Избранные романы. Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Кронин Арчибальд Джозеф

Глава 5

В тот самый понедельник Най, позавтракав и просмотрев почту, позвонил в гараж на Виктория-стрит и заказал себе машину без шофера. Лишь только пробило девять, он сел в нее и отправился в Слидон. Он нарочно переждал ночь, чтобы дать Коре время подумать; ему казалось, что тогда она будет сговорчивей. К тому же не было надобности чересчур торопиться: ему удалось убедить главную редакцию, что он на пути к очень важному открытию и, как он заверил Смита, допивая вторую чашку кофе, можно считать, что все в порядке.

Стоял погожий осенний день, солнце уже прорвало легкую дымку тумана и золотило купы буков на Элдонских холмах. Над дюнами с пронзительно резкими криками все время кружили быстрые стрижи. На окраине Слидона Най затормозил машину и, поставив ее в стороне от дороги, возле заброшенного сарая, – он считал необходимым до известного времени соблюдать осторожность, – направился в поселок. Слидон произвел на него впечатление грязной, запущенной дыры, где воняло рыбой и гнилыми водорослями; на берегу валялось несколько облезлых старых шлюпок. В море вдавался каменный мол, у начала которого стоял киоск с полуразвалившейся крышей – в нем продавались газеты, фотопленка «Кодак», почтовая бумага и конверты; ни бульвара, ни эстрады для оркестра, только одна-единственная лавчонка – словом, и смотреть-то не на что, кроме моря. «Совсем не похоже на Блэкпул, – подумал он, – ничего общего». Домик Пейджа оказалось нетрудно найти: тоже не бог весть что. Старик Пейдж, такой великодушный филантроп, а не мог устроить сына получше. Леонард окинул беглым взглядом владения Пейджа, затем прошел по садовой дорожке и позвонил. Настроение у него было преотличное, храбрости – хоть отбавляй, и, по его собственному выражению, плевать он хотел на всех: за последние десять лет не было случая, чтобы он не справился с порученным ему делом. Поскольку на его звонок никто не вышел, он снова дернул за ручку – это был простой старинный звонок. Затем он услышал звук шагов. Дверь открылась. Перед ним была Кора.

– Доброе утро. – Он улыбнулся ей ослепительной улыбкой. – Миссис Пейдж, я полагаю? А я Леонард Най, представитель «Ежедневной хроники». Не могли бы вы уделить мне несколько минут?

При виде его она не очень изменилась в лице. Заметно было, что она испугалась, хотя и предчувствовала, что он может приехать, и приготовилась к встрече с ним.

– Что вам надо?

Он заранее придумал ответ и с улыбкой заметил:

– Насколько я понимаю, ваш муж пишет книгу. Это всегда привлекает внимание читателя. Мне хотелось бы узнать некоторые подробности.

– Моего мужа нет дома.

– В таком случае, надеюсь, вы мне поможете, миссис Пейдж. – Он энергичным жестом выхватил из кармана блокнот. – Итак, как будет называться его труд?

– Спросите об этом у него самого, – сказала она. – И вообще, мы здесь таких, как вы, не желаем видеть. – И она захлопнула дверь.

Во всяком случае, захлопнула бы, если бы Най не просунул носок ботинка между дверью и косяком: слишком он был опытен в такого рода делах, чтобы дать себя провести. Нимало не смутившись, словно ничего не случилось, он обратился к ней с самой обаятельной и игривой улыбкой:

– В таком случае, миссис Пейдж, расскажите мне о себе. Вы, кажется, недавно замужем? – (Она не ответила.) – А до замужества, если не ошибаюсь, вас звали мисс Кора Бейтс.

Ее лицо стало мертвенно-бледным, а в темных глазах появилось жесткое выражение. По этому взгляду он понял, сколько ей пришлось выстрадать.

– Не слишком ли много вы знаете, а?

– Видите ли, – он улыбнулся, – наша обязанность знать кое-что. Вы ведь были в Блэкпуле в августе три года тому назад?

– Ну а если и была? Что с того?

– Значит, вы признаете, что были.

– Нет, не признаю. Это ложь. Я и близко-то около Блэкпула не была.

– Странно. – Най покачал головой, словно ее ответ озадачил его: вся эта история начинала ему нравиться. – А я могу поклясться, что вы были одной из «хозяек» в «Альгамбре».

