Николай Михайловский - Час мужества
Вот когда пригодились перевязочные материалы, заранее припасенные провизором. Школу превратили в госпиталь, раздобыли в поселке кровати, одеяла, чистое белье. Быть может, многие годы полотняные простыни хранились в сундуках для дочерей-невест, а сейчас все это отдано раненым морякам.
Гитлеровцы находились всего в пятнадцати километрах от бухты Локса и могли вскоре появиться здесь.
Была дорога каждая минута. А до Таллина далеко. Как же быть чтобы там узнали о несчастье и выслали помощь? Прямая телефонная связь нарушена. Несколько раз пробовали звонить окружным путем. Ничего не получилось. Тогда кому-то пришла мысль: устроить живую эстафету от одного поселка к другому. Написали донесение и с ребятишками послали в ближайший населенный пункт, а оттуда дальше и дальше...
Через некоторое время к школе подошли автобусы из таллинского военно-морского госпиталя. Все население собралось проводить раненых. Василий Васильевич Карякин поднялся на камень, чтобы сказать несколько слов, но, когда увидел грустные, печальные лица мужчин, слезы на глазах женщин, ему стало не по себе, слова комом застряли в горле.
«На кого мы оставляем этих несчастных честных и добрых людей? — подумал он. — Ведь фашисты все узнают и, конечно, не пощадят их».
— Спасибо, товарищи, — с трудом проговорил он. — У нас есть пословица: «Друзья познаются в беде». Мы будем помнить всех вас и эту бухту — бухту дружбы.
Автобусы тронулись в путь. А у школы остались учитель Микивер, Леонхард Гнадеберг, его жена Магда с двумя маленькими детьми и пестрая толпа местных жителей. Какое-то время еще были видны белые платочки в руках женщин, шляпы, поднятые над головами мужчин, детские ручонки, махавшие вслед уезжающим морякам...
Дорого пришлось заплатить патриотам из бухты Локса за свое доброе отношение к раненым морякам.
Как только гитлеровцы вместе с националистами вошли в поселок, сразу начались обыски. Фашисты преследовали честных людей, работников сельсовета и активистов кооперации.
С Леонхардом они поступили иначе: хотели переманить на свою сторону, завоевать его расположение. Такой человек всегда может пригодиться.
Сначала пустили в ход посулы. Потом угрозы. Ничто не помогало.
Тогда однажды в сумерках несколько бандитов в гражданской одежде явились к домику Леонхарда на окраине поселка и вызвали хозяина на улицу.
Леонхард почувствовал что-то недоброе и не торопился выходить. Бандиты вошли в домик, схватили Леонхарда за руки и вывели во двор.
— Ну как, решил, с кем идти? — обратился к нему высокий здоровенный парень.
— Не с вами, — ответил без колебаний Леонхард. Бандит вынул из кармана пистолет и погрозил.
— Не пугай, — с вызывающей дерзостью заявил Леонхард. — Не боюсь ваших угроз.
Он хотел еще что-то сказать да не успел: упал, сраженный пулей.
Сегодня поселок Локса живет тихой мирной жизнью, в повседневных трудах и заботах о завтрашнем дне. Именно о завтрашнем, поскольку за последние десятилетия маленький рабочий поселок разросся, «повзрослел» и скоро сможет претендовать на звание города.
Населения здесь не так уж много, а есть тут и универмаг, и кафе, и большая школа, разместившаяся в четырех зданиях. Сейчас строится новая больница и амбулатория. Когда-то маленький пляж тоже расширился, стал любимым местом отдыха многочисленных экскурсантов, приезжающих из Таллина на выходные дни. Они посещают места боевой славы. Приносят цветы на могилу моряков с «Карла Маркса», потопленного в августе 1941 года. В школе есть свой маленький музей, в фотографиях и документах отражена суровая година, прокатившаяся через поселок и оставившая нетленную память.
В бухте Локса живет немало ветеранов Великой Отечественной войны. Особым уважением пользуется среди них Лембит Антонович Пыхьяла. Тринадцать лет он был председателем сельсовета. Нет в Локсе человека, который не знал бы его историю: шестнадцати лет убежал на войну и в этих самых краях проходил первую боевую школу. Кем только он не был: связным-велосипедистом при командире истребительного батальона, разведчиком, телефонистом.
Его вещевой мешок прошивали пули, а однажды Лембита ранило, но вскоре он вернулся в строй.
Отступал он с нашими войсками морем. Корабль был потоплен фашистской авиацией, и Лембита подобрал катер.
