Дмитрий Калин - Книга россказней
Такие «если бы» происходят со всеми нами каждый день, но мы их попросту не замечаем и не осмысливаем. Возьмем простейший пример. Скажем, вы договорились о важной встрече. Вы не проспали и вышли из дома с большим запасом времени. Но троллейбус или автобус, на котором вы ехали, попал в пробку. Она случилась в результате аварии, произошедшей из-за гололеда. Виноваты дорожные службы, не посыпавшие дорогу песком, а точнее, водитель Крутибаранкин, не вышедший на работу по причине запоя. Нажрался до свинячьего визга он из-за того, что поругался с женой из-за ее мамы, назвавшей его оболдуем. Обозвала она его, так как была не в настроении после разговора по телефону со своей подругой. Та хвасталась новым дорогим платьем или украшением, на которые у тещи нет денег. Их нет потому, что пенсия у нее маленькая, а на большую она не заработала, так как всю жизнь трудилась уборщицей. Уборщицей она работала, так как не получила должного образования из-за того, что не хотела учиться. Учиться она не хотела, потому что мечтала стать актрисой. Про их звездную жизнь она вычитала в журнале, случайно попавшем на глаза…Ну и так далее. Цепочку можно продолжать до бесконечности. Но в итоге из-за какой-то глупой статьи сорвалась важная встреча, которая должна была оказать влияние на всю вашу последующую жизнь. В общем, армия разбита, так как не было гвоздя.
Мелочь, приведшая к тяжелым последствиям. Эффект бабочки.
Мне иногда кажется, что миссия людей на Земле заключается в совершении незначительный действий, которые позволят реализовать заранее продуманный Богом грандиозный план. Но лучше об этом не размышлять. Страшно однажды осознать, что ты живешь только ради того, чтобы подать кому-нибудь руку, произнести определенную фразу или бросить бычок в урну. Гораздо приятнее обманывать себя своим великим предназначением. И не думать, что каждый из нас делает лишь то, что должен делать.
Нет, но вот что ты делаешь, Васька, ты зачем об меня когти свои точишь? Я тебе чего, наждачный станок что ли?! Пойдем лучше домой, холодно уже становится, да и спать пора. Я тебе молочка сейчас свеженького налью. А ты в будку ступай, кости грызть. Наступят холода, и тебя в избу пущу. Ну все, хватит ластиться. Завтра, может, за грибами сходим… Ты же любишь по лесу носиться. Проку от тебя, правда, никакого, но зато не скучно. Ну все, ступай. Твою маковку! Вырублю я когда-нибудь эту притолоку. Где же этот выключатель? В темноте ни черта не видать. Почему света нет, опять авария на подстанции? Где-то керосинка была. Ага, вот она. Сразу уютнее стало, интимнее. И в голове роятся светлые мысли, родом из темноты. Переплетаются в клубок, словно ужи, пытающиеся согреться. Шипят, пугают друг друга, до тех пор, пока самый робкий не задаст стрекача. За ним и остальные потянутся. Глядишь: был клубок, и нет. Вроде бы только что мысли теснились, и уже ни одной. И в голове пусто-пусто, но ненадолго, а лишь пока им не наскучит в одиночестве ползать по извилинам мозга, и они вновь не соберутся вместе. И все начинается вновь. Лучше всего думается, когда лежишь на кровати и шаришь глазами по черноте. Мысль работает четко, и слова нужные находятся. Но стоит лишь встать и зажечь свет, как они разбегаются. Прилягу-ка, отдохну. Васька, иди-ка сюда. Прыгай под одеяло. Помурчи мне свою убаюкивающую песенку. Мурлыкалка ты пушистая.
Так, на чем я остановился в своих раздумьях? Вспомнил: на судьбе… Много раз пробовал вообразить: как бы она выглядела, если бы попытался ее нарисовать. Представлялась элементарная цепь событий из множества звеньев-эпизодов. Но нет. Скорее, не цепь, которую невозможно разорвать, а изящно сплетенная Богом паутина. Человек же – беспечный мотылек, летящий навстречу и неизбежно попадающий в нее. Все попытки освободиться заканчиваются неизбежным увязанием в нитях. Хм. А ведь я сам себе противоречу. Не все же насекомые ловятся. Есть и те, кто вырывается на свободу. Но это особо крупные экземпляры. Их мало, и они исключение из правил. А оно, как известно… Хотя, возможно, я в корне не прав, и дело обстоит совершенно иначе. Соглашусь. Все люди правы, потому что они не правы. И наоборот. Отчетливо и явственно представляю ехидные ухмылки. Мол, совсем того: ум за разум зашел. Ничего подобного. Объясняется сей «абсурд» достаточно просто.
