KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » О войне » Александр Толстиков - Ее звали Мария

Александр Толстиков - Ее звали Мария

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Толстиков, "Ее звали Мария" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Лично мне все представлялось просто: как в детективных кинофильмах — в темном зале сидят люди и смотрят на освещенный экран, где оно за другим проходят самые разнообразные лица.

— Нет, нет, это совсем не то…

— А может быть, это?

— Да нет, волосы, пожалуйста, потемнее и нос потоньше…

— Пожалуйста, дайте нос потоньше!

— Да, что-то есть. Только вот брови, мне кажется, чуть-чуть погуще…

Ну, кино есть кино, а в жизни все оказалось и проще, и сложнее. Прошло сорок три года с тех пор, как люди видели живую Марию Ускову. Как вспомнить ее лицо в подробностях и не ошибиться?

Из Москвы приехал Михаил Павлович Аглицкий, из Волгограда — Анна Дмитриевна Дуюнова и Александр Алексеевич Бычик, Николаев был на месте, в Ленинграде.

И вот мы сидим в редакции «Костра», за большим редакционным столом, пьем чай и беседуем с нашими гостями. Вернее, беседуют они, а мы сидим и слушаем. Эти люди прошли всю войну, все трое дошли до Берлина, у всех тяжелые ранения, все награждены орденами и медалями. Наблюдать встречу старых фронтовых друзей и интересно, и поучительно, и трогательно.

Генерал Аглицкий — высокий, мощный, с широченными плечами, несмотря на свои семьдесят с лишком лет, он до сих пор сохранял бравую армейскую выправку. Он и здесь, в окружении старых друзей, генерал. Немногословен, каждое слово у него обдумано, взвешено.

— Сколько же мы не виделись, Саша? — спрашивает он Бычика.

— Тридцать лет, Михаил Павлович. А помните, где виделись в последний раз?

— Ну как же. Понимаете, — Аглицкий повернулся к нам и стад рассказывать, как было дело, — меня тогда, в начале пятидесятых годов, вызвали в Москву, дали приказ — принять командование одним из подразделений воздушно-десантных войск. Иду по Москве, мимо Академии Генштаба, а навстречу — Саша Вычик. Майор. Поговорили, повспоминали, я ему и говорю: переходи ко мне, в воздушно-десантные, будем вместе служить. А он мне — это что же, с парашютом прыгать? Высоко же, говорит, Михаил Павлович, страшно. Ну, отвечаю, ты как хочешь, а я еще попрыгаю. Разговор у нас тогда полушутливый вышел, и мы разошлись — каждый в свою сторону. Мне действительно пришлось учиться прыгать с парашютом, а Саша вскоре демобилизовался из армии, закончил институт и пошел по гражданской линии… Вот такой была наша последняя встреча…

А потом разговор, естественно, переключился на Марию, и тут уже начались разногласия.

— Да нет же, — горячилась Анна Дмитриевна, — я хорошо помню, носик у Маши был прямой, а вы говорите — курносенькая… И я бы не сказала, что она «рыженькая». Скорее русая, светлая…

— Не спорьте, — примирял их Николаев, — вы оба правы. Это смотря при каком освещении смотреть — при солнечном свете она могла показаться и рыженькой, при сумрачном освещении — русой.

— Боюсь я этих криминалистов, — ворчливо заметил Аглицкий. — А вдруг не сумею точно рассказать? В поезде ехал, и для эксперимента попробовал свою сестру описать. Взял бумагу, карандаш и стал записывать. Не получается. Глаза — карие, нос прямой, овал лица — обычный, губы — обыкновенные. Что еще можно сказать? У всех овал лица обычный, у многих глаза карие, губы обыкновенные… Вот если какого пирата описать: черная повязка на глазу, на щеке — рваный шрам, хромает…

На следующий день пошли к Михаилу Григорьевичу Любарскому. Перед началом работы он отвел меня в сторонку и сказал:

— Мне бы хотелось побеседовать с товарищами по одному, по очереди. Вы, конечно, можете присутствовать.

— А, понимаю, — догадался я, — вы не хотите, чтобы они друг другу подсказывали.

— Ну, — улыбнулся Михаил Григорьевич, — точней, не влияли Круг на друга… А потом, за стенами моего кабинета, они могут спорить сколько угодно…

Никаких фотороботов в кабинете Любарского не было. Был обычный письменный стол, стопка бумаги на нем, мягкие кресла. Каждый рассказывал все, что помнил о Маше Усковой, а Михаил Григорьевич по ходу рассказа задавал вопросы и изредка что-то записывал. У окна, за другим столом сидел главный художник «Костра» и на большом листе ватмана делал наброски.

А вопросов было много. Какой был нос: прямой или с горбинкой, курносый, короткий, длинный, узкий или широкий в переносице, какие ноздри, крылья носа и т. д. Оказалось, что о глазах человека можно расспрашивать целых полчаса!

