Илья Старинов - Не в плен, а в партизаны
Бунцев и Кретова, выслушав пленного, переглянулись — оба подумали об одном: не врет ли австриец.
— Ну, а почему ты мне тогда сразу не сказал об этом? Теперь бы уже были у партизан или скрылись ближе к линии фронта.
— Да как вы меня схватили, так я не сразу опомнился. Я думал, что вы и без моей помощи обойдетесь. Но можно и другую машину достать подходящую, а вы это умеете делать.
— Не всегда и не всюду легко добывать машины, как ты это думаешь, заметил капитан. — Если ты нам будешь помогать, тогда, наверное, будет легче обзавестись автотранспортом.
— Конечно, буду помогать. Буду делать все, что скажете.
— Партизаном думаешь стать? — спросил капитан.
— О, да! Буду помогать партизанам, а потом и сам научусь, — ответил Карл убедительно, что можно было поверить в искренность его слов.
«Партизан поневоле, — подумал Бунцев и решил его взять. — Уж очень много вещей завелось. Пусть пока носит, а там будет видно», — решил он.
— Замечательно! Он хочет воевать против Гитлера. Так мы дадим ему такую возможность. Давайте мы его переоденем в майора, тогда от него может быть польза, — предложила Кретова.
— Ты, Оля, все за свои партизанские хитрости. А пожалуй, и действительно полезно иметь своего немецкого майора, — поддержал его Бунцев.
Когда предложение Кретовой объяснили пленному водителю, тот искренне испугался и стал убеждать, что майора из него не выйдет, а если его в этой форме поймают, то непременно повесят.
«Вот это нам и нужно, чтобы он боялся быть пойманным гитлеровцами», — подумал Бунцев.
— А ты думаешь, что нас поймают фашисты, так помилуют? — спросил он Карла. — Нет! Но нас не повесят потому, что мы живыми не сдадимся. Раз ты решил с нами, то отступать нельзя. Если ты с нами, то слушай нас, а если ты против нас, то… Мы не хотим, чтобы ты попал к фашистам, а хотим, чтобы ты был настоящим майором в будущей свободной Германии, если это понадобится.
Много еще пилоты разговаривали с Карлом. Им хотелось верить, что он говорит им правду, но они не были настолько наивны, чтобы поверить пленному сразу без подтверждения делом.
— Вот, что Карл! Сейчас мы тебя в майоры произведем, а потом, для крепости, на день уложим спать связанным. Ты понимаешь сам, что мы не можем тебе поверить до тех пор, пока не докажешь делом, и днем мы не можем рисковать, оставив непроверенного человека не связанным по рукам и ногам. Так что прости нам нашу бдительность.
И пилоты, переодев шофера в майора, опять связали ему руки и ноги. Капитан Бунцев предложил Кретовой отдыхать, а сам остался дежурить.
Глава 11
Наказанный предатель
Простившись с добросердечными венграми, Добряков без приключений к утру подошел к лесу — месту сбора экипажа. Здесь он увидел среди кустов человека и сразу узнал в нем своего друга. Радости не было конца.
Двое измученных ночными переходами и переживаниями людей расположились в тех самых молодых сосенках, в которых более суток тому назад находились Кретова и Бунцев. Несмотря на голод, ели без аппетита, запивая вином. Днем Темкин на одном дереве заметил срез с буквами С.Б.О.К. и указал на них Добрякову. Бортмеханик обрадовался.
— Они живы и были здесь. Именно здесь, на этом месте.
Он начал искать под деревом записку, но ничего не нашел. Днем в лесу и на подходах было спокойно.
Обнаружение следов командира и радистки так взволновало друзей, что, несмотря на усталость, они не могли уснуть.
«Жаль, что следы обрываются. Где их теперь искать?» — думал Добряков.
* * *Укрывшись шинелью и плащпалаткой, утомленная радистка крепко спала и не слыхала раскатов приближавшейся канонады.
Чтобы обеспечить ее безопасность на время своего отдыха, Бунцев не давал спать пленным. Его беспокоила мысль, что делать с пленными? Даже безоружные они представляют собой опасность: в случае появления противника, когда надо замереть, они могут своим шумом выдать их врагу, а в случае какой-либо оплошности даже напасть сзади. Сейчас они лежат связанные, возможно, стараясь ничем не выдать своих намерений. Есть три варианта: ликвидировать, оставить на месте связанными, взять с собою и доставить в расположение своих войск, — так думал капитан. Но первый вариант он сразу отбросил; врага уничтожают когда он не сдается — это аксиома советских воинов. Будь это в своем тылу, думать было не надо. А здесь кругом враг, и малейшая опасность, ошибка может привести к гибели.
