больше никто!
— Меня обзывали и похуже, — спокойно сказал Порта. — В общем, как насчет возвращения в Штеттин преподавателем, а? Лучше, чем оставаться в этом аду, верно?
Вильке облизнул пухлые губы. Порту все знали как вора, мошенника и лжеца. Нелепо было верить и четверти того, что он говорит. Однако всегда бывает первый раз…
— Слушай, — горячо заговорил он, — знаешь, у меня жена, двое детей, я не могу рисковать… Правда, что там нужен повар из Сталинграда?
— Не сойти мне с этого места, — торжественно ответил Порта. — Очень жаль, что я не повар… но раз так, я поговорил с одним приятелем в отделе личного состава и позволил себе назвать твою фамилию. Если кто и сможет устроить, чтобы ты получил это место, так только он.
Вильке стоял, разинув рот.
— Ты назвал ему мою фамилию? Просто так? Бесплатно?
— В этом отвратительном мире ничто бесплатно не делается, — ответил Порта. — Ты знаешь это не хуже меня. Но он запросил немного, всего ящик водки. А с моей стороны это просто дружеская услуга. Я ничего за нее не хочу. Замолвил словечко за старого приятеля, велика важность. Нельзя ж за это что-то требовать, верно?
Вильке ожесточенно кусал ноготь большого пальца. Ему уже слышался шум мотора «Юнкерса-52», ждущего, чтобы доставить его домой…
— Только вот что, — сказал Порта сняв крышку с кастрюли и заглянув в нее, — никому ни слова, иначе испортишь все. Это совершенно секретно. Боевой дух в Германии низок, и Адольф неожиданно сообразил, что для победы в этой войне солдат нужно кормить досыта. И поэтому сейчас все озабочены тем, чтобы готовить побольше поваров.
— Но зачем везти их отсюда? — возразил Вильке с последним проблеском здравого смысла. — В Штеттине поваров, должно быть, тысячи.
— Да, конечно, — согласился Порта. — Но много ли с таким опытом, как у тебя? Мало кто из них сумеет уцелеть в местах вроде Сталинграда… В общем, я решил сказать тебе. Раз ты не интересуешься, предложу кому-нибудь еще. Например, старине Рихтеру. Он с радостью выложит крупную сумму за такую должность.
— Крупную сумму? — повторил Вильке. — Ты же говорил, что делаешь это бесплатно?
— Да, — подтвердил Порта. — Это мой друг в отделе личного состава требует плату… и винить его, право, нельзя. Он один из тех немногих, кто по-настоящему понимает, что здесь творится, и поверь, положение становится совершенно безнадежным… Знаешь, что еще он мне сказал? Из-за того, что мы несем большие потери, никаких освобождений по болезни или ранению больше не жди. Даже если тебе оторвет обе ноги, отправляйся снова на передовую. На это смотрят так — безногий, просто лишний рот, пусть он гибнет, пусть пуля достанется ему, а не кому-то более пригодному. Пожалуй, смысл в этом есть. — И скривил гримасу. — То, что мы вынесли — ерунда в сравнении с тем, что предстоит.
Вильке утер дрожащей толстой рукой пот с лысины. В роте говорили, что волосы у него вылезли от постоянных раздумий, как бы побольше оторвать от солдатского пайка. Он считался самым подлым, толстым и бесчестным поваром во всей немецкой армии.
— Сообщу тебе еще кое-что, — сказал Порта и утешающе обнял его за плечи. — Отныне даже поварам придется сражаться… истинная правда! Больше никакой возни с кастрюлями, будешь бегать по грязи вместе с нами… только положение твое осложняется тем, что ты унтер. Возможно, тебя поставят командовать отделением пулеметчиков… Ну, хватит об этом. Не могу чесать язык с тобой весь день, есть и другие дела. На обер-ефрейтора чего только не наваливают. — Он похлопал Вильке по плечу, пошел к выходу и возле двери обернулся. — Значит, сказать моему другу в отделе личного состава, что ты не интересуешься?
— Нет! — Вильке подбежал к нему, тряся жировыми складками. — Еще как интересуюсь, глупо не интересоваться!
— Да, и я так считал, — согласился Порта. — Глупо оставаться и воевать с русскими, когда можно заниматься стряпней в Штеттине.
— Ну и что теперь? — робко спросил Вильке.
— Поговорю с другом, он позаботится, чтобы ты получил эту должность… да, и захвачу ему ящик водки, а то все пойдет прахом.
Вильке отступил на шаг.
— Водки? Где я возьму водку?
— Откуда мне знать? — простодушно ответил Порта. — Честно говоря, я и сам об этом думал, но не хочу соваться в твои дела, только возьму ящик и буду помалкивать.
— Ты спятил! — возмутился Вильке. — Я не могу так запросто раздобыть ящик водки!
— Ясно.
Порта холодно приподнял брови. Чуть постоял, резко повернулся и вышел из кухни. Спускаясь по лестнице, он напевал:
Вот враг готовится стрелять…
В меня — или в тебя —
Как знать…
Позади него раздался торопливый топот.
— Не спеши так! — крикнул Вильке. — Вернись на минутку, давай обсудим условия.
— Обсуждать нечего, — ответил Порта. — Я уже назвал тебе их. Скажи только «да» или «нет» и не отнимай у меня время.
— Да! — выкрикнул Вильке и схватил толстыми пальцами Порту за руку. — Отдам его тебе прямо сейчас!
Водку он прятал под старым брезентом. Порта недоверчиво поглядел на ящик и успокоился лишь, когда поднял к свету и осмотрел каждую бутылку.
— Забирай его, — сказал Вильке, возвращая брезент на место. — И смотри, назови своему другу мою фамилию и больше ничью.
— Конечно, — пообещал Порта.
И, взвалив ящик на плечо, широким шагом пошел в нашу казарму.
— Полюбуйся! — сказал он пораженному Крупке.
— Добыл? — произнес Крупка. — Добыл-таки? Я два месяца пытался добраться до этой водки. — И поглядел на Порту вопрошающе. — Как тебе удалось?
— Профессиональная тайна, — ответил, потирая нос, Порта. — Прием из арсенала психологической войны. Действует безотказно.