Стивен Амброз - День «Д». 6 июня 1944 г.: Величайшее сражение Второй мировой войны
— Оппельн, если вам не удастся сбросить англичан в море, то мы проиграем эту войну.
Полковник подумал; неужели победа или поражение зависят от его 98 танков? Но он подавил эту мысль, отдал честь и сказал:
— Я атакую немедленно.
Маркс проехал через 192-й моторизованный полк и отдал приказ:
— Как можно скорее двигаться к побережью.
Гренадеры были прекрасно оснащенным элитным соединением. В их распоряжении имелись грузовики и бронетранспортеры для переброски личного состава, не говоря уже о различных видах стрелкового оружия. Поначалу их атака протекала успешно; почти не встречая сопротивления, они достигли побережья в 20.00.
— Мы сделали это! — кричали они по радио. — Мы сделали это!
Сами себе гренадеры говорили: «Если наши танки соединятся с нашими силами, нас нельзя будет выбить отсюда».
Но к тому времени, когда танки появились, канадцы на западе, а англичане на востоке объявили тревогу. У них были противотанковые орудия и свои собственные танки. 22-я танковая дивизия попала под перекрестный огонь.
Передовой танк получил прямое попадание и взорвался. Остальные один за другим постигала та же участь. В течение нескольких минут было уничтожено пять машин.
В дело вступили силы истребительной авиации союзников. Лейтенант Королевских ВВС Канады Джон Браун летел на «Хоукер Тайфун». Его эскадрилья сбросила бомбы на немецкие танки, «а затем мы стали атаковать танки поодиночке, ведя по ним огонь из наших пушек со всех сторон».
Оппельн приказал прекратить наступление. Он велел своему полку перейти к обороне, отдав ему приказ:
— Танкам зарыться в землю. Позицию удержать. Контратака потерпела неудачу. Солдаты моторизованных частей на побережье тщетно ожидали поддержки танков. Брешь осталась, но немцы были не в состоянии воспользоваться ею.
Позже в тот день полковник Оппельн наткнулся на генерала Рихтера, оплакивавшего полное уничтожение своей дивизии. Когда разбитые остатки 716-й дивизии текли мимо него, Оппельн задавал вопросы относительно распоряжений или сведений о позициях врага. Рихтер посмотрел на него бессмысленно и не ответил — он просто не мог ответить.
Англичане высадили на берег на участке «Меч» 29 000 человек. Они потеряли 630 человек убитыми и ранеными (раненых было гораздо больше), и в их тюрьмах очутилось немало пленных. Им нигде не удалось достичь слишком оптимистичных целей дня «Д» — они остановились, не доезжая 5 км от предместий Кана, — но у них были огромные дополнительные силы, сосредоточенные в транспортной зоне Ла-Манша для использования на следующий день. 21-я танковая дивизия потеряла наилучшую возможность сбросить их в море, и основная масса немецкой бронетехники во Франции по-прежнему стояла на месте в районе Па-де-Кале, ожидая «настоящего» вторжения.
Ближе к сумеркам командор Кертис проехал на своем ДСП вдоль побережья.
«Мы отправились на запад параллельно берегу, — сообщил он позже, — и теперь видели величественную картину побережий, где происходило вторжение. Многие заплатили бы за это тысячи. Мимо Люк-сюр-Мер, Сент-Обена, Бернье и Курселя в канадском секторе, мимо маяка в Ла-Ривьер, мимо Ле-Амеля и далее к Арроманшу… Это было незабываемое зрелище. Сквозь дым и мглу были видны суда, решительно движущиеся к берегу, чтобы обеспечить войскам, насколько это возможно, высадку на твердую землю. Многие из этих судов теперь беспомощно застряли на заграждениях, и я не мог не гордиться той храбростью, которую продемонстрировали их команда и офицеры.
Мы бросили якорь в Арроманше и остановились поодаль, так как ночью ожидалось нападение авиации. Искусственные порты «Малберриз» уже прибывали из Англии на баржах; их должны были установить в соответствующем месте за пределами Арроманша и Сен-Лорана. Было ясно, что битва за плацдарм в английском и канадском секторах прошла достаточно успешно».