— Не помните, какой был лоб?

— Обычный лоб, — отвечает Аглицкий, — как у всех людей.

— Да нет, — мягко возражал Любарский, — лбы у людей совершенно разные. Послушайте, я вам расскажу, какими они бывают.

Конечно, в первый день мы ничего не успели сделать. На следующий день все повторилось, и на третий, и на четвертый… Б результате получилось три словесных портрета, и три — рисованых.

Наконец, из окончательного варианта портрета была смонтирована фотография — на специальной установке были подобраны подлинные фотофрагменты.

На столе портрет. Вот такой была Маша Ускова. Я впервые увидел ее за долгие месяцы поисков.

У Анны Дмитриевны слезы на глазах, она не скрывает их.

— Спасибо, Михаил Григорьевич, — говорит Аглицкий, — вы прямо волшебник…

— Ну что вы, — смущенно говорит Любарский, — это вам спасибо. Я рад, что сумел вам помочь. Теперь и я знаю, какой была Мария…

Часть третья

ФОТОГРАФИЯ ИЗ ШТАБА ПАУЛЮСА

Глава 13

СЛУХИ СЛУХИ

Чтобы восстановить доброе имя Марии, добиться официального признания ее подвига, нужно было заново доказывать, казалось, очевидные истины. Слишком много лет прошло с тех пор — многое забылось, перепуталось в сознании людей, обросло неверной информацией. Ложные слухи, как медленно действующий яд, жили до сих пор и убивали правду. Да, существовал документ, доказывающий, что Мария была повешена. Но еще нужно было установить, что ее казнили вместе с Сашей. И это обстоятельство, которое сейчас ни у кого не вызывает сомнения, тоже нужно было доказывать.

Помочь делу могли только свидетельства очевидцев.

Здание бывшей церкви на Дар-горе стоит на возвышении, от него тянется улочка, засаженная деревьями и застроенная частными домиками, утопающими в зелени фруктовых садов. Сейчас это здание ничем не напоминает церковь — купол давно снесли, дом перестроили, здесь обычная поликлиника номер шесть. Скорее всего именно тут, во дворе, были повешены Саша и Мария, а вместе с ними неизвестный парень.

Мы пришли сюда, чтобы посмотреть это место и поговорить с двумя местными жительницами, сестрами, которые, как они утверждали, своими глазами видели, как казнили Сашу Филиппова. Их адрес узнал Александр Алексеевич Бычик.

Домик этот совсем рядом с поликлиникой, отсюда хорошо видно и здание, и старые акации во дворе бывшей церкви. Вошли в маленький дворик, затененный двумя раскидистыми яблонями.

Поскольку речь в этой главе пойдет не о фактах, а о слухах, не буду называть имен и фамилий. Старшей сестре лет Восемьдесят, судя по всему, она очень больна. Руки и голова старухи мелко-мелко трясутся, она недоверчиво смотрит на нас. 'Младшей лет шестьдесят пять, она оказалась более гостеприимной, усадила на лавочку во дворе и стала рассказывать.

— Видели мы, как Сашку повесили, — говорила она, — вон там и висел, на дереве. Мы Сашку хорошо знали, и отца его, и мать, Дусю. Сашка-то разбойник был, шустрый мальчишка…

— Так ведь троих повесили, — возразил Иван Николаевич. — Сашу, девушку и еще одного парня…

— Какую еще девушку? — вступила в разговор старшая сестра. — Никакой такой девушки не было. Сашку — повесили, сами видели, а больше никого не было…

— Ему еще памятник деревянный поставили, — уточнила младшая сестра. — Вон там, во дворе.

— А куда он потом делся, этот памятник?

— Да на дрова кто-то забрал, — ответила младшая. — Тогда же морозы стояли, топить нечем было…

— Вы были в эвакуации? — неожиданно спросил Иван Николаевич.

— Были…

— Когда уехали из города?

— Да еще по теплу.

— А когда вернулись?

— Когда наши город взяли.

Все стало ясно, продолжать разговор не имело смысла.

— А Сашу повесили в декабре, — сказал Иван Николаевич. — Значит, вы не могли видеть, как его казнили.

Он говорил медленно, с трудом подбирая слова.

— Мы с вами уже немолодые. Не годится нам друг друга обманывать. И памятника здесь не могли поставить, потому что я сам хоронил Сашу, в феврале, возле кинотеатра «Гвардеец». Вот там и поставили деревянный памятник, временный…

Младшая сестра горестно махнула рукой, отвернулась и заплакала. Всем было неловко. Молчали.

— Может, видели, может, нет, — грустно сказала она. — Мне об этом Дуся рассказывала, мать Сашки… Ну, мы уже старые, глупые, не помним ни черта…

И вдруг с силой, с какой-то злой обидой закончила:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*