Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1
Изувеченного рядового срочно отправили на вертолёте во Владикавказ и он сейчас находился на лечении в психиатрической больнице. Вся эта история была зачитана специальным приказом по всей базе Ханкала. На какое-то время дедовщина заглохла… Но проведённое военной прокуратурой расследование не нашло ни одного виновного, пострадавший солдатик был тихо списан на боевые потери и военная жизнь пошла своим обычным чередом. Дальнейшая судьба несчастного двадцатилетнего парня нам уже была неизвестна… И проходить теперь она должна была как вне юрисдикций Министерства Обороны с прочими госорганами, так и вне ответственности нашего флегматичного общества… То есть за глухими заборами спецлечебниц с короткими свиданиями с рано поседевшими отцом да матерью…
Но именно этот случай и вспомнился всем нам при первом же известии о пропавшем рядовом Орлове. Подгоняемые сорванными и издёрганными голосами своих командиров, уставшие и измотанные солдаты уже в который раз метр за метром обследовали все места, где мог схорониться затравленный дедами боец. Заброшенные развалины, крытые блиндажи и окопы, полусохранившиеся чердаки и незасыпанные подвалы, армейские КУНГи и пространства под ними, остатки радиолокационных станций на буграх и кусты вокруг них, склады и каптерки, автомобильная и боевая техника, туалеты и сваленные в кучу бревна, обе столовые и даже кирпичное здание штаба батальона, словом всё осматривалось, ощупывалось и исследовалось с предельной внимательностью… В автопарке все автомобили, бронетранспортеры и боевые машины пехоты, которые были в состоянии развернуться носом к металлическому ограждению, включили свои фары, чтобы как можно ярче осветить все вокруг. Несколько «Уралов» пытались своим светом помочь идущим цепью бойцам. Стоящие в боевом охранении два БТРа шарили лучами галогеновых прожекторов по минному полю, стремясь обнаружить бездыханное тело… Но все было безрезультатно…
Нашли рядового Орлова почти случайно и не где-то на труднопроходимой окраине, а в бывшей штабной палатке, которая пустовала с приходом холодов. Во время поисков её несколько раз осматривали солдаты и офицеры, никого в ней не обнаруживая. Когда же поступила команда «прекратить поиски до утра» в штабную малую палатку напоследок заглянул офицер, который и осветил лучом фонаря лежащую на земле вытянутую фигуру пропавшего бойца. Он дышал, но будто бы находился в беспамятстве. На своё имя он не отзывался. Не реагировал даже на пощёчины.
— Нашёлся! — послышался громкий крик. — В штабной палатке! Живой!
Эту новость услышали все солдаты и офицеры, которые ещё не ушли с отведённых им территорий. В ночной тишине сразу же послышалось радостное и оживлённое многоголосие двух-трёх сотен человек. Стремительно разлетевшееся известие означало, что долгие поиски пропавшего солдата закончились с очень даже положительным результатом и теперь можно было не беспокоиться ни о его судьбе, ни о своём завтрашнем беспокойном времяпрепровождении.
— Слава Богу! — произнёс командир первой роты. — Так!.. Личному составу — готовиться к построению на ужин. Почистить обувь и обмундирование.
Тем временем небольшая штабная палатка очень быстро заполнилась нашими командирами и начальниками, каждый из которых давал свои советы по окончательному оживлению солдатика…
Если где-то нет кого-то
Значит кто-то где-то есть…
Это подходя к брезентовому домику, стал радостно декламировать старший лейтенант Тимофеев… Затем его голова просунулась между входных пологов и закончила выступление таким же бодрым тоном:
Только где же этот кто-то?
И куда он мог залезть?
Лисьей походкой старого разведчика он по флангу обошел скопление сочувствующих офицеров и в конце-то концов оказался прямо у лежащего на земле тела.
— Ах, какой суровий птиц!.. Приземлился клювом ниц… — Произнёс он с ярко выраженным кавказским акцентом и тут же перешёл на родной русский. — Он — мой! как оживёт-самолично придушу «гадкого орлёнка»! два раза по самые «небалуйся» проваливался в воду, пока его искали…
Но среди присутствующих также нашлось не мало желающих «казнить» виновника всеобщего переполоха… Кто-то в шутку предложил установить очерёдность в исполнении роли палача-изверга…
— По тише! а то его прямо тут Кондратий хватит от ваших слов… Зачем тогда искали? — Сердобольно предостерёг командир второй роты.
