Николай Михайловский - Час мужества
На развилке дорог я встретил тогда знакомого капитана из бригады морской пехоты, где главным костяком были моряки-добровольцы, сошедшие с кораблей, чтобы сражаться у стен Таллина.
— Фашисты нашего раненого разведчика захватили, привязали к дереву и живьем сожгли. Вот изверги! — рассказывал он.
— Какого разведчика?
— Не знаю фамилии, дело было тут недалеко, на хуторе Харку.
— Как это произошло? — продолжал я.
— Ничего не знаю, кроме того, что вам сказал, — ответил он и пошел дальше.
Вернувшись в тот день в политуправление флота, я заикнулся было об этой встрече с капитаном, но не успел договорить, как полковой комиссар Добролюбов перебил меня:
— Все знаем. Это был артэлектрик с лидера «Минск» Евгений Никонов.
Вскоре мы уходили из Таллина, и в спешке не довелось узнать какие-либо подробности. Знали только одно: враги пытали парня огнем, а он слова не вымолвил. Внезапно налетев, краснофлотцы штыками и прикладами прикончили истязателей. Евгения Никонова друзья сняли обгоревшим. Уже потом имя Евгения Никонова высветилось из массы других героев, обрело известность.
То немногое, что я знал о Никонове, заинтересовало Ольгу Николаевну, она тут же записала мои воспоминания, а затем мы поехали через центр города на Пиритское шоссе, свернули там направо, поднялись в гору и остановились возле светло-серого обелиска, стрелой взметнувшегося к небу, — памятника участникам знаменитого ледового похода кораблей Балтийского флота в 1918 году. Рядом с ним стоит старое дерево — ясень, высохшее, обнаженное, без единого листочка, хотя кругом шумит пышная зелень. И вот это голое дерево как бы покоится рядом с прахом моряка. Смотришь с высокого холма на Таллин, портовые краны, башни, заводские трубы и думаешь: «Вот за то, чтобы все это было, и отдал свою жизнь Евгений Никонов».
Неутомимая Ольга Николаевна повезла меня в другой, совсем противоположный конец города, в новый район Таллина Ыисмяэ, застроенный разноликими веселыми на вид жилыми домами. Остановились у здания, раздавшегося вширь, — это и есть школа имени Евгения Никонова.
Перемена. Дети есть дети. Шум, беготня... Останавливаю на лестнице шустрого белобрысого мальчика лет десяти, показываю на портрет матроса в деревянной раме на стене.
— Кто это?
— Неужели вы не знаете?! — он вскидывает голову, с удивлением смотрит на меня.
— А ты знаешь?
— Конечно! Евгений Никонов, Герой Советского Союза, — победно отчеканил мальчуган и понесся дальше.
Судя по улыбкам и дружеским рукопожатиям, которыми встречали Ольгу Николаевну, она здесь свой человек. Хотя директор школы Малле Эвертсоо старше ее по возрасту, но в жизнерадостности, темпераменте она не уступает своей коллеге: на первый взгляд может показаться, что жизнь ее была усеяна цветами. А ведь эта женщина в войну оказалась чуть ли не на краю гибели. Рассказывая мне, что ребята и педагоги высоко чтят память Евгения Никонова и ежегодно в день его рождения, 18 декабря, устраивается школьный праздник, на который обязательно приглашают моряков, Малле с заметной грустью обронила такую фразу:
— В моей судьбе есть кое-что общее с Никоновым... — Малле объясняет, что значит это «кое-что». Оказывается, и она с матерью стояли бы под дулом фашистского пистолета, если бы отец вовремя не укрыл их в лесу. Сам же он был схвачен и 13 июля 1944 года расстрелян гитлеровцами.
Я смотрел в ее светлые глаза и думал: «Да, такой человек способен ценить жизнь и быть верным памяти тех, кого унесла война».
Малле и ее товарищи — люди скромные, не любят хвалиться своими делами и работают не на показ. Однако достаточно побыть тут, узнать, как кропотливо собирается материал для экспозиции, поговорить с ребятами и учителями, чтобы понять, что все тут делается на совесть и, главное, от чистого сердца. В день рождения Никонова, о чем почти что вскользь упомянула Малле, ребята приносят цветы к подножию монумента, по очереди стоят в почетном карауле, и весь этот день проходит под знаком увековечения памяти героя: уроки мужества, а потом соревнования на приз его имени, литературный вечер. В будни же ведется поиск новых документов или источников.
Приезжал по приглашению школы из Горького брат героя, Виктор, рассказал о детстве Жени, а моряки вспоминали, каким он был в пору службы на флоте. Так накапливается материал для будущего музея. И во всем этом участвуют сами ребята и их наставники. Вот почему дети, начиная от мальчугана, встретившегося мне на лестнице, и до десятиклассников, пишущих сочинение о Никонове, озаглавленное «Каким он парнем был», так ясно представляют себе образ моряка-героя и с каким-то особым благоговением произносят его имя.
