Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)
Курц рассмеялся:
— Не бойтесь, зону боевых действий мы скоро покинем.
Шейдт это замечание проигнорировал. Пройдя еще несколько шагов, они оказались перед большой фермой. Курц вошел во двор. Здесь тоже были солдаты — одни играли в карты, другие кружком стояли у костра, на котором варился в котелке кофе.
— Пойдемте, — сказал Курц и повел Шейдта в дом.
Несколько младших офицеров при его появлении встали.
— Где майор фон Понцетс? — спросил он.
Лейтенант отвел их в комнату, где сидели за пишущими машинками писари. Майор фон Понцетс, командир 4-го батальона 138-го горного полка, протянул гостям руку:
— Меня предупредили о вашем приезде.
— У вас здесь все кипит, майор, — сказал Шейдт.
— Мои люди собираются чуть позже атаковать оборонительные линии врага в Треттене.
— Настроение у солдат, похоже, приподнятое, — заметил Шейдт.
— Конечно, — ответил фон Понцетс. — Мы же побеждаем!
Он хлопнул в ладоши, затем сказал:
— Я раздобыл для вас людей из разведбатальона шестого горного полка. — И фон Понцетс, обратившись к одному из младших офицеров, приказал ему отыскать гауптманна Целлнера, пояснив гостям: — Это командир первой роты.
— Рота — это сколько людей? — спросил Шейдт — Сто?
Фон Понцетс улыбнулся:
— Вы — человек не военный, герр рейхсамтсляйтер?
Шейдт заметил, как ухмыльнулся Курц.
— Нет, — сказал он. — Мне посчастливилось служить рейху иными средствами.
— И разумеется, мы очень нуждаемся в подобных вам людях, — согласился фон Понцетс и дружески похлопал его по плечу. А затем добавил: — Нет, в роте Целлнера почти две сотни солдат, боюсь, однако, что большая их часть понадобится мне здесь, для боя. Впрочем, взвода в пятьдесят с лишним человек вам вполне хватит, тем более что с ними будет их командир. А вот и он.
В комнату вошел и четко отдал честь молодой офицер. Поверх полевой гимнастерки на нем была надета серо-зеленая хлопковая куртка-ветровка с заправленным в нее шерстяным шарфом, на голове сидела горная кепка с вышитым на левой стороне словом «Эдельвейс». Орлиный нос украшали затемненные круглые очки.
— Вольно, Целлнер, — произнес фон Понцетс. — Я только что сказал этим господам, что вы берете с собой лишь один ваш взвод.
— Да, герр майор.
— А вы уверены, что этого хватит? — спросил Шейдт.
Целлнер взглянул на фон Понцетса:
— Да, герр майор. Не хочу показаться вам самонадеянным, но одного взвода моих солдат для поимки нескольких беглецов будет более чем достаточно.
— Я хочу еще раз подчеркнуть, какую ценность представляет для нас Один, — сказал Шейдт. — Он имеет для Германии жизненно важное значение. У вас есть его фотография?
— Так точно, — ответил Целлнер.
— Хорошо, — сказал фон Понцетс. — А теперь прошу меня простить. Мне еще нужно выиграть сражение.
Целлнер снова отдал честь. Он предпочел бы принять участие в атаке на Треттен, повести своих солдат в бой, однако фон Понцетс настоял на том, чтобы он занялся выполнением другой задачи. Что же, теперь он знал, от кого исходит инициатива — от политикана. По крайней мере, эта операция дает ему возможность отомстить. Именно этих людей он едва не схватил пять дней назад севернее Эльверума. На этот раз осечки не будет.
К полудню смешанный отряд британцев, норвежцев и французов все еще находился в нескольких милях к юго-востоку от Треттена. Путь оказался тяжелым. Даже «альпийским стрелкам» он давался нелегко, люди часто оскальзывались или, сделав шаг вперед, по пояс проваливались в снег. Таннеру пришлось мысленно согласиться с тем, что его вчерашние уверения в способности солдат пройти шесть или семь миль за три часа были чрезмерно оптимистичными. И все-таки, если бы они покинули хижину ночью, у них было бы в запасе лишних шесть часов.
Вскоре после полудня из долины стали долетать звуки боя. С неба доносился гул множества самолетов, на земле зловеще и глухо бухали пушки.
Четыре часа спустя они приблизились к Треттену и увидели, что склоны долины здесь гораздо круче. Разрывы внизу участились. В небе появились бомбардировщики, началась бомбежка.
Шеванне и Ларсен развернули карту. Француз оглянулся на поднимавшуюся за его спиной горную вершину.
— До Треттена от нас не больше трех километров, — сказал он.
— В таком случае пора начинать спускаться, — сказал подошедший к ним, чтобы принять участие в импровизированном совещании, Таннер.
— Нет, — возразил Шеванне. — Это слишком рискованно. Мы направимся на север, а там повернем и спустимся к деревне. Выходим через две минуты.
