Альберт Зарипов - Дембельский аккорд
Мы безоговорочно отдали должные почести этому священному понятию, как одному из столпов непобедимой обороноспособности страны. Затем настал черёд славы российского оружия, символизирующей немеркнущие во все времена достижения военно-промышленного комплекса государства. Потом сполна вознесли хвалу в честь русских офицеров, как основоположников всех блистательных побед наших войск. Далее соблюли древние традиции и почтили память всех наших предков, отстоявших с оружием в руках свободу и территориальную целостность России. Вспомнили и о кузницах военных кадров, подготавливающих достойную смену командного состава.
На тосте за наших славных подчиненных случилась заминка.
- Боеприпасы на исходе! - сообщил нам голосом десантный капитан. - Требуется организовать срочный подвоз снарядов.
- Это последний залп и всё! - почти радостно произнес Иваныч. - На сегодня бой заканчивается.
- Нам завтра готовиться надо… - почти твердым тоном сказал я, стараясь изо всех сил поддержать решение ротного. - Мы должны.
- Отлично! - луженая глотка посеченного десантника воспроизводила слова и целые фразы абсолютно без каких-либо искажений. - Тогда мы по приказу товарища майора производим крайний на сегодня залп! И продолжаем завтра боевые действия!
Не знаю как Пуданов, но я невольно вздрогнул… Моему организму и сегодняшних испытаний оказалось предостаточно. Ведь я только из караула вернулся, то есть после бессонной ночи… А на следующий день мне были бы очень полезны долгий отдых и всеобщее оздоровление… А тут надвигалась такая провокация.
- Нет! - твердо возразил командир роты. - Завтра нам нельзя! Приходите в гости дней так через двенадцать-тринадцать. Тогда и продолжим.
- Договорились! - согласился крепкий на все случаи жизни капитан. - А сейчас пьём за подчиненных… Лично я - за здоровье своего сержанта! Отправили сегодня в госпиталь… Эту заразу.
Мы подвергли свои тела и души крайнему на данный вечер испытанию на прочность и уверенно отложили кружки в сторону.
- А что с ним? - спросил я, остужая горящий пищевод прохладным рассолом.
- Ты на утро оставь! - возмутился ротный. - Что мы завтра будем пить?
- Товарищ майор! Физическая зарядка - это самое лучшее средство от похмелья! - Сообщил ему я.
Но трехлитровую банку убрал-таки под кровать, чтоб более никого не соблазняла… Всё же пожелание командира роты.
- А мы сегодня самолётные катапульты обезвреживали! - произнёс десантный капитан. Там же рядом со взлеткой столько реактивных спарок находится.
- Л-29… - подсказал я. - Учебно-тренировочные.
- Мы там каждый день занимаемся с группой… - сказал лейтенант Винокуров.
Он тоже держался молодцом и сидел уверенно, ни к чему не прислоняясь. Лейтенант же Михаил как подпер сначала плечом стенку да так по ней и сполз вниз.
- Видели-видели вас… - продолжил десантник. - Так вот! Самолеты эти вроде бы раскуроченные, но катапульты в них остались. И срабатывают ведь они от порохового заряда, который до сих пор никто не обезвреживал. Позавчера какой-то умник перегнулся в кабину, увидел красную ручку, ну и дёрнул её… Короче, голова улетела в небо вместе с катапультой, а тело отбросило метров на пять… Вот и приказали мне ликвидировать эту пакость. Я отобрал самых толковых бойцов во главе с этим сержантом, лично показал им как нужно привязывать кусок двухметровой стропы к красной ручке и всё… Больше от них ничего не требовалось - дергать за стропу мы должны были вдвоем с Андрюхой.
- Так точно… - старлей даже покачал головой.
Сверху вниз… И так несколько раз… Увлекся, видать.
- И вот только отправил я их выполнять приказание, а сам уже привязал первую стропу к ручке… Как слышу… Ба-бах! И вижу, что вверх летит катапульта, а в ней сидит кто-то из моих бойцов!… Бегу… Смотрю на ходу вверх, а он там кувыркается.
- Она же невысоко подлетает.
Но слова Иваныча вызывают лишь отрицательные жесты.
- Нифига подобного! Она взлетела метров на тридцать! Это точно я тебе говорю… - в горячке доказывает капитан. - Подбегаю. А это кресло пилотское уже упало на землю… Гляжу! Сиденье снизу, а на нем - мой же сержант… Без сознания… Ну, вызвали доктора с носилками… Шум поднялся… Комбат мой прибежал, поругался и побежал докладывать о ЧП КэПу. Ну, думаю, сожрут меня сейчас с потрохами… А тут ещё сержант очнулся на носилках… Лежит и стонет… Я нагибаюсь над ним и спрашиваю: Что, зараза, довыделывался?!… Я же вас лично инструктировал!… А он смотрит на меня невинными глазками и вполголоса отвечает… "командир! И так хуёво! Хоть ты не подъёбывай!…" А я его чуть ли не убить готов был… Не за нарушение субординации, а за его идиотизм.