— Ну, только этого мне ещё не хватало! — поднимаясь с колена, недовольно проворчал командир третей роты, которому непосредственно подчинялся беглец. — Надо его в санчасть отнести…
— Спокойно! я уже здесь! — перекрывая общий шум-гам, оповестил всех о своём появлении входящий в палатку начальник медицинской службы. — так… Господа! дорогу медицине! а теперь место для доброго доктора айболита и его чемоданчика! а вот и больной… Эй, солдат! не спи- замёрзнеш!
Но Орлов всё также продолжал лежать на холодном грунте, вытянувшись в струнку. Казалось, что его руки и ноги одеревенели и никак не хотели сгибаться од усилий военного врача. Затем настала пора задействовать стетоскоп…
— Тихо! — скомандовал медик и даже поднял левую руку…
Но в палатке и так уже все молчали. Вспыхнувшая было радость от находки постепенно уступила место тревожному ожиданию…
Прошла долгая и томительная минута. Вот военный доктор вынул стетоскоп из своих ушей и теперь старался нащупать пульс.
— Ну, что? довели орёлика до холодеющей ручки? осуждающе и строго вопрошал всё тот же старший лейтенант Тимофеев. — Куда же тушку понесём?
Ему никто не ответил… Уже и использованный мединструмент был убран в сумку за ненадобностью, а заключение врача так и не прозвучало. Тут наш доктор напоследок поднял ему одно веко и посветил фонарём прямо в глаз.
— Прикидывается! Что он без сознания… Отнесите его в санчасть, там он придёт в себя, — распорядился начмед батальона со вздохом облегчения. — Отоспится до утра и завтра нам расскажет. Где он прятался и почему убежал из роты. Да не надо носилок! Просто берите его под руки. Вот так и несите. Пошли…
Двое рослых медбратьев подняли за беспомощно повисшие крылья бесчувственного «орла» и понесли его к выходу. Вслед за ними потянулись и все остальные, но каждый пошёл дальше по своим военным делам…
После скудного ужина в офицерской столовой мы направились во вторую роту, чтобы пригласить знакомых офицеров на небольшую вечеринку тире попойку по случаю возвращения моей скромной персоны в 173-й отряд спецназа.
Идти было недалеко. Вторая рота проживала неподалёку от штаба батальона, причём в самых лучших условиях по сравнению с другими боевыми подразделениями, не считая конечно же роту матобеспечения. Вторая рота первой ворвалась, то есть появилась-прокралась на некогда вражескую территорию аэродрома Ханкала. Пока 3-ий батальон спецназа выдвигался в составе колонны из Моздока в Грозный, одна разведгруппа второй роты мчалась впереди в качестве боевого головного охранения. Именно поэтому, то есть на правах первооткрывателей командование второй роты выбрало для своего проживания почти не пострадавшее от артобстрелов и авиаударов кирпичное здание то ли лётного общежития, то ли аэродромно-учебных классов. В пустые оконные проемы с уцелевшими рамами были вставлены новые стёкла, и доблестное войско капитана Лимонова зажило самой благоустроенной и комфортной жизнью, что резко выделяло их из общего фона закопченного палаточного царства, в котором обитали остальные боевые подразделения, состоящие из первой, третьей и минно-сапёрной рот.
— Дневальный по роте рядовой Минулин! — представился боец в каске и бронежилете, с автоматом на груди, решительно перегородив нам вход в помещение. — Разрешите узнать цель вашего прибытия?
Хотя этот солдат из внутреннего наряда и являлся представителем молодых да зелёных слоёв батальонного общества, однако его проинструктировали весьма грамотно и толково. Свои обязанности он выполнял уверенно и чётко, невзирая на различные регалии и воинские звания. Меня приятно удивила такая спокойно-деловая вышколенность и образцовое отношение к своим обязанностям, но пока мы ждали дежурного по роте, я усмотрел своеобразную обратную сторону. Ведь мы направлялись именно к командиру подразделения и если бы дневальный пропустил нас без высочайшего на то разрешения, то после нашего ухода обязательно схлопотал бы по своей каске или шее от педантичных и пунктуальных начальников.
— Передай капитану Лимонову, что пришли майор Пуданов и старший лейтенант Зарипов, — приказал ротный спешно появившемуся бойцу с красной повязкой на рукаве.
Ждать пришлось недолго. Их Величество капитан Лимонтий Первый пребывал в отличнейшем расположении духа и поэтому соизволил без малейшего промедления принять высокопоставленную делегацию из соседнего королевства.
