Девид де Ангелис - Исток
Земля выпила всю мою силу, и я стал как машина. Автомат, не ведающий сновидений. Мысли превратились в смазанные прикосновения и растворились во всеобъемлющей тишине, где уже не было ничего, что могло мыслить, чувствовать или быть…
>>>Все застыло<<<
— Нет! — закричал Сновидец. — Это не мой сон… не моя история…
Он поднялся на ноги. Во рту все еще ощущался привкус Саниксланова эликсира. Мир тонул в бурной зелени. Все было омыто розовым светом — намек на далекий рассвет. Пропитавшая воздух влага ластилась к нему, льнула к коже, укрывала его серебристым плащом росы.
Он внимательно осмотрел свои руки: крови не было. Его сон-тело осталось нетронутым. Боли не было тоже.
Голос женщины плыл вдалеке, как туман. Сновидец вдыхал ее песню.
Его глаза загорелись огнем.
— Хорошо… очень хорошо, — тихо пропела она. — Ты принял страдания, Сновидец. Ты прочувствовал новый способ повествования. Теперь ты не будешь бояться сделать больно другим изреченным тобою словом. Ты знаешь подлинную силу историй. Знаешь, что все миры состоят из историй, а не из атомов. И ты только что уничтожил целый мир.
Сновидец остался стоять на месте, борясь с искушением вновь устремиться за этим голосом. Его слова сорвали покровы с Закона Сказителей, обнажив тайну, пока еще недостижимую. Как воспоминание, сочащееся сквозь беспамятство, тайна была совсем рядом… где-то там, в запредельной дали.
Ее песня клубилась, как дым.
— Давным-давно, когда у тебя обнаружился дар к сновидению, ты заключил соглашение с Пределом. Это была не твоя вина. Ты тогда был совсем маленьким. Теперь ты чувствуешь, что когда-то ошибся, но не можешь понять, в чем именно. И это терзает тебя непрестанно.
Песня сделалась тише.
— Твои истории искрятся в сознании тех, кто не видит снов. Через эти истории они оживают. Но всего лишь на миг, потому что потом искры гаснут. Всегда. Ты так устал от сон-слов. Твоя жизнь томится в ловушке безжизненной плоти.
— Почему мир перестал видеть сны… ты не знаешь? — спросил Сновидец.
Она не ответила на вопрос.
— На Земле есть одно место, священное место. Ты должен его разыскать, Сновидец, — пропела она. — Там есть история. Она ждет, чтобы ее рассказали.
Сновидец оглядел чащу. Робкий лесной ветерок легонько коснулся его щеки. Только теперь он почувствовал обжигающий холод Транс-Оружия Тень-Ведьмы, которое он все это время сжимал в руке. Мысли сосредоточились. Он вспоминал свои последние действия в истории. Без малейшего колебания, как автомат, выполняющий заданную программу, он взял Транс-Оружие в зубы.
Все краски утра мгновенно поблекли — огромная черная туча закрыла все небо. Пространство наполнилось истошным криком, таким безумным, таким отчаянным, что самый мир сжался в страхе.
Глаза Сновидца зажглись огнем, губы сомкнулись на Транс-Оружии. Он произнес слово.
На лице запечатлелось мгновение боли.
И больше он ничего не видел — ни о чем не думал >>>>>>>>>>>>
>>>Темнота — Тишина<<<
2
Декен Нес-Антимон, известный в мире без снов как Сновидец, Сплетающий Сны, вытащил изо рта крошечный крутящийся Мер-Ка-Ба и швырнул его через всю комнату. Его замутненные болью глаза распахнулись. Лицо блестело от пота. Сознание корчилось в поисках мыслей.