Представим, что за столом сидит компания. Я держу перед собой ложку и предлагаю честно рассказать, кто что видит. Находящийся напротив меня скажет, что это – палочка, заканчивающаяся выпуклым овалом. Соглашусь, но замечу, что овал – вогнутый. Сидящие по бокам дадут другое описание. А есть еще вид сверху-снизу, по диагонали и так далее. В результате один и тот же простой предмет получит несколько взаимоисключающих «портретов». Но как же так? Этого быть не может. Значит, кто-то из нас врет? Нет, правы все. Мы описываем то, что у нас перед глазами. Но при всем этом не прав никто, потому что, помимо зримой нам стороны, есть еще и другие. Мы их не видим, и можем лишь догадываться, что они есть. Но это всего лишь простая ложка. Ее можно повертеть, потрогать и составить более-менее целостное представление. А как быть с тем, с чем такие манипуляции невозможны? Заменим ложку абстрактным понятием, например, Жизнью. И в этом случае взгляд на нее будет однобоким, но каждый будет уверен, что именно он правильный и единственно верный. И будут негодовать, когда их станут убеждать в обратном.
Многие из нас любят примерять на себя постороннюю жизнь, выискивать, высмеивать кажущиеся недостатки и учить, как их исправить. Не нужно совершать подобной глупости. Судить по себе – все равно, что облачиться в чужую одежду. Покрутишься в ней у зеркала и поймешь: и рукава длинноваты, и в плечах широковато, и материал не тот, и расцветка, да и фасон устарел. «Нет, – скажешь владельцу, – в таком ужасе ходить нельзя. Вот тебе нормальный костюм». Ну, и что из этого выйдет? То, что впору тебе, другому не подходит. Нельзя нарядить толстяка в одежду худого, низенького – в высокого, молодого – в пожилого, женщину – в мужчину и наоборот. Каждый человек индивидуален и одевается в ту жизнь, которая ему подходит, или ту, которую может себе позволить. Ругать, критиковать, навязывать свою точку зрения, даже исходя из лучших побуждений, бессмысленно, а иной раз и опасно для «опекуна». В общем, перефразируя пословицу: «что одному хорошо, то другому – смерть».
Я всегда считал, что жить человек должен так, как он считает нужным, а не так, как заведено. Принято же чаще всего зарабатывать деньги, делать карьеру, покупать дорогие и подчас бесполезные вещи, хвастаться и кичиться благосостоянием и прочее-прочее. Того же, кто выбивается из наезженной колеи, объявляют в лучше случае чудиком, а в худшем – сумасшедшим. Общество тут же оставляет все свои неотложные дела и бросается спасать «заблудшую овцу», наставляя на путь истинный. Методов масса, и самый распространенный из них – элементарная травля. И прикрываются благодетели лучшими побуждениями. В доказательство своей правоты они приводят убийственные аргументы, а точнее, аксиомы: «все так живут», «мы в твои годы», «бери пример с» (соседа, знакомого, родственника, знаменитости – нужное подчеркнуть), «пожалей близких»… Давление настолько сильно, что отщепенцы не выдерживают и возвращаются в многочисленный стан тех, кто смотрит на ложку с выгодной стороны. Жалеют ли они потом о своей слабости? Кто-то да, кто-то нет. Но большинство старается об этом не думать, меняя жизнь на рубли. Интересно, а на смертном одре многие из нас вспомнят о покупке навороченной мебели, поедании деликатесов, беспросветной и нудной работе? Или будут думать о чем-то другом: первом поцелуе, возне с малышом, снегире, нахохлившемся на заснеженной ветке? Любопытно, а о чем буду думать я, если успею? Наверное, это будет какой-нибудь эпизод из детства. Запах шубы, в которую я уткнулся носом, встречая пришедшую с мороза маму. Или долгожданный звук «УАЗика», на котором отец заполночь вернулся из города с совещания. Возню, ссоры и игры с братом, которому я на ночь рассказывал сказки, придумывая их на ходу. А может, первую любовь, посетившую меня…Сколько же лет мне тогда было? Шесть, кажется. Да, точно. Я как раз в первом классе учился. Я тогда написал ее имя ручкой на своих синих штанах школьной формы. Одноклассники заметили и принялись дразниться. Да… Эх, и чудили мы в детстве! Помню, еще в садике пригласил друзей домой строить воздушный шар. Пришли они, а из всех материалов и инструментов – большой надувной мяч, молоток и гвозди. Покрутились-покрутились и побежали на улицу самолет делать. Сколотили из досок нечто, напоминающее аэроплан. Много всего было. Не знаю, что именно я буду вспоминать. Но одно я знаю точно. Вспоминать, какие вещи купил, как с начальством ругался и даже о своих произведениях я не стану. Это я не к тому говорю, что помирать собрался. Хотя моего мнения и желания никто и не спрашивал. А к тому, что материальное благо не главное в жизни.