Таннер возвратился к своим солдатам.
— Остался последний рывок, парни, — сказал он. — Стэн, не спускай глаз с Сандвольда. Я вас скоро догоню.
Он шел среди деревьев, пока не увидел Треттен, и тогда достал прицел. Дорогу заполняли солдаты и машины, выезжавшие из-за изгиба ущелья. И тут внимание Таннера привлекло движение под деревьями левее и ниже его позиции. Люди. Отряд немецких солдат — всего в нескольких сотнях ярдов под ним и на четверть мили южнее.
— Проклятье, — пробормотал он. — А мы тут время тратим.
Он вскочил на ноги и нагнал лейтенанта Шеванне.
— Немецкая часть, сэр, внизу на склоне, недалеко отсюда.
— Которая и перехватила бы нас, если бы мы поступили так, как вы предлагали.
— Никак нет, сэр. Увидев их, мы сразу же изменили бы курс.
— Вы просто не способны признавать свои ошибки, не так ли, сержант Таннер? Ваша дерзость начинает действовать мне на нервы. Вы разговариваете со старшим по званию офицером.
— Плевать мне на это, — ответил Таннер. — Если бы мы вышли ночью, как я и предлагал…
— Прошу вас, — вмешался, впервые за все это время открыв рот, Сандвольд. — Довольно споров. Нужно идти.
Шеванне окинул Таннера злобным взглядом:
— Мы должны продвинуться за деревню. Остановить немцев, которые сейчас обходят Треттен с тыла, нам не по силам.
Таннер вспомнил о лежавших в его рюкзаке гелигните и тринитротолуоле. Имея столько взрывчатки плюс преимущество в высоте на крутом каменистом склоне, они могли бы сделать очень многое.
— Я пойду к своим людям, сэр, — сказал он.
— Что там, сержант? — спросил у подошедшего Таннера Сайкс.
— Фрицы, — ответил Таннер. — Внизу, под нами.
И отошел. Нужно было подумать. Гулбранд сказал, что их не преследуют, но ведь он мог и ошибаться. Норвежцев едва не схватили гнавшиеся за ними немцы, их дважды обстреляли с воздуха, а сегодня утром они были замечены самолетом-разведчиком. Не исключено, что враг ничего о Сандвольде не знает, просто считает, что норвежцы несут с собой нечто важное.
— Сержант! Сержант!
Этот крик прервал размышления Таннера.
— Похоже, нас преследуют, — задыхаясь, сообщил подбежавший к нему Сайкс.
Адреналин выплеснулся в кровь Таннера, голова его мгновенно прояснилась. Он направился к хвосту колонны, к сосне, под которой сидели на корточках рядовые Риггс и Чамберс.
— Как далеко? — спросил, вытаскивая прицел, Таннер.
— Трудно сказать, сержант, — ответил Риггс, — по-моему, около трети мили.
— На них шапки и защитные очки, — добавил Сайкс.
— Горные войска, — сказал Таннер. — Все правильно. Надо убираться отсюда.
Он приказал солдатам как можно быстрее двигаться вперед, и вскоре они нагнали Шеванне.
— Mon dieu,[6] — пробормотал Шеванне, услышав от Таннера новость.
— Нам нужно в точности выяснить, сколько их, — сказал Таннер. — Я с Сайксом и двумя моими людьми вернусь немного назад. Вы идите дальше, мы вас нагоним.
Шеванне кивнул, лицо его было напряженным.
Таннер торопливо направился к младшему капралу Эрвуду, командиру пулеметного расчета.
— Дан, оставляю тебя за старшего. Видишь того штатского, норвежца? Глаз с него не сводить.
— Хорошо, сержант. Будет сделано.
Таннер хлопнул его по спине. Затем, подозвав к себе Чамберса и Риггса, окинул взглядом покрывавшие горы деревья и снег. И, заметив неподалеку каменный гребень, решил, что за ним можно будет укрыться, получив при этом хороший обзор местности.
Поднявшись к вершине гребня и присев на корточки, Таннер обнаружил, что отсюда ему отлично видны склоны долины.
— Вон они, — прошептал Сайкс.
Вражеский отряд дошел до поляны, остановился, осмотрел следы на снегу и снова двинулся вперед.
— Пересчитайте, сколько их, — тихо сказал Таннер и начал привинчивать к винтовке прицел.
— Вы собираетесь стрелять, сержант? — спросил Чамберс.
— Продолжай считать, — ответил Таннер, — и если у тебя в винтовке полная обойма, вынь ее и отдай, когда я попрошу, мне.
Он поднял винтовку. Сквозь прицел он отчетливо увидел первую группу идущих гуськом немцев, еще не снявших — и это его порадовало — винтовки с плеч. За тем, кто шагал во главе этой группы, следовал пулеметчик, несший свое оружие на спине. За первой группой появилось еще десять человек, потом еще десять.
