Александр Дым - Записки на краях шарфа
Рядом с этим же рынком я снял первую розу. Мы с товарищем прогуливались, увидели двух мясников и решили проявить к ним нетерпимость. Подкараулили на улице, подошли. Предложили им подраться или сразу признать поражение и отдать розы. Они подумали и отдали розы. Я был сильно удивлён, как так — взять и так просто отдать свои цвета! Это позор! Когда снимали розы, один из мясников пожаловался, что с него уже вторую розу в этом месяце снимают.
Свой первый шарф я купил без приключений. Из магазина дошёл до остановки, сел в автобус. Достал по дороге из пакета, еду — рассматриваю. Смотрю — в салоне парень сидит в армейской розе. Он меня заприметил, пошли друг к другу почти одновременно. Поздоровались, обменялись контактами — тогда коней было так мало, что люди при встрече были рады любому красно-синему собрату. Незнакомый человек в красно-синей розе воспринимался как родной, старались устанавливать и не терять связь с каждым.
Первый футбол, на который я пошёл, было столичное дерби ЦСКА — «Динамо». Матч проходил в дружеской обстановке, все отлично поддерживали свои команды. После матча извилистым маршрутом пошли до «Савёловской» организованным мобом, около 80 человек. В районе «Белорусской» наша толпа увидела другой моб, численностью также около 70–80 человек. У всех были розы на шифре: и у них, и у нас. Все одеты одинаково — черные бомберы, джинсы. Намотали на руки пряги. Когда стали сближаться, те нам давай орать — эй, мясо! А мы им орём то же самое… В последний момент поняли, что и мы, и они — это кони вперемешку с «Динамо».
Районные мясники удивлялись:
— Нафига тебе это надо? Надо болеть за чемпионов. «Спартак» — чемпионская команда, народная. А ты за кого болеешь? У нас на районе никто за коней не болеет, а ты болеешь! Что это такое?
Тем не менее, с районным мясом проблем не возникало — были знакомы с подросткового периода, остались нормальные отношения.
В 1999 году пробил свой первый выезд, в Ярославль. Тогда он и за выезд-то не котировался, но надо было с чего-то начинать. Среди коней у меня тогда особо друзей не было. Знакомому баскетбольному фанату ЦСКА с района футбол был не интересен.
У нас в Бескудникове уже была на тот момент сплочённая группа молодых коней, которые катались на матчи и давали бой. Некоторые из них позже стали одними из основателей группировки Gallant Steeds. Поначалу мы не общались, но в начале 1999 года я с ними познакомился в результате одной из районных разборок. У моего товарища произошёл конфликт с отставным ОМОНовцем. Драться «раз на раз» с ним пришлось мне. Я дрался самоотверженно, но мне было 15 лет — возраст и габариты не позволили победить в той драке против опытного взрослого бойца — ОМОНовец меня затоптал. Этот махач увидела компания, в которой был кто-то из бескудниковских коней. Им понравилось, что я стоял до последнего. Один из старших узнал об этой ситуации и предъявил:
— Вы чего не впряглись? Он же тоже конь!
С того времени завязалось личное общение. Настало время следующего дерби, и я попал на сбор будущих GS. Накануне договорился погулять в выходной с девушкой, у меня как-то вылетело из головы, что предстоит день дерби — я тогда начал плотно увлекаться боксом и немного отвлёкся от субкультурных движений. Встречаю на районе нескольких коней из той тусы. Они мне говорят:
— Серёг, ты куда?
— С девчонкой погулять.
— Ты чего, какая девчонка?! Сегодня дерби ЦСКА — «Спартак»!
— А где матч?
— В Черкизове! Надо ехать, сейчас собираемся. Будем по Савёловской ветке орудовать!
В общем — хрен с ней, с девчонкой. Конечно, я поехал с парнями! Прихожу на место сбора: с кем-то был знаком, с кем-то нет. Всего собралось около тридцати человек, и мы поехали на платформу Бескудниково. Хотели подраться с долгопрудненским или лобненским мясом. С последними были самые жёсткие зарубы. У них был яркий, харизматичный лидер — некий Джордан, который рулил всем мясом на ветке.
Подходит собака, и мы заприметили в ней мясников. Прыгнули в собаку, идём по вагонам к мясу. Между нами остаётся один тамбур, и тут нам попадается конь — он ехал в этой собаке зашифровавшись. Он нам говорит:
— Парни, не ходите туда! Там четыре вагона мяса!
Силы неравные, да и пофигу. Мы было пошли дальше, но двери в их вагон оказались заблокированы.