Глядя на пленных, Бунцев пытался проникнуть в их мысли, узнать, что они думают, кто они в действительности. Он начал изучать их документы, но они мало что ему говорили. В документах Карла он нашел его снятого вместе с семьей, отдельно его жену с детьми и много семейных снимков. Были снимки Карла с какими-то офицерами, нашел он письма, но прочитать их не смог. В документах охранника было одно удостоверение и какая-то записка, которую пилот тоже не смог прочитать. Изучив документы, Бунцев пытался еще поговорить с Карлом и охранником, но из разговора мало что узнал нового. Пленные как только можно ругали Гитлера, Салаша, фашистов, но как проверить, насколько это было искренне.
Проснулась Ольга и заставила капитана лечь отдохнуть.
— Будь осторожна, смотри в оба, ни в коем случае не усни, — предупредил Бунцев радистку.
— Будьте покойны. Все будет в порядке. У меня не сорвутся.
Заставив пленных отвернуться и не поворачиваться в ее сторону, Кретова занялась своими партизанскими делами.
Приводя в порядок имущество, наблюдая за спящими, она присела. Но вскоре ей так захотелось спать, что против воли она закрыла глаза, склонив голову. На секунду она действительно отключилась, но, поймав себя на этом, девушка громадным усилием воли приоткрыла глаза. Взглянув на пленных, она сразу заметила, что охранник не спал. Увидев, что за ним наблюдают, он вздрогнул и вновь притворился спящим. Сонливость у Ольги как рукой сняло. Она решила притвориться и понаблюдать за пленными. Поудобнее положив голову на мешок и закрыв лицо рукой, она могла незаметно для пленных за ними наблюдать.
Некоторое время пленные лежали спокойно и, казалось, спали, но вот охранник приоткрыл один глаз и, убедившись, что часовой спит, попытался освободить руки, пробуя перетереть веревку о камень. Или веревка была слаба, или лежащий около охранника большой камень был острым, но ему это удалось. Освободив руки, охранник хотел было распутать ноги, но ему мешал Карл. Пленные были связаны так, что сначала надо было освободить Карла. Когда же охранник начал развязывать ноги австрийцу, тот проснулся, и, поняв в чем дело, к удивлению Кретовой, готовой вскочить и расправиться с обманщиками, не дал себе развязать ноги, отрицательно покачав головой. Охранник о чем-то на мгновение задумался, потом лег рядом с Карлом и начал ему шептать на ухо, но пленный водитель продолжал отрицательно мотать головой. Отвернувшись, охранник стал пытаться вырыть из земли камень, но на этом его деятельность была прервана. Быстро вскочив, Кретова оглушила прикладом охранника. Удар оказался настолько сильным, что тот больше не приходил в сознание.
Покончив с охранником, Ольга прислушалась, — кругом тихо, капитан спал. Она продолжала выполнять обязанности часового, слушая далекую артиллерийскую канонаду. И только когда начало темнеть, она разбудила Бунцева и рассказала ему о происшествии.
— Туда ему и дорога, — отозвался капитан, посмотрев на бесчувственное тело.
Бунцев спустился к ручью, умылся и возвратился бодрым.
— Ну, а ты уходить не хочешь? — спросил капитан Карла, которому Ольга освободила рот, руки и ноги, но тот казался каким-то жалким в форме немецкого майора, которая никак не шла бывшему водителю.
— Нет, мне некуда уходить, — ответил австриец.
— Молодец! Не поддался на провокацию, — добавила Ольга.
— Ладно, раз так, то оставайся и помогай нам, — сказал Бунцев, обращаясь к австрийцу и похлопав его по плечу.
На Карла нагрузили тяжелый тюк с различным имуществом, возвратили ему пистолет и, оставив охранника и его винтовку на месте, пошли по направлению к линии фронта — туда, откуда доносилась далекая артиллерийская канонада.
Глава 12
На фронтовых дорогах
Через два часа Бунцев с группой вышел к большой автомобильной дороге. В это время по ней в западном направлении шла автомобильная колонна. На фоне неба с земли были хорошо видны силуэты машин, наполненных различным грузом.
«Если с фронта идут груженые разным имуществом машины, значит определенно отступают или готовятся отступать», — решил Бунцев.
Но на колонну приходилось смотреть только издали, так как двое, хотя и вооруженных, людей сделать с ней ничего не могли. Наконец длинная колонна прошла. На дороге словно все замерло, только в ночной темноте где-то невысоко в воздухе послышался неповторимый звук моторов У-2.
