Сергей Кольцов - Тихая разведка
— Вокруг тихо? — спросил Черемушкин.
— Подозрительно. Но ни звука. На часах семь утра, командир, — доложил сержант Мудрый.
— Займитесь пленными. Кляп, да поплотней! Свяжите — и в лес. Обоих — к дереву! Не трогать! Все! Аллюр три креста!
Спешно подошел Касаткин:
— Командир, со стороны Станички приближаются несколько машин и мотоциклов. Не ясно только, кого несет…
— Все по местам. Действовать самостоятельно, как условились. Не дай Бог выпадет осечка. Со мной остается Антонов. Мы-то рассчитывали на появление Вайса в более ранний час. — Втайне он надеялся, молился, но не торопил судьбу, чтобы вышло так, как было задумано, иначе все рушилось, превращалось в прах. И не только надежда на возвращение, но и выстраданная мечта на жизнь.
Разнеслась трескучая дробь дятла — сигнал, которого с замиранием сердца ждали. Трещотка, сработанная Касаткиным, с удивительной точностью имитировала голос неугомонного лесного санитара.
Переглянувшись с Ковровой и Антоновым, Черемушкин вынул из кобуры «вальтер» и снял его с предохранителя, а второй, той же системы, сунул в правый карман френча. Глядя в глаза Ковровой сказал просто:
— Наташа, цель твоя — водитель. Помни: твой первый выстрел — сигнал к открытию огня всей группы. После выбирай любого, в первую очередь активного противника, — а потом положил руку на плечо Антонову. — Смотри, Сережа, не растеряйся. Вкати по святому яичку в люльку каждого мотоцикла, это ты умеешь. Девять недругов — это не дело. Запомни, ты есть защита нашего с Натальей тыла.
Все трое вышли на шоссе. Остальные подготавливались к бою.
Небольшой кортеж автомашин и мотоциклов стремительно сближался с тремя смельчаками, стоявшими на дороге. Впереди, в каре, — три мотоцикла с экипажами. За ними шла знакомая желто-черная, длиной в полтора корпуса «опеля» «амфибия». За вездеходом следовали две автомашины — легковая «татра» и легкий итальянский грузовик с двумя десятками солдат на сидениях. Замыкающими были четыре тяжелых мотоцикла с колясками и неизменными на них ручными пулеметами «МГ». Весь транспорт шел на расстоянии, исключающем столкновения.
«Остановится, замрет ли перед нами стальная шеренга, или, не снижая скорости, раскатает наши тела по асфальту, как бумагу, и после, никто даже не вспомнит о случае на дороге?» — невольно подумали разведчики, стоя на пахнущем бензином асфальте.
Гауптштурмфюрер медленно поднял вверх правую руку с жезлом, предупреждающим о том, что его владелец представляет собой полевую жандармерию третьего Рейха.
Мчащаяся лавина техники не снижала скорости: оставалось сто с небольшим, девяносто, шестьдесят метров до неуходящих с дороги людей. Еще миг — и сомнет безжалостная громада, расшвыряет вокруг человеческую плоть.
Неожиданно передняя группа мотоциклистов перестроилась во фронтальную линию и, ноя, стеная скрежетом тормозов, остановилась в нескольких метрах от группы капитана Черемушкина.
Естественно, короткий разговор в «амфибии», произошедший между бригаденфюрером СС Вайсом и его адъютантом, сидевшим на заднем сидении, оставался тайной и для тех, кто сопровождал, и для тех, кто требовал немедленной остановки транспорта и конвоя выезда высокопоставленного немецкого военачальника.
— Послушайте, майор, — Вайс через правое плечо повернул голову к адъютанту. — Кто они, эти люди на проезжей части дороги, и главное, что им нужно от нас?
Адъютант, опустив «цейс» на колени, ответил:
— Мы находимся у домика северной заставы. Возможно, предположение: получив радиошифровку со сверхординарными сведениями, касающимися работы штаба и вас лично, бригаденфюрер, неизвестное нам лицо потребовало от начальника данного поста перехватить вас на дороге… гауптштурмфюрер выполняет роль чрезвычайного курьера. Полагаю, что остановка необходима… Ловушку в данных условиях подобным образом не устраивают. И кому?
— Хорошо. Последую вашему совету и опыту. Вы меня заинтересовали.
— Я не успел сказать вам, бригаденфюрер: среди этой троицы есть женщина.
— Женщина? Но откуда? Мне лично остановка сия не по вкусу. Прикажите «стоп»…
Гауптштурмфюрер, ожидающий остановки «амфибии», и вся его свита, в мгновение ока оказались с левой стороны автомашины-вездехода. Гауптштурмфюрер СС опустил долу жезл, зачем-то оправил мундир и только тогда, не представляясь, четко задал вопрос в недоумении глядевшему на него генералу:
— Простите! Я вижу пред собой бригаденфюрера СС Вайса?