Всякое тогда случалось. И когда у самого борта катера вдруг неожиданно всплыли два рогатых чудовища, командир спросил: «Кто хорошо плавает?». И мальчишка из Локсы ответил: «Я!». Лембита спустили за борт на спасательном круге, и он отвел сначала одну мину, потом другую.
И так до последнего дня войны он был в горниле ее. Прошел все испытания, выжил и вернулся в родной поселок уже мужчиной. С той же страстью, с какой воевал, Лембит Антонович сегодня отдает все силы общественной работе. В его делах ощущается хозяйская мудрость, свойственная эстонцам, и плюс к тому верность делу, которому он смолоду посвятил свою жизнь.
Нетленная память
Таллин удивительно спокойный, неторопливый город, здесь очень любят детей, цветы, живую природу. В уютных кафе встречаются друзья, часами ведут неспешную беседу.
И, как и вся наша страна, город растет, молодеет: строятся жилые дома, школы, культурно-бытовые учреждения, уже возникли совсем новые районы. И что особенно характерно — седая древность мирно соседствует с молодыми побегами жизни.
Многое напоминает здесь о давних связях России с Эстонией, о дружбе русского и эстонского народов, революционных традициях. В парке Кадриорг сохранился домик Петра I, тут он жил в 1714 году, занимаясь строительством военной гавани. А если подняться на самое высокое место — древний Вышгород, то там, в кирхе, вы увидите надгробия известных русских мореплавателей адмиралов С. К. Грейга и И. Ф. Крузенштерна.
А сколько сохранилось наглядных свидетельств революционной борьбы русского и эстонского народов! Известное в истории восстание на крейсере «Память Азова» вспыхнуло 8 декабря 1905 года, когда корабль стоял на Таллинском рейде. Из числа зачинщиков восстания 18 матросов расстреляны на Вышгороде — об этом напоминает мемориальная доска у подножия башни Длинный Герман. После победы Октября в Эстонии установилась Советская власть, но просуществовала она недолго. И только в 1940-м, за год до войны, эстонский народ снова поднял знамя Советов. Отныне и навсегда...
Ни стремительный бег времени, ни поток событий не затмили прошлого. Все связанное с Великой Отечественной войной до мельчайших деталей осталось в нашей памяти и сегодня предстает как бы в отшлифованном виде. Друзья познаются в беде. В трудные дни 1941 года плечом к плечу с бойцами Красной Армии сражались с врагом рабочий полк и истребительные батальоны. Они не страшились психических атак, бомбежек, артобстрелов. Они знали одно: выстоять! Выстоять, чего бы это ни стоило! Любой ценой, даже ценой своей жизни сдержать противника, ибо там дальше — Ленинград.
Вместе с русскими, эстонцами, белорусами, украинцами сражались за Таллин и Ленинград воины 1-го латышского стрелкового полка, сформированного в Риге в первые дни войны. Они начали свой путь в Латвии, с боями отходили через Эстонию. Третьим батальоном командовал ныне известный латышский писатель Жан Грива. Будущим летописцам еще предстоит рассказать о нем, герое Испании. Пламенным словом писателя и личной храбростью он увлекал бойцов на подвиги.
Все они, защищая Таллин, сделали первые шаги на пути к далекой нашей победе.
Кажется, давным-давно отгремели громы войны, но память о ней бессмертна. Это время оставило неизгладимый след в сознании старшего поколения и сегодня занимает пытливые умы молодежи.
Оказавшись в Таллине, хотите вы того или нет, из разных уст услышите одно и то же имя — Евгений Никонов! Улица Евгения Никонова, его имя носят школа и множество пионерских дружин, есть даже корабль «Евгений Никонов» в составе дважды Краснознаменного Балтийского флота.
Методист таллинского Дворца пионеров Ольга Николаевна Марченко, молодая энергичная женщина, уже не первый год вместе с ребятами изучает историю своего края, идет по следам героев Великой Отечественной войны. Они не раз бывали в местах, связанных с памятью Евгения Никонова. Кое-что я и сам мог рассказать любознательной Ольге Николаевне.
Нет, я не был знаком с Евгением Никоновым, никогда его не встречал, но имя это отпечаталось в моей памяти с далеких времен 1941 года, когда бои шли уже в окрестностях Таллина. Шоссе были покорежены снарядами, на обочине валялись убитые лошади, в обе стороны двигался поток людей, машин, повозок. Шагали бойцы на передовую, а навстречу им люди в гражданском везли на ручных тележках и в детских колясках домашний скарб.
На развилке дорог я встретил тогда знакомого капитана из бригады морской пехоты, где главным костяком были моряки-добровольцы, сошедшие с кораблей, чтобы сражаться у стен Таллина.