Свет солнца струился в большое окно на другом конце комнаты, пылинки, пляшущие в луче света, были как золотистые искры. Комната с закругленными стенами была заманчивой и уютной. Вся отделка — ручной работы. В тонах земли и воды. Белые, бархатистые стены были как кожа большого и мягкого зверя. Ковры на полу цвета ярчайшей охры. Каждый ковер населен угловатыми существами, как будто не воплотившимися до конца. Все в этих фигурах — сплошная нелепость и несоответствие, словно тот, кто их создал, нисколько не смыслил ни в сообразности, ни в красоте. В самом дальнем конце стоял большой деревянный стол, на котором реторты для слов еле слышно позвякивали в гипнотических сонных помехах.
— История закончена? — раздался у него за спиной женский голос.
Нельзя беспокоить Сказителя в путешествии по сновидениям. Это опасно и чревато последствиями. Сновидец обернулся и сердито взглянул на девушку. Ее лицо было спокойно, но взгляд исполнен тревоги.
— Оставь меня! Уходи! — сказал он раздраженно. — Как тебя пропустили сюда, ко мне?
— Не сердись на меня, пожалуйста, — сказала она. — Я так за тебя волновалась. Ты же знаешь, что о тебе говорят: что ты одержим неким злом, что ты должен уйти и что нам будет тебя не хватать. — Она закусила губу. — У тебя есть враги, Декен. Влиятельные враги. То, что ты говоришь, им не нравится. И другие Сказители недовольны.
— Ты знала, что мы уже близко, — сказал он, пристально изучая ее лицо. — Мне уже не подходят истории, которые были прежде. Я должен все изменить, расшевелить этот душный покой. Поэтому я тебя и отослал. То, что я буду делать, нельзя разделить с кем-то еще.
— Не говори так! Не надо! Даже слушать тебя не хочу. — Она зажала руками уши. — Да. У тебя есть великий дар. Но из-за этого своего дара ты превратился в законченного эгоиста. Они говорят, что ты умрешь в Пустошах. Или вообще не выйдешь из города, потому что тебя убьют по приказу Старейшин, не видящих сны. Или ты думаешь, Смерть будет спрашивать у тебя разрешения?
Девушка подошла к окну.
— Посмотри, сколько народу. Чего они ждут? С каждым днем их все больше и больше. Посмотри на этих людей. Они ждут тебя. Чтобы прикоснуться к тебе, когда ты будешь уходить. — Она рассмеялась. — Декен Нес-Антимон, посмотри на них.
— Отойди от окна. Это всего лишь люди, почти такие же, как я. Они не видят снов, да. Но они верят, и иногда я завидую их слепой вере.
Он взял со стола реторту для слов и поднял ее к свету.
— Мне надо идти. Ты поймешь. Должна понять. Я не могу больше плыть по течению!
— Я понимаю, — сказала она с грустью. — Я все понимаю. Это ты слепой, а не они. Все ищешь какую-то неуловимую истину. Но это опасно. Я чувствую, что опасно. Ты не хочешь рассказывать свои истории и не даешь никаких вразумительных объяснений. Людям это не нравится. Неужели ты не понимаешь, Декен? Твои истории и истории других сновидцев — это их сны. Наши сны. Твои слова — для нас это единственный способ заглянуть в иную реальность, увидеть себя такими, какими мы, может быть, станем. Пусть еще очень не скоро, но все же… Ты даешь нам надежду, что когда-нибудь мы разгадаем загадку жизни.
— Ты говоришь о загадке жизни, но ты посмотри на творения Сказителей. Это все маскарад. Банальное развлекательное мероприятие, которое мы выдаем за великую мудрость.
Но она не сдавалась:
— Понимаешь, мы есть, но нас как бы и нет. В твоих историях мы ищем свой подлинный образ, свое потерянное «я». Мы отрезаны от мира снов и пытаемся собрать себя по крупицам. Себя, какими мы были бы в сновидениях. Твои истории дают нам возможность соприкоснуться с потерянным волшебством, которым когда-то владели все люди. И может быть, через эти соприкосновения мы все-таки исцелимся.
Она добавила, глядя в сторону:
— Ты не можешь уйти. Тебе никто не позволит уйти и тем самым подвернуть риску всю работу Сказителