Джон Кинг - Охотники за головами (Headhunters)
— Хочешь еще выпить? — спросила она.
Балти посмотрел на свою пинту. Она была пуста. Он проследил глазами, как Сюзи прошла к бару. На ней были грубые брюки и футболка. Он смотрел, как она перекидывается шутками с барменшей, пока та разливает их «Гиннес». Она тоже, оказывается, пьет пиво.
— Эту бодягу могу тянуть хоть весь день, — сказала она, поднеся стакан ко рту. — Хотя когда слишком много выпьешь, сердце начинает колотиться как бешеное. Из-за высокого содержания железа.
Балти заметил, что на ее лице не было косметики. Духами от нее тоже не пахло. Сюзи явно естественная девушка.
— То письмо, которое ты написал, великолепно, — сказала Сюзи. — То, как буквы прижаты друг к другу, и все эти уголки. В этом чувствуется характер. Видишь, я смотрю на формы. Странные формы. Очертания и уголки. Люблю фракталы, то, как они расширяются и уходят вдаль. Ты понимаешь, о чем я?
Балти кивнул головой. Он понятия не имел, о чем она. Никогда в жизни не думал так о своем почерке, но фракталы ему тоже нравились.
— А еще ты сделал несколько ошибок.
— Я никогда не был слишком грамотен.
— Я сильно отставала в школе, потому что учителя не понимали, что у меня дислексия. Это смешно, правда, но они могли бы все испортить мне в этой жизни, надо бороться, чтобы они не доставали тебя и дальше. Не все, но многие. Как и вообще в жизни, когда ты растешь. Если что-то у тебя получается плохо, то люди принимают это на свой счет, как будто тебе самому не хватает какого-то личного качества. Как будто ты делаешь это нарочно. У меня нет дислексии. Меня просто это действительно мало интересовало. Мы все время маялись от безделья. Они не пытались как следует взяться за меня и заставить меня учиться. Просто заявили, что я для них — большая проблема. Не могла дождаться, когда окончу эту школу и пойду работать. А актерство все поставило на свои места, — сказала Сюзи. — Никакой классики. У меня нет даже формального актерского образования. Кое-что делали в местном клубе для молодежи, и я присоединилась к любительской труппе. Не слишком много денег, но это весело, к тому же всегда можно найти работу в ресторане или баре. Еще я сыграла пару ролей второго плана на телевидении. Это помогло. Играя, ты становишься тем, кем ты хочешь быть. Можно забыться в роли, а потом сказать, что это был кто-то другой. Никто не знает, сколько всего спрятано внутри человека. Зависит, конечно, от роли. Видно только внешнее. Это все формы, не правда ли? То есть я хочу сказать, это как если смотреть на женщину и видеть, какая у нее фигура. Красивые ли у нее грудь и ноги. Сколько она весит. Рост и пропорции. И это вполне честно. Формы и размеры. Вес и грани. А что у нес внутри?
Балти улыбнулся. Он не знал. «Гиннес» шел легко и мягко. Он показал на дохлого кота на стене.
— Кот Дика Виттингтона слегка не в форме. Выглядит, как будто попал под самосвал.
Она засмеялась и посмотрела на кота.
— На холме есть мост, с которого прыгают самоубийцы. Сигают прямо на дорогу. Не повезет, если вот так поедешь, а кто-нибудь свалится тебе на лобовое стекло. Не могу понять, как человек может настолько отчаяться, что идет и кончает с собой. Жизнь нельзя воспринимать столь серьезно. Мы живем вечно, так что зачем вообще о чем-то переживать? Надо идти и брать то, чего хочешь. Вот почему мне нужны эти журналы знакомств. Какой смысл околачиваться по дорогущим клубам и пытаться кого-нибудь подцепить, если все, чего ты хочешь, — это секс?
— Не знаю, — сказал Балти, посмотрев в сторону барменши, та говорила с каким-то пенсионером, стоявшим напротив барной стойки.
Сюзи придвинулась ближе и понизила голос, чтобы ее мог слышать только он.
— Я уже этим всем сыта по горло. Стоять и ждать, пока какой-нибудь идиот зальет себе в глотку достаточно выпивки, чтобы набраться смелости и подойти и заговорить со мной. Весь этот брачный ритуал, и ты понятия не имеешь, что получишь в результате. Есть шанс подцепить психопата, который планирует нагрянуть к тебе домой и убить тебя. Количество скучных ублюдков, которых я встречала, неисчислимо. Все эти говенные шуточки. Действительно действует на нервы, хочется выставить побыстрее их всех за дверь. А хуже всего — смазливые мальчики. Это только форма, никакого содержания. Так что теперь я с этим завязала. Использую объявления. И никаких проблем. Я хочу секса. Ты хочешь секса. Прямо, и честно, и я говорю об этом своим партнерам заранее. Все время думаю о мастурбации. Мы все одинаковы, понимаешь? Все люди, живущие на этой планете. Нет никаких индивидуальностей. Нет смысла привязываться к одному человеку, потому что это станет скучным и печальным, закончится все тем, что вы начнете драть друг другу волосы. Мы будем жить вечно, даже когда умрем, так что кого ебет? Это великолепное чувство, тебе так не кажется? Вот это настоящая свобода.
