Яна Гецеу - Я, Дикая Дика
И все это — одно и то же. И я разбиваю это всё… Я готова, впервые в жизни действительно готова уйти и не оглянуться. На край света. От тебя подальше…Чего ты хочешь? Говори, всё что угодно. Ты же знаешь, проверенно — я ВСЁ, Всё могу! Я безгранична. И я уйду. Увидишь.
Говорить, говорить, не молчать. Бежать от удушающей бессмыслицы того, что происходит вокруг. Я опять теряю нить разума. Они вокруг что-то несут про дела, будущее и прочую чушь, и думают, что живут. А я думаю о тебе, и чувствую, чтомне больше ничего не надо от тебя. Мне вообще ничего больше не надо. Я прыгаю в безвременье… где тебя нет. Уже нет. Я должна держать себя в руках. И делать, делать то, что должна — звонить, говорить, топать к врачу и в институт. И — Боже Господи, писаться, писаться, и снимать клипы! Сайт писать. Жить. ПЕТЬ, ЧЁРТ МЕНЯ ВОЗЬМИ!!
Но… тоска пожрёт меня. С головой. Мне душно и тяжко. Стоит только начать делать дело, ведь сроки поджимают хвост все сильнее и сильнее, как я выть и реветь готова — не хочууу!
Милый мой, бедный мой, как же мне хочется погладить тебяпо лицу, и спросить — а как же ты будешь жить без меня? Ведь ты все понимаешь, и мою звериную тоску тоже. Как ты будешь жить..? С нормальной женщиной, с дурацкими претензиями, суть которых она и сама уловить не может. Однако, как всегда, честно, скажу тебе — я боюсь. Боюсь, и очень…
Тебя не будет больше там, где я. И меня — где ты. Ты один. Всё. Мне придется уйти, следуя правилам омерзительной игры.
А разве видели они что-то более прекрасное, чем ты? Я — нет. Я ненавижу и не выношу более тебя. Чего я хочу? Счастья для себя. Нормальной жизни. А разве возможна она, эта нормальная жизнь, когда мир стоит на самом краешке лезвия, и пара секунд нужна, чтобы наступил конец света. Терять нечего. Только обретать. Что же делать — уходить. Не оглядываясь. Я всё знаю, и зря они пытаются открыть мне глаза на тебя. Я знаю много больше, чем они могут себе представить. Буду плакать, и бежать прочь.»
Эх, «Ветер, Ветер — Хуевей-Ебанушка»…
Теперь точно больше ни за что не пойду к нему! Пора валить наконец в Москву!!
Что и сделали, в самые сокращенные сроки собрав всей группой свои лёгкие на подъем задницы. Никто не отказался от халявной недели в Москве, под благородным соусом — клип снимать!
Жили, всяко, у Ведьмы, работали нон-стоп. Каждая минута под росписку, раз-два-левой! Я и не знала, что это такой кайф — расписание…
Сразу позвонила Стеклянным как приехала. Их не было дома, я вся в нетерпении перезвонила ещё вечером. Очень поздно, но ОНА разрешила звонить до двух ночи. Все-таки поймала! Усталый, мягкий голос ТорКа:
— Аллё?
— Алло, Алексей?
— Да, я.
— Привет! Это Дика.
— Здравствуй, Дика, как дела?
— Нормальненько! Вот приехали клип у Ведьмы снимать!
— У Ведьмы? Хорошая девушка! Привет ей!
— Ага! А Жанна дома?
— Дома… — тишина. Пауза. Шаги…
— Да, привет, Ивана! — Её неповторимый грубоватый голос! Обожаю… всё внутри перевернулось!
— Привет… Жанна!
Поговорили так, ни о чём, я между делом поинтересовалась, нельзя ли мне на радостях завалиться к ним? Она подумала — нет пока, если тока в конце следующей недели. Но тогда мы уже уедем…
— Тогда как приедешь в следующий раз — чтоб позвонила непременно! — шутливо-строго ответила моя крошечка. Я радостно согласилась — обязательно!
От балды вдруг спрашиваю — а что там Белка? А Жанна:
— Белка пошла на хер, дура она! — богиня едва на крик не сорвалась: — И Ворон её дурак! Достали своими выпендрами и непостижимостью. Короче, не спрашивай!
Я несколько оторопела от такого поворота. И спрашивать, конечно, больше не стала. По ходу дела, две панк-леди в контрах просто!
От разговора с ней, моей Жанной, в животе осталась дрожащая теплота, и какое-то обалдение. Её голос, её переменчивые манеры, её присутствие так близко, в одном городе… я обожаю её, обожаю! Я хочу быть как она! Если посмею… ведь мне до неё недосягаемо, невозможно далеко. Она — богиня!
— Но — к делу! — начала очередное собрание панк-заседателей я. — Сегодня на повестке дня такой вопрос… эй, Ю-ю, много пьёшь, передай-ка мне!
— Ну, короче! Клип — продолжила я, отхлебнув добрый глоток хорошей бурды. — Нам нужен клип. Настоящий клип!
— А на какую песню думаешь? — лениво подал голос из угла Пистолет.
— Я думаю, «Бабочки-убийцы» в самый раз!