— Вы не ошиблись. Говорите, по какому случаю вы осмелились остановить меня, гауптштурмфюрер?
— Отлично. Вы мне и нужны, бригаденфюрер Вайс. На ваше имя срочная радиограмма… — произнес Черемушкин и опустил руку в правый карман френча.
— Жду, — повелительно брякнул Вайс и отшатнулся корпусом тела к водителю: в руках гауптштрумфюрера и женщины, штурмфюрера СС, оказались пистолеты.
Выстрелы прозвучали дуплетом.
По-сиротски, обнажая рваные полоски своей синевы, небо, обвалованное черно-белыми облаками, прятавшими знойное июньское солнце, будто разразилось долго сдерживаемым, оглушительно трескучим громом. Укрывшиеся на деревьях люди, недостигаемые за толстыми стволами граду осколков, словно из мешка сыпанули несколько противотанковых, и немецких яйцеподобных ручных гранат на грузовую машину с солдатами и четверку замыкающих конвой мотоциклов. Включились в бой, как планировалось, оба ручных трофейных пулемета и автоматы. Патронов не жалели — их было предостаточно.
Полторы, от силы две минуты, бушевал на дороге огненный смерч. Горели машины, мотоциклы, находившиеся в них трупы. Дымился асфальт. Жарко полыхала крыша домика дорожной заставы «Северная». Нетронутым островком среди огня оставалась лишь черно-желтая полосатая «амфибия».
Бурно сопротивляющегося начальника штаба армейской группы «Феникс» бригаденфюрера СС Вайса уволокли от мертво молчавшей дороги в лес, спеленали и форсированным броском, устремились на юго-восток к временно заложенной базе.
Глава восемнадцатаяСудьбе было угодно из прессованного законами войны времени выкроить малую его толику для свободного отхода разведгруппы в избранном направлении.
И только через час, возможно, чуть больше, следуя с грузом продовольствия к населенному пункту Медвежий Угол, небольшая немецкая автоколонна наткнулась на непреодолимую преграду — кучу разбитой, изуродованной автотехники. Повсюду лежали трупы, трупы, трупы в немецкой униформе, груды спекшегося пепла, лужицы засохшей крови на обезображенном огнем асфальте.
Начальник автоколонны немедленно радиошифровкой информировал лицо, коему был подчинен, о месте крупного, ужасного ЧП, прося помощи для ликвидации заторов из металлических обломков и уборки трупов. Эта сногсшибательная новость дошла и до дежурного по штабу армейской группы «Феникс». При упоминании о черно-желтой полосатой бронеамфибии, стоявшей целехонькой у сгоревшего домика дорожной заставы «Северная».
…………………………………………………………………………………………………………………
…Самолет с командующим при приземлении его в Кобылине встречал лишь командир сорок первой мотобригады бригаденфюрер СС Гофман с небольшой свитой своих штабистов. Веллеру стало как-то не по себе из-за отсутствия начальника штаба, всегда обязательного, ревниво относящегося к вопросам морали и чести. Здесь же от Гофмана, обергруппенфюрер узнал о совсем свежем происшествии в штабе группы, в результате которого начальник контрразведки штандартенфюрер СС Фалькенберг с ранением средней тяжести и контузией находится в госпитале. От предложенного в его честь обеда Веллер вежливо отказался, и Гофман усмотрел в этом веские причины: он и сам терялся в догадках о мотивах неприбытия Вайса, твердо зная, о намеченном им выезде к месту встречи с обергруппенфюрером.
В последнюю минуту, когда командующий собрался уезжать и уже садился в бронемашину, а экипажи двух бронетранспортеров «ганомаг» с солдатами на борту ждали только команды, к Гофману спешно подошел начальник контрразведки бригады и, склонившись, что-то сказал тому. Гофман недоверчиво посмотрел на контрразведчика и окончательно поняв, что задержка начальника штаба группы в пути связана с обстоятельствами из ряда вон выходящими, энергичным движением руки задержал рванувшийся было вперед броневик.
— Обергруппенфюрер, на автостраде в нашем направлении ведутся срочные ремонтные работы. Вы хотя бы на полчаса отставили свой отъезд.
От проницательного взгляда Веллера не укрылось напряженно-взволнованное лицо бригаденфюрера.
— Это все-таки почему? А впрочем, Гофман, не старайтесь. Причина отсутствия Вайса в Кобылине, уверен, кроется в чрезвычайном происшествии на дороге. Начальник штаба убит или же ранен?
