Георгий Савицкий - Штрафник-«охотник». Асы против асов
Так что для «экспертов» Люфтваффе, несмотря на их «крутизну», настали не самые лучшие времена. Это и доказали три дымных следа, прочертивших небеса.
…Им даже не нужно крестов на могилах,
Сойдут и на крыльях кресты!..[6]
Ошарашенные такой потерей, немцы сразу же стушевались и отвалили… Пополнив боекомплект и заправившись, летчики снова поднялись в пламенное небо.
* * *Теперь их задачей был ни много ни мало немецкий аэродром. Там, по данным наших партизан, базировался отряд двухмоторных «воздушных крейсеров» Bf-11 °C-4. Часть из них перевооружили 37-миллиметровыми подфюзеляжными противотанковыми пушками BK-3,7 — «Bord Kannone» 3,7 сантиметра. В контейнерном варианте они обозначались как Flak-18.
Такие же орудия стояли на противотанковых «Юнкерсах» Ju-87G-1, таких, которые состояли и на вооружении особой эскадры StG-2.
Sturzkampfgeschwader-2 «Immelmann» была создана 1 мая 1939 года из нескольких отдельных эскадрилий пикирующих бомбардировщиков. Она была названа в честь аса Первой мировой войны Макса Иммельмана. На вооружении эскадры находились пикирующие бомбардировщики «Юнкерс» Ju87 «Sturzkampflugenzeug», составляющие основу штурмовой авиации Третьего рейха. Это воздушное подразделение является абсолютным лидером по числу награждений Рыцарским крестом. И не зря — пилоты «Штука-бомберов» летали «ниже всех и медленнее всех», оказывая непосредственную поддержку пехоте. Пилоты даже рисовали на бортах своих Ju87 стилизованный пехотный знак «За штурмовую атаку»: скрещенный кинжал и гранату на фоне немецкой каски в обрамлении дубовых листьев. В ее составе воевал и знаменитый «охотник за танками» Ханс-Ульрих Рудель, впоследствии — единственный кавалер Рыцарского креста с дубовыми листьями, мечами и бриллиантами в золоте.
Но на двухмоторных «Мессершмиттах-110» устанавливалось не по две, а по одной такой противотанковой пушке. Ее подкалиберный бронебойный снаряд с сердечником из карбида вольфрама обладал начальной скоростью более 1000 метров в секунду. Он пробивал бортовую броню не только американских и английских танков, но и наклонные бронелисты советских «тридцатьчетверок». Но, несмотря на это, подобная пушка оставалась просто «самоделкой на коленке». Ведь ни «Юнкерс-87», а тем более «Мессершмитт-110» не были специализированными противотанковыми самолетами. В отличие от грозных бронированных «крылатых танков» — штурмовиков Ил-2М3. Вот на «илы» можно было ставить различные варианты вооружения: автоматические пушки калибра 20, 23, 37 и даже 45 миллиметров, реактивные снаряды, специализированные противотанковые и фугасные авиабомбы, капсулы с зажигательной жидкостью КС. И это были не пресловутые «комплекты полевой модернизации» Rustzatz для «Фокке-Вульфов-190», а именно модернизация, которая постепенно и всесторонне наращивала не только боевую мощь, но и летно-технические данные машины.
Но, возвращаясь к «Мессершмиттам-110», нужно сказать, что эти самолеты уже в самом начале Великой Отечественной войны были весьма слабыми. Стратегический истребитель, ярким образцом которого был Bf-110, по общему мнению, родился в 30-х годах. Реально он был задуман еще в годы Первой мировой войны. А достоинства такого самолета превозносились поборниками воздушной войны еще до появления первых линий на чертежных досках. По своей сути стратегический истребитель создавался как высокоскоростной, тяжеловооруженный самолет с достаточной дальностью полета для эскортирования бомбардировщиков и действий в глубине территории противника: ведения патрулирования вдали от своей базы. Это был своеобразный «воздушный крейсер».
Немецкая пропаганда утверждала, что группы «охотников» непобедимы, и не было никаких сомнений, что «охотник» сможет выполнить все поставленные перед ним Герингом и штабом Люфтваффе задачи.
«Kampfzerstorer» — «боевому охотнику», многоцелевому самолету, вменялась главной задачей «расчистка» пути для бомбардировщиков и атака соединений бомбардировщиков противника. Также они могли нести на внешней подвеске бомбы для атак наземных целей.
Для выполнения этих функций «Мессершмитт-110» имел мощное вооружение: две 20-миллиметровые автоматические пушки MG-FF и четыре 7,92мм пулемета MG-15. В перспективе пулеметы винтовочного калибра должны были быть заменены на крупнокалиберные. От атак с задней полусферы самолет прикрывал стрелок-радист с таким же пулеметом MG-15.