— А, прикольная тема! — поддержала Юлька. — А чё там хочешь?
— Короче так! — я решительно уселась за стол, и положив перед собой листок, начала возить по нему какие-то кренделя — мне это помогает чувствовать себя значительной и деловой. — Мы с Ю-ю почти голые, танцуем и бесимся, нападая на Иваныча.
— Иваныч, ты попал! — заржал Пистолет.
— Да подожди, Пист! — отмахнулась я.
— Потом прыгаем в трусиках с крыши, типа на охоту.
— Ага, оно бы хорошо… — сказала Ю-ю.
— А чё не так, вы предлагайте! — развела я руками. — Мы же и должны вместе продумать!
Пошумели, кое-чего накидали. Самый красивый момент мы придумали такой: танцуем с Юлькой с самыми наивными рожицами, и руками очерчиваем силуэт крыльев за плечами, а за пальцами тянется цветной след, вырисовывая светящиеся крылышки.
Начинаем завтра на рассвете. Я уже боюсь…
Решили вроде как не пить, чтобы всё провести нормально, но… Пришлось, чтобы Иваныча раскрепостить — нам-то, девкам, пофигу, а он немного тушуется в нашем неодетом обществе. Ну, и Ведьма сделала странные глаза на наше заявление, что пусть пьет только Иваныч, а мы в стороне.
— Ну-ну! — кивнула наша режиссерша: — Вы ещё на крышу не лазили!
Чтож, полезли!
А на крыше же-есть! Какие-то обломки шифера, куски кирпичей, битые стекла.
— Раздевайтесь! — железно командует Ведьма. Ой, мама!
Оператор прячет в тени провода, и я сонная кутаюсь в косуху, нас снова гримируют. А мне раздетой жутко холодно!
— Вот об этом ты и усмехалась? — стуча зубами, тяну я Ведьме стакан за своей порцией «сугреву».
— Ну, так! — кивает она.
— Давайте, чтоб всё удачно, и без травм!
Чокаемся, опрокидываем. Снова за работу. Но, кажется, водки было мало… Кажись, кто-то уже побежал за добавкой?..
Я, конечно, не удержалась, когда повеяло знакомым «приходом похуизма», (как я называю тот момент в алкогольном опьянении, когда захлестывает, и теряешь голову), и втихую одна выжрала лишние полбаттла виски… Никто не заметил, но всё равно не стоило этого делать — в очередном пируэте на скользком шифере, меня повело, я навернулась, и зашибла колено! Бляха-муха, как теперь, работать? Но, слава богу, это оказался последний дубль, особой роли не играющий, и можно было с крыши слазить! УРА!
— Вот теперь можете вздохнуть свободнее, самое трудное позади! — обрадовала Ведьма, когда вернулись в павильон, такой теплый и уютный после драной крыши!
— Крупные планы — самое трудное для актёра, лицо должно быть идеально-выразительным, — объясняет невиданно серьезный и торжественно-трезвый гримёр Русый, работая кисточкой.
— Как раз для тебя! — ободряет меня Ведьма.
Она внимательно отслеживает нашу игру, указывая бережно нюансы откровенных сцен. Я сижу на подоконнике голая, освещение подходящее строим. И смеёмся над чем-то всей группой, дурачимся слегка смягчая обстановку. Мне ничуть не стеснительно, а вот Ю-ю зажимается. Ну, тогда немножко коньяка, и всем стало проще.
Я с Юлькой в гриме насекомых курим, а Иваныч рожи в камеру ломает, дурачась. Ведьма орёт — СТОП!!!
Мы, актёры, то и дело сплёвываем грим, противно морщась — невкусно! Русый тщательно поправляет стёртое. Пудрит большой кисточкой обнажённые наши красивые соблазнительные тела, перед многочисленными и подробными эротичными сценами…
Потом конечно, не спим ночами, над спецэффектами. Лица осунулись, пьём крепкий-крепкий чай и коньяк, клавиши стучат, спорим над отдельными нюансами, курим много. Ругаемся, конечно. Поправляем кое-что.
МОНТАЖ! Что оставить, а что не катит — переснимаем!
— Пальцы-рожки, как усики бабочки, ещё раз! — поднимает нас на бой усталая Ведьма. Чё-то мы там не так изобразили. Ладно хоть только это, а то, если честно, уже надоело! Хочется надраться, наконец, в армагеддон, и праздновать победу!
Чистка. Мы здесь постольку-поскольку. Пара вопросов — так-не так, здесь чего — то или это вставить? А это оставляем? И идём гулять — ведь лето же! Не пропадать добру…
Сидим на бордюре, поздно вечером, и орём, как дикие:
Что-то сладко светится.
Что-то рыхлое сбудется,
Это любовь гневом ревности
Обнажает потребности.
Да по хитрым понятиям
Посещает занятия
Лживого оптимизма, и садомазохизма!
Да-ди-да, живая еда,
Спазмы рока, спазмы рока!
Да-ди-да-ди, мясо живёт
В руках пророка!
Как любовь не кончается,
Только бережно тужится.
Так весна начинается,
Так солдату не служится.
Наступают желания
Каблуком в центр нежности,
Разожгли ожидания
Пламя любви в промежности…
И так нам хорошо… Так Дико!