Балти кивнул. Ну если Сюзи от этого счастлива, тогда да. А он — существует. Он — индивидуальность. И пока это так и есть, а будь он в другой ситуации, вероятно, все было бы совсем по-другому, будь его мама Королевой, но даже если и так, все равно бы осталось у него нечто личное, его собственное. Ну и опять же, он не знал, что и думать насчет жизни после смерти. Если бы дедушка не рассказал ему о том путешествии за пределы тела, то он заявил бы, что смерть — это просто свидание с кремационной печью. Ждать тут нечего, этот огонь сожжет тебя до угольков. Он знал, что старик не врал ему, но веры в это у него не было. Он был бы не против поверить, потому что, как сказала Сюзи, это намного упрощает вещи, но нельзя же заставить себя поверить, если ты так на самом деле не чувствуешь. Ну ладно, хуйня, он приехал в Арчвэй, чтобы заняться созиданием, а не всеми этими разговорчиками о смерти.
— Ну так чем ты сейчас занимаешься? — спросил Балти.
— Пьеса про казино «Уиган», — сказала Сюзи. — О четверых, которые годами ходили в казино, слушали северный соул, а теперь казино закрывается. Три песни, которые всегда проигрывали ди-джеи. «Long After Tonight Is All Over» — Джимми Рэдклиффа, «Типе WW Pass You By» — Тоби Ледженда и «Гш On My Way» — Дина Пэриша. Пьеса крутится вокруг песен, персонажи в ходе нее решают, что будут делать остаток своей жизни. Забьют ли они на северный соул, потому что в этом казино самое лучшее, что только может быть на свете, — это соул, или переключатся на другую музыку. Куда они отправятся дальше? Мы до сих нор репетируем. Должно хорошо получиться. Мне нравится моя роль.
— Кого ты играешь?
— Я собираюсь устроиться и выйти замуж, потому что ничего такого хорошего больше не будет. Казино «Уиган» — конечная точка, и я собираюсь на этом остановиться и начать жить земной жизнью, обычной, найти себе любовь и счастье. Хорошая роль.
— Это, по-моему, нечестно по отношению к тому парню, за которого ты в итоге выйдешь замуж. Если он — только форма, чтобы заполнить пробел. У него ведь тоже есть чувства.
— Ну вот таким персонажем она будет. Решительная, составляет себе план на будущую жизнь.
Балти было жалко мужчину, впутавшегося в эту историю, но это всего лишь пустяковая пьеса, так что какая разница. Время бежало, и после четырех пинт он забыл, ради чего приехал в Северный Лондон. Они вели хороший добрый разговор, и еще до того, как он успел понять, что происходит, на часах уже было десять, Сюзи допивала свое пиво и говорила ему, что настало время идти. Он отнес стаканы к бару и проследовал за ней на улицу. Вниз по холму и через разноцветный, пропитанный мочой подземный переход. Он смотрел в кривые зеркала и видел, как приближаются их искаженные отражения. Изгибы граффити на тему хип-хопа вились гигантской змеей вдоль всего перехода. От ветра покатилась бутылка. Мимо проносилось желтое, и красное, и зеленое.
Он поднялся на пандус, чувствуя, что Сюзи идет вслед за ним, все еще что-то бормоча себе под нос. Он выпил восемь пинт, голова стала тяжелой. А еще он был голоден. Они срезали дорогу через пустырь. Ему нужно было отлить, он встал лицом к стене. Сюзи ждала под фонарем. Его как-то раз уже порезали в темном углу, и он обернулся и увидел, что она подошла, и стоит рядом, и смотрит. Он чувствовал себя неловко, стряхнул конец досуха. Почувствовал, как ее рука скользнула вниз, от ее прикосновения у него встал. Она двигалась назад и вперед, сначала медленно, затем быстрее.
Сюзи толкнула Балти обратно в тень, слабый отсвет от круговой дороги на Арчвэй сочился сквозь деревья. Балти был разгорячен, звук едущих машин утих вместе с красными огнями. Он слышал звуки ирландской музыки из таверны «Арчвэй» двери широко распахнуты, чтобы в помещение проник свежий воздух. Сюзи расстегнула его джинсы, дотянулась до трусов, добралась до яиц, схватила их и дернула вперед. Он попытался притянуть ее к себе, но она оттолкнула его, снова схватилась рукой за член. Теперь у него был конкретный стояк; он попытался поцеловать ее, но она отвернула голову.