- Так он, значит, уселся в сиденье летчика и дёрнул за красную ручку? - поражается Винокуров. - Это же дурость.
- А вот ты и скажи ему! - хохотнул капитан. - Сержант насмотрелся этого фильма… Крепкий орешек - два… И решил точно также выебнуться! Но там же кино! И парашют у этого полицейского раскрылся в верхней точке полета, а потом он приземлился спокойно… А здесь же Чечня… Никаким кино и не пахнет! Там самолёт "Боинг" здоровенный, а здесь учебный… Хорошо, что он приземлился сиденьем вниз! Живой остался! Но позвоночник, говорят, повредил сильно… увезли его в госпиталь… Пообещали ему писать письма… Идиоту.
- А потом что было? - задаю я вопрос о дальнейших событиях и неминуемых последствиях для командиров.
- А мы с Андрюхой затем целый день собственноручно привязывали стропы и тут же их дёргали… Все катапульты обезвредили.
Голос капитана грустнеет, отчего становится понятным то, что наказание от вышестоящего начальства до них пока что не дошло.
- А сколько там самолетов было? - интересуется Винокуров.
- Да чуть поболе тридцати… - говорит старлей-десантник. - Точно мы не считали.
- Да-а… - со вздохом произносит Пуданов. - У нас пока такого не было.
- Своих клоунов хватает… И фокусы у них совсем другие… - тоже невесело говорю я.
Постепенно разговор угасает и нас начинает медленно клонить в горизонтальное положение. Видя это безобразие, крепкий капитан и его младший брат собираются в свою роту… Мы тоже поднимаемся и я машинально одергиваю вниз полы своей новенькой горной куртки тёмно-серого цвета.
Это моё телодвижение не остаётся незамеченным.
- Слушайте! А где у вас можно такую форму достать? - вдруг спрашивает посеченный осколками десантник. - А то нам кроме камуфляжа ничего не выдают. Хватает его только на один выход… А у вас.
- Это горное обмундирование! - гордо произносит Иваныч. - Куртку можно хоть сверху носить, хоть в штаны заправлять… Комбинезон получается.
- А как можно такое достать? - настойчиво повторяет капитан.
Я усиленно молчу, стараясь не вмешиваться в этот интересный для них диалог. Мой ум уже смекнул, что и куда клонится… Десантники сидели как раз напротив моей кровати, а под ней.
- а вы моего командира группы попросите! - великодушный и щедрый командир роты показывает пальцем на мою рачительную персону. - Вот у него есть… Даже у меня нету… Только у него.
Первые секунды я пребываю в молчаливом столбняке от внезапного коварства Иваныча… Ибо у меня под кроватью лежит всего-навсего две стопки горного обмундирования по десять комплектов… Ну, минус один, который сейчас на мне… Тогда как в каптерке преспокойненько лежит целых девяносто комплектов!… И остается мне только горестно вздохнуть.
- Да не вздыхай! Не вздыхай! - подбадривает меня мой славный и добрый командир. - Подари братьям - десантникам по одному комплекту! Не жмоться!
Я воспринимаю эти слова Иваныча как прямое указание. А значит у меня теперь есть законный повод восполнить эту утрату завтра… Когда мы случайно столкнемся на углу ротной каптерки.
- Да мне для боевых друзей ничего не жалко! - искренне произношу я и возвращаюсь к своему ложу. - какие у вас размеры?
Пока мы с Иванычем вели закулисные переговоры, оба десантника стояли молча и ожидали конечного результата. Но вот фортуна повернулась к нашим гостям нужной им стороной, то есть лицом… А после моего бесхитростного и прямого вопроса капитану и старлею оставалось только назвать свои размеры… я достал сначала одну стопку, но выяснилось, что обмундирование будет для них маловатым. А вот вторая кипа горной формы, до сих пор ещё перевязанная фабричной бечевкой, оказалась в самый раз… Вернее, их размеры… Я вытянул два комплекта и вручил их боевым соратникам.
- Ну, спасибо, Мужики! - растроганно высказался капитан. - Честное слово… Спасибо от всей души!
- Да ладно! - по-королевски улыбался Пуданов. - Это вы вот ему спасибо говорите! Это же его группа.
- Ну, что вы, товарищ майор! - вежливо отнекивался я. - Моя группа входит в состав первой роты! И это вам нужно говорить спасибо!
Наши двусмысленные дипломатические игры были понятны только нам обоим… Хоть Пуданов и давал мне отчетливо понять, что эти два подарка так и останутся на подотчетной ответственности командира первой группы… А я упрямо намекал, что никто его за язык не тянул… Это раз! В каптерке лежит целых девяносто комплектов горного обмундирования - это два! И у командира роты должно быть всего побольше… И материальной ответственности, и возможностей по их списанию… Да и душа должна быть пошире и подобрее… А это уже и три, и четыре, и пять.
