Василий Веденеев - «Волос ангела»
— Я запомнил… — успокоил гость, опрокидывая в рот рюмку коньяка. — Извините, что так пью, но, как говорят, с кем поведешься… Хочу спросить о сигнале тревоги…
— Существенно. Всякие непроставления точек и лишние запятые — детский лепет. Либо вообще не пишите ни под каким предлогом, либо… Давайте так: каждый раз письмо будет иметь различный текст, кроме обращения к адресату. В случае необходимости подать сигнал тревоги вставьте где-нибудь слово «нет». Я предупрежу об этом. И удачи вам, мой друг, удачи! Кстати, мне поручено сообщить, что вознаграждение за вашу преданную службу Империи увеличивается на время пребывания здесь в полтора раза.
— Благодарю, — кивнул гость, поднимаясь. — Простите, пора. В городе еще неспокойно, а уже ночь.
— У вас, надеюсь, есть оружие?
— Да.
— Храни вас Господь!
Хозяин, привстав на цыпочки, по-отечески поцеловал своего гостя в лоб. Полуобняв за плечи, повел к двери. Подал на прощанье мягкую, пухлую ладонь:
— Надеюсь, мы еще вспомним все это, сидя за столом в моем поместье.
Гость молча кивнул и вышел.
Хозяин постоял минуту у открытой двери, провожая его взглядом, потом вернулся к столу, сел, налил себе коньяка. Мелкими глотками отпивая из рюмки ароматную темную жидкость, вытянул ноги, глядя в давно потухший камин. Сомнений не было.
Этот человек сделает все, как надо, как обговорено. Значит, в тылу у большевиков остается мина со взведенным механизмом, которая сработает в нужное время. И в нужном месте.
* * *На Дону хозяйничал атаман Краснов, твердо державший ориентацию на немецких интервентов. В Оренбурге сколачивал белоказачьи сотни атаман Дутов. Бывший командующий царским Черноморским флотом, специалист по минной части адмирал Александр Васильевич Колчак, поддерживавший тесную связь с Британией, лелеял замыслы захвата всей Сибири, выхода на Урал, к Поволжью и оттуда — на Москву.
На Северном Кавказе формировалась Добровольческая армия генерала Алексеева. Офицеры добрармии надевали черные гимнастерки с черепом и костями на рукавах и вышитой надписью: «Не бойся никого, кроме Бога одного». Рядом с Алексеевым были генералы Лавр Георгиевич Корнилов и Антон Иванович Деникин. На западе вновь объявился генерал Николай Николаевич Юденич, прозванный еще в царской армии за самодовольное тупое лицо Кирпичом. Его целью был красный Петроград.
Точили шашки волчьи сотни Андрея Шкуро. Мутная волна контрреволюции уже выплеснула на поверхность будущего предводителя бесславно разбитой белой конницы Мамонтова, бывшего гвардейца барона Петра Николаевича Врангеля и его соратников: Дроздовского, Кутепова, Шатилова, Слащева, Туркула, Эрдели…
Отстреливаясь жидкими винтовочными залпами — не хватало патронов, — красные отряды отходили с Кавказа под визг и топот копыт феодально-националистической конницы Дагестана и Ингушетии. Чеченцы, стоя в седлах, вертели над головой узкими кривыми клинками; падала с удил пена, хрипели лошади, а в горах звенело золото, ссыпаемое в сундуки имамов и князей, продававших свою землю туркам в надежде на создание под их протекторатом «свободных государств».
Антанта готовила помощь казачьим верхам Терека и Кубани, связанным с Добровольческой белой армией; Англия протянула жадные руки к нефтепромыслам Баку; в Сибири уже готовили мятеж первые белочешские эшелоны.
Шел 1918 год. Республика Советов была в кольце фронтов.
* * *Судьба завоеваний революции, судьба нового общественного строя — социализма решалась не только на полях сражений созданной большевиками Красной армии с войсками интервентов и белогвардейцев. Были и внутренние фронты — фронт борьбы с голодом, фронт борьбы с разрухой, фронт борьбы с преступностью.
В 1918 году Советское правительство переехало в Москву.
Дореволюционная Москва оставила власти рабочих и крестьян тяжелое наследство: бандитизм, грабежи, ночлежки, притоны всех мастей, трактиры, толкучие и черные рынки, воровство, наркоманию. От бесчинств преступников жители города страдали и днем и ночью, убийцы, воры и грабители действовали нагло, ничего не боясь.