Два двигателя повышали живучесть в воздушном бою, а протектированные бензобаки вмещали солидный для истребителя запас горючего.
Видимо, туго пришлось немецкому «разрушителю» в бою с более маневренными бипланами.
Ударный двухмоторный истребитель оказался маломаневренным. Командование Люфтваффе, погнавшись за универсальностью «воздушного крейсера», в итоге получило самолет с весьма посредственными летными и тактическими данными. Единственным преимуществом «Мессершмитта-110» была большая, чем обычная, дальность полета. Этим все его хорошие стороны и заканчивались. Но поскольку построено их было уже порядком, то и «пристраивать» Ме-110 куда-то было надо. Так они стали ночными истребителями, а впоследствии — и радиолокационными. А также и «охотниками за танками»… Но это — мера вынужденная.
* * *Остроносые «Аэрокобры» появились над немецкой полевой площадкой внезапно и с немецкой стороны. Опытный Волин проделал тот же тактический прием, что и командир Пе-2бис Забияка.
«Аэрокобры» стремительными остроносыми тенями понеслись над стоянками и сбросили бомбы, установленные на подфюзеляжных держателях. Бомбометание с пологого пикирования не такое эффективное, как с крутого, да и к тому же снос ветром сыграл свою роль и рассеял смертоносный груз по всему полю. Но тут уж расчет был на внезапность и дерзость атаки. Фонтаны разрывов встали за хвостами набирающих высоту краснозвездных истребителей.
И тем не менее дежурное звено «Мессершмиттов-110» начало разбег по изрядно «перепаханному» полю. «Сто десятые» в отличие от «сто девятых» не испытывали трудностей на взлете и посадке, связанных с узкой колеей шасси, да и скорость набирали быстрее благодаря двум моторам. Широкие крылья и более эффективное двойное оперение делали их маневреннее у земли, а кормовые стрелки могли защитить заднюю полусферу.
Но все же тягаться с мощными «кобрами» «мессерам» было просто невозможно, и исход этого боя был предрешен еще до его начала. В носу истребителя P-39Q запульсировало пламя, вытянувшись сверкающими цепочками трассеров. Сверкающие копья пронзили двухмоторные «„противотанковые“ истребители», и сразу два из них рухнули неряшливыми пылающими лохмотьями. Оставшаяся пара разошлась в стороны. Кормовые стрелки палили из своих спарок MG-17Z Zwilling, но попадали только по воздуху. Скорость и маневренность «Аэрокобр» берегли их от огня противника, да и бронированы были советские истребители изрядно.
— Сбейте их на хрен!!! — рявкнул майор Волин, закладывая вираж на малой высоте.
Сам он нацелил острый нос «кобры» на замаскированные цистерны с горючим. Летчик плавно нажал на гашетки пушки и крупнокалиберных пулеметов, ощущая, как по планеру самолета прошла дрожь отдачи. Мощные 37-миллиметровые снаряды авиапушки «Испано-Сюиза» заряжались через один: бронебойный, осколочно-фугасный, зажигательный. Тяжелые патроны к «Кольт-Браунингам» 50-го калибра снаряжались в ленты по тому же принципу. Так что Александр едва успел взять ручку управления самолетом на себя, проскакивая гигантский огненный вихрь, образовавшийся на месте резервуаров с горюче-смазочными материалами!
— Ведомый, живой?!
— Так точно, следую за тобой, командир. Вот только тряхнуло изрядно…
— Это хорошо! Леопарды, прием — еще один заход!
— Понял, выполняем!
— Понял, командир, заходим в атаку!
Стремительные «Аэрокобры» устроили на полевой площадке гитлеровцев настоящее побоище! Чадно горели распластанные на земле остовы «Мессершмиттов-110», дымились развалины блиндажей и землянок личного состава, разворочена до основания передвижная авиамастерская… И все это залито гигантской, растекающейся во все стороны лужей горящего авиатоплива.
Расчеты зенитных установок, прикрывающие немецкий полевой аэродром, сочли за благо не открывать ответного огня и тем спасти свои жалкие жизни. Победа была полной.
— Я Леопард-1, уходим. Повторяю, возврат на «точку».
Разгоряченные штурмовкой летчики ответили не сразу.
— Вас понял, возврат на «точку».
— Леопард-1, прием, это Третий! Приближаются истребители противника, заходят от солнца! Шесть, нет — десять «худых».
— В бой не вступать! — быстро скомандовал майор Волин. — Уходим на бреющем.
— Вас понял. — В голосе летчиков сквозило неудовольствие.
Но Волин знал, что делал. Он мельком взглянул на бензочасы: горючего оставалось в обрез. Да и боекомплекта они растратили изрядно… Но все же упускать еще одну возможность потрепать немцев не следовало.