31. «Боже мой, мы это сделали»
Английские воздушно-десантные силы в день «Д»
При вторжении крайний левый фланг имел решающее значение для операции «Оверлорд» в целом, поскольку именно там, между рекой Див и руслом Орна, силы союзников были наиболее уязвимы для контратаки немецкой бронетехники. 125-й полк полковника Ханса фон Люка (21-я танковая дивизия) находился в непосредственной близости, к востоку от Кана; 12-я танковая дивизия СС и танковая группа «Лер» находились между Нормандией и Парижем, в четырех часах езды от места вторжения; к востоку от реки Сены имелось 9 дополнительных танковых дивизий, которые могли быть введены в битву в течение одного-двух дней. Если бы они отреагировали активно и энергично, немцы смогли бы контратаковать англичан на участке «Меч» в течение 24 часов силами более чем 1000 танков, среди которых было немало новых, «с иголочки», «Тигров», оснащенных лучшими пушками, более тяжелых и лучше укрепленных броней, нежели «Шерманы» и «Черчилли».
Но благодаря блестяще выполненной операции «Фортитюд» «Тигры» к востоку от Сены были остановлены. К счастью для союзников, танковая дивизия западнее Сены была обездвижена: Гитлер настаивал, что только он может ввести ее в дело. А лучше всего для союзников было то, что единственный, кто мог игнорировать эти приказы и предпринять немедленную контратаку, генерал Эдгар Фехтингер, командующий 21-й танковой дивизией, находился в Париже со своей возлюбленной{74}.
Все же у немецких гарнизонов между реками Орн и Див имелось некоторое количество старых французских танков, самоходной артиллерии, бронетранспортеров, а также изобилие реактивных установок, находившихся на множестве транспортных средств. Это обеспечило немцам огневую мощь, превосходившую все, чем располагала 6-я британская дивизия ВДВ.
Англичане прибыли на поле битвы на планерах и парашютах вскоре после полуночи 6 июня. Они достигли основных целей, взорвав мосты через Див, чтобы изолировать район, уничтожив батарею в Мервиле, создававшую угрозу для побережья «Меч», и захватив нетронутыми мосты через Орн. По выполнении этих наступательных задач в течение дня они должны были создать укрепленную оборонительную позицию вдоль гряды, разделявшей долины Орна и Дива (где ключевым пунктом был перекресток в деревне Варавиль), и удерживать мосты через Орн, чтобы морской десант и английская бронетехника смогли переправиться и усилить позицию вдоль гряды.
На рассвете рота планеристов «Д» «Оке энд бакс» («Бык и олени») майора Говарда открыто высадилась на мосту Пегас над каналом Орна. Немецкий гарнизон в Бенувиле ожил. Хотя он не предпринял серьезных контратак, но подверг «Быка и оленей» интенсивному обстрелу из винтовок и минометов, а также ракетами. Передвижение англичан по мосту, хорошо видное из соседних домов, было сильно затруднено.
Во время перестрелки капрал Джек Бейли увидел неожиданное зрелище. Женщина, «одетая в черное, как одеваются пожилые женщины во Франции, с корзинкой на руке, шла между нами и немцами». Все по обе стороны прекратили стрелять и воззрились на нее. «Она собирала яйца! Она наклонилась, подобрала одно и положила в корзинку не далее чем в трех футах от моей огневой позиции. Когда она закончила свою работу, мы возобновили огонь».
В 09.00 Говард «увидел удивительную картину: три высокие фигуры шли по дороге». Это были генерал-майор Ричард Гейл, командующий 6-й дивизией, приземлившийся ночью на планере и разместивший свой командный пункт в Ранвилле, бригадир Хух Киндерсли, командующий воздушно-десантной бригадой, и бригадир Найджел Петт, командующий 5-й парашютной бригадой. Все трое были более шести футов ростом.
«Они приблизились очень быстро, маршируя, и это было великолепное зрелище, потому что они были в красных беретах, в военной форме и шли в ногу, — рассказывает Говард. — Это очень воодушевило моих парней, которые видели, как они подходили».
Лейтенант Ричард Тодц из 5-й парашютной бригады, ночью спустившийся с парашютом и присоединившийся к «Быку и оленям» перед рассветом (потом он стал знаменитым английским актером; в картине «Самый долгий день» он играл Джона Говарда), рассказывал, что церемониальный марш Гейла, Киндерсли и Петта «был одним из самых запоминающихся зрелищ, какие я когда-либо видел» благодаря их «необыкновенной храбрости».
Шагая вперед, Гейл крикнул «Быку и оленям»:
— Молодцы, ребята!
Когда Говард заверил его, что мосты находятся в руках англичан, но предупредил, что решительная контратака может значительно изменить ситуацию, Гейл перешел мост Пегас, чтобы идти в Бенувиль. Там он посоветовался с полковником Джеффри Пайн Коффином{75}, который командовал батальоном в составе 5-й бригады, и присоединился к Говарду ночью, а затем разместил свой командный пункт в Ранвилле.