– Это одной из тех несчастных, которые за гроши должны отплясывать ночи напролет с такими, как вы?

– Вот именно, – сказал Леонард, очень довольный этим признанием. – Вы весьма точно выразились.

– Только вы-то никогда не бывали в том зале в Блэкпуле. Ни в жизни не бывали. – После замужества Кора стала говорить гораздо правильнее, но сейчас, забывшись, в волнении снова перешла на жаргон с характерными интонациями своей юности.

– Я не из тех, кто увлекается танцами, – сказал Най. – Я просто слышал, что вы там работали.

– Кто это вам сказал?

– Один приятель.

– Разве у такой крысы могут быть приятели?

– Вы правы. – Леонард рассмеялся, точно она сказала ему комплимент. – Я довольно мерзкий тип. Никто меня не любит. Это был, скорее, знакомый по работе. Его зовут Хейнс. Вам это имя что-нибудь говорит?

– Нет, ничего. Ничегошеньки.

– А впрочем, не в этом суть, – небрежно заметил Леонард. – Просто я случайно был с ним в суде, когда вам выносили приговор.

Главный удар он припас напоследок, и удар этот оглушил ее. Все время она надеялась – надеялась, что он знает лишь самую малость. И сейчас весь ее боевой пыл сразу иссяк. Она прислонилась к дверному косяку. Глаза у нее были большие и темные, они казались темнее обычного на ее побелевшем лице, которое вдруг стало совсем маленьким.

– Почему вы не оставите нас в покое? – наконец сказала она так тихо, что он едва расслышал. – У меня есть свои чувства, как и у всех людей, правильно? Чего же вы приходите и суете нос в чужую жизнь?

– Я репортер, моя дорогая.

– И поэтому вы считаете, что имеете право выставлять напоказ все человеческие слабости, несчастья и страдания? О, вы, конечно, здорово умеете рассуждать о нравственности, а сами-то как на этот счет?

– Но, Кора, ведь я еще не причинил вам зла… пока еще нет.

– Впервые в жизни я счастлива… здесь… у меня есть муж, о котором я могу заботиться…

– В таком случае он счастливый человек, ему повезло. Должен признаться, я ему завидую. – Он многозначительно посмотрел на нее, но она, видимо, этого не заметила.

Она долго молчала, затем, пристально глядя на него, тихо, еле внятно спросила:

– Что вам надо?

На секунду Най почувствовал искушение. Чертовски лакомый кусочек, в доме – никого, а ее ненависть к нему лишь придала бы приключению бо́льшую остроту. Но нет, нельзя рисковать, ведь он приехал не для удовольствия, а ради дела, и притом очень важного.

– Мы только хотим, чтобы вы помогли нам, так сказать, договориться со стариком Пейджем, – небрежно заметил он. – Просто признались бы в нужное время, и все.

Очень медленно она сказала:

– У вас не хватит наглости донести на меня, нет, не хватит.

– Ну, будьте же благоразумны, Кора. Ведь все может закончиться вполне благополучно. Если действовать спокойно, никто серьезно не пострадает.

– Теперь я вижу, – произнесла она тоном, не поддающимся описанию. – Вы хороший, вы… в самом деле очень хороший.

Оба долго молчали, затем, так и не подняв на него глаза, она повернулась и медленно закрыла за собой дверь. На сей раз Най и не пытался помешать ей. Он постоял с минуту, почти уверенный, что она вновь откроет дверь, но, поскольку этого не произошло, положил блокнот в карман и вышел за калитку. Он не прошел и десяти шагов, как лицом к лицу столкнулся с молодым Пейджем. Дэвид инстинктивно отступил на шаг и, закинув голову, высокомерно посмотрел на Ная.

– Что вы здесь делаете? – наконец обретя дар речи, спросил он.

– Гуляю, – спокойно ответил Най.

– Вы были у меня в доме.

– Очень рад был бы там побывать, но, к сожалению, весь разговор проходил под открытым небом. Впрочем, не стоит расстраиваться. Доктор сказал, что морской воздух мне полезен.

– Вот что… – У Дэвида задергалась щека. – Я не знаю, что вам надо, но не желаю, чтобы вы тут шлялись.

– Каждый имеет право поступать, как ему заблагорассудится.