Кадры еще функционировавшего в Москве сыскного отделения, переименованного в розыскную милицию, в основном состояли из бывших полицейских чинов, которыми руководил прежний начальник Московского сыскного отделения Маршалк.
— Я всегда был далек от политики, — сладко улыбаясь, заверял бывший глава Московского уголовного сыска. — Меня больше интересует то, что делают уголовники. Вот в борьбе с ними я всегда готов помочь новой власти, а политика — Боже упаси…
Маршалк лгал. Беззастенчиво, нагло, в открытую — он «скромно» молчал о своих тесных связях с жандармами, с царской охранкой, по заданиям которой организовывал раньше слежку за революционерами, устраивал провокации, часто кровавые. И к новой власти он не питал никакой любви — власть народа была для него чужда и страшна, поэтому в мае восемнадцатого года он тайно бежал из Москвы в Петроград, а оттуда — за границу. Но его выученики, работники старого сыскного отделения, еще оставались.
Стоит сказать несколько слов о том, что представлял собой уголовный сыск царской России, какие люди осуществляли борьбу с преступными элементами, чтобы понять, что именно сломала и навек уничтожила новая, Советская власть, создавая рабоче-крестьянскую милицию.
Особая сыскная часть в царской полиции была создана в 1881 году. До этого времени раскрытием преступлений, или, как тогда было принято говорить, сыском, занимались общие полицейские власти — полицейские приставы и их помощники. Память о сыскных отделениях, особенно о московском, осталась в народе очень недобрая. Истязали там всех — и правых и виноватых, били до потери сознания, отливали водой и снова били, вымогая отступное или признание в совершенном преступлении. И никого из этих «сыщиков» не интересовало — действительно ли виновен задержанный? Надо — признается! А если откупится — найдем другого!
В 1916 году журнал «Исторический вестник» описал одного из таких московских сыщиков — пристава Хотинского, который имел большую картотеку на всех московских воров, знал их наперечет, но… раскрывал преступления только тогда, когда ему это было выгодно. Дело в том, что пристав Хотинский был махровым взяточником, получавшим мзду от воров, которых должен был ловить. По свидетельствам его современников, Хотинский оставил семье после своей смерти весьма солидное состояние. На чем оно было составлено? На взятках от уголовников и казнокрадстве!
Под стать ему был и пристав московской Пречистенской части Поляков. При выходе в отставку этот «скромный» полицейский имел капитал в двести тысяч рублей. Однако ученик Полякова, тоже московский сыщик, Шидловский, занимавшийся сыском по делам о крупных кражах, растратах и подлогах, сильно перещеголял своего учителя — он сумел сколотить на взятках капитал в четыреста тысяч рублей!
Очень редко царские власти обращали внимание на бесчинства сыскной части. В худшем случае такие, как Хотинский, Поляков и Шидловский, отделывались увольнением со службы. Но однажды на крупных взятках попались совершенно зарвавшиеся начальник Московского сыскного отделения полковник Муравьев и его помощник Николас: за огромную взятку они скрыли неблаговидные махинации некоего Мельницкого — казначея Московского воспитательного дома, присвоившего около полумиллиона рублей. Общественность была возмущена, но вскоре шум утих и полицейских… помиловали.
Такие люди работали вместе с Маршалком. Их предстояло сменить работникам Народного комиссариата по внутренним делам, созданного советской властью для борьбы с преступностью.
* * *19 сентября 1918 года «Известия ВЦИК» опубликовали постановление Народного комиссариата по внутренним делам об обязанности членов и служащих рабоче-крестьянской милиции независимо от занимаемой должности являться к призыву по мобилизации.
Многие сотрудники милиции и ВЧК ушли в Красную армию, на фронты Гражданской войны. Положение в борьбе с преступностью еще более осложнилось.
«ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ОТДЕЛА УГОЛОВНОГО РОЗЫСКА
принят Коллегией Народного Комиссариата
внутренних дел 5 октября 1918 г.
1. В различных пунктах Р.С.Ф. Республики для охраны революционного порядка путем негласного расследования преступлений уголовного характера и борьбы с бандитизмом учреждаются на основании следующего положения при всех Губернских Управлениях Советской Рабоче-Крестьянской Милиции в городах, как уездных, так и посадах с народонаселением не менее 40 000—45 000 жителей отделения уголовного розыска во главе одного начальника — и необходимым числом сотрудников.
Вестник Народного Комиссариата внутренних дел.