Я ходил по улице Евгения Никонова. Она рядом с центром города, чистенькая, зеленая, с аккуратными двухэтажными домиками старой постройки, на фасадах таблички с его именем, и возникает ощущение связи прошлого с настоящим.
В парке Кадриорг установлен памятник герою. Матрос навсегда замер на высоком гранитном постаменте. Из-под бескозырки выбивается чуб. На плечи наброшена плащ-палатка, развевающаяся на ветру. В одной руке бинокль, в другой автомат. Он устремлен вперед, точно душа его жаждет боя. Здесь обычно тишина, подходят люди, положат цветы, молча постоят, отдавая дань мужеству верного сына Родины.
А поблизости от монумента, тоже в Кадриорге, кипение жизни. Там морская школа ДОСААФ. При входе — портрет Никонова, описание его подвига. С этого, вероятно, и начинается та самая школа жизни, в которую вступают юноши призывного возраста. Прежде чем идти на военную службу в армию или на флот, они получают здесь основательную специальную подготовку и моральную зарядку на долгие годы вперед.
Сначала теория: занятия в классах, где, кажется, представлен весь наш флот в макетах современных крейсеров, подводных лодок, торпедных катеров. Но главное, конечно, — учебные кабинеты, пособия, электрифицированные схемы, корабельный мостик со штурманскими приборами, даже дизели, что называется в натуральном виде, и другие работающие механизмы, как на боевом корабле. Есть и водолазный кабинет: универсальное снаряжение для подводных работ, дыхательные аппараты, обязательно изучаются правила техники безопасности. Надо все это знать назубок, прежде чем идти под воду. Отсюда, из кабинетов, рукой подать до залива, а там катера, шестивесельные ялы и даже яхта в распоряжении будущих моряков. Обучают юношей не новички в военно-морском деле, а умелые моряки, у которых за спиной годы и годы службы, такие, как Эрий Михайлович Блюмов, который отслужил действительную на торпедных катерах боцманом, а потом уже окончил военно-морское училище. Теперь, уйдя в отставку, он передает свои знания и навыки молодежи. Или старший лейтенант запаса Владимир Иванович Гребенников, тоже с дипломом Высшего военно-морского инженерного училища имени Ленина. А уж Геннадий Александрович Сильвестров, как утверждают, природный водолаз, любит свое дело и как никто другой умеет заинтересовать учеников, приобщить их к сравнительно редкой специальности.
Школа существует не так уж давно, но и у нее есть свои традиции и свои герои, их имена — на доске Почета:
Хянг
Хареид
Сепамяги
Нурк
Отличные ребята! Можно не сомневаться, что в них живет дух героев Великой Отечественной войны.
Во многих местах я побывал, многое увидел, прежде чем добрался до корабля, на корме которого отсвечивает знакомое дорогое имя «Евгений Никонов». Тральщик кажется лилипутом рядом с современным ракетным крейсером, но как говорится в народе, мал да удал.
Он только что вернулся из Финляндии. Ходили балтийцы с визитом в дружественную страну и полны впечатлений от похода и встреч в северном порту Оулу, куда приезжал сам президент республики в день своего рождения, чтобы поприветствовать советских моряков. Финские газеты так описывали это маленькое торжество на борту нашего военного корабля: «3 сентября Урхо Калева Кекконену исполнилось 76 лет. Президент республики встретил эту дату на советском корабле, познакомился с техникой, матросами. Сидел за торжественным обедом в подаренной ему бескозырке...». Нужно ли говорить, что даже такой небольшой поход, уложившийся в одну, всего в одну неделю, был хорошей школой для впервые стоявшего на ходовом мостике в роли командира корабля старшего лейтенанта Виктора Анатольевича Шельпякова и для всей команды. Многое довелось увидеть и испытать молодым морякам: шторм, во время которого небольшой кораблик клало на борт, поход по Ботническому заливу очень сложными извилистыми фарватерами. А торжественные минуты при заходе в порт: салют наций, флаги расцвечивания, гром оркестров и едва ли не самое трогательное зрелище — улыбки финнов, стоявших под дождем с зонтиками и букетами цветов. Об этом с восторгом рассказывал мне секретарь комсомольской организации радиометрист Николай Свечко, тут же демонстрируя сувениры, подаренные ему финскими девушками. Но еще больше радовался он тому, что и там, в Финляндии, уже известно имя Евгения Никонова, и нашим морякам оставалось лишь рассказать о его подвиге.