На платформе Окружная мы вышли и бросились к вагону мяса, к ближайшим дверям. Видимо, они не совсем понимали, какое нас количество, и не торопились выскакивать. Мы попытались зайти сами — в ответ полетели бутылки, и начался обмен ударами. Кони с платформы лупили по вагону, мясо швырялось через окна дерьмом — всё под аккомпанемент взаимных оскорблений. Двери закрываются — из мяса никто не вышел.
Тут вижу: к стеклу мясник прижимает носопыру, типа пятачок показывает, корчит рожи и фак показывает. Мне это очень не понравилось. На ногах были новенькие ботинки Dr. Martens, и я со злости всандалил стальным стаканом точно в ту точку окна, к которой мясник прижал свой нос. Стекло осыпалось, «мартенс» врезался в рожу свиньи, и пятачок пропал из поля зрения. Электричка тронулась.
Такой экстрим у меня был в первый раз. Парни сказали, что это круто выглядело!
Приехали на Комсомольскую. Идём по переходу, и прямо на нас выходит группа мяса, человек 15–20! Взрослые мужики и ребята постарше нас. Они явно не ожидали этой встречи, шли растянувшись. Мы же шли собранно. Набросились на них, как бандерлоги, — возраст и комплекция им не помогли. Облепили их и затоптали. В процессе драки подключались люди со стороны, причём подписывались только кони — мясо на платформе было: они стояли и не вмешивались.
Запомнился один момент. Я зауважал заваленного мясника — он намертво вцепился в розу и не отдавал её, как его ни колотили и ни возили по полу. Ему сильно накидали гриндерсами, но розу он не отпускал. В итоге его оставили в покое. Молодец, красавчик — за цвета держался до последнего! На его фоне многие его коллеги смотрелись жалко: взрослые мужики зажимались, прятались за спины прохожих, просили, мол, ребята не бейте. Вид у них был очень хулиганистый, но розы они отдавали без сопротивления. Положительный пример поведения и отрицательный в рамках одной ситуации.
Бескудниковские кони хорошо отметились в тот день.
Костыль: К концу девятого класса в школе меня настоятельно попросили:
— Давай, ты не придешь в 10 класс!
Мне было всё равно. Недалеко от дома была путяга, автомобильный колледж. Я решил, что пойду туда — а чего, нормальная тема. И не поступил…
К счастью, подвернулась другая шарага, техникум, — я пошёл туда. На новом месте познакомился с парнями, которые ходили на футбол, носили розы, участвовали в движении. Стали общаться. У меня тогда не было никакого понимания, что это за движение.
В 1997 году пошёл с ними на футбол — понравилось. Потом продолжил в том же ключе и дальше, стал ходить на футбол. Я знал из рассказов, что есть конфликт между конями и мясом, что они бьют друг другу рожи, но мне всё это было не очень интересно. Прикольно было сходить на футбол! Шарф на шее, пить водку, шизить на стадионе — обожаю суппорт! Это угар, это мне нравится. А мордобой, причины войны между конями и мясом мне тогда были непонятны — я собирался оставаться в стороне от этих разборок, меня интересовал только футбол.
Я купил свой первый шарф. Спустя две недели ехал в техникум — с меня стали снимать шарф четыре персонажа.
Подошли какие-то парни, обступили и говорят:
— Давай, старичок, скидывай шарф — и свободен! Процедура простая.
Мне стало очень обидно: какие-то чмошники подходят и пытаются меня тут ограбить, отнять предмет ставшего любимым хобби; кинуть на деньги, которые я заплатил за розу.
Пошёл на принцип и отказался отдавать шарф. Начался замес: четверо на одного. В драке я был избит: меня повалили, запинали и сняли шарф. Это были заведомо нечестное нападение и грабёж.
Помню, шёл после, и в груди клокотало:
— Таких гадов гасить надо, нах!
С того момента во мне затаилась дикая злоба на мясо, появилось стойко негативное отношение к красно-белым по формуле «Где увидел — там и бью!».
И до этого мясников я не любил, в родном Алтуфьеве эта порода людей всегда царапала взгляд: вечно бухие, грязные, агрессивные, с ордами таких же карликов вокруг. Мясники производили на меня отвратное впечатление. Как молодому гражданину и уважающему людей жителю города, мне эти толпы пьяных олигофренов казались просто лишними на местности. Я знал, что «ЦСКА» бьётся с этим стадом, у них между собой по менталитету полный дисконнект. Выбор «ЦСКА» был во многом предопределён этим фактом.
Когда с меня сняли шарф, а значит, старина Костыль оказался в минусах — я принял решение вписаться в эту войну. Надо было выводить баланс в плюс после такой лажи.
Со своими одногруппниками начал участвовать в рейдах охоты за шарфами. Начал собирать коллекцию красно-белых роз. Начали гулять по районам и схлёстываться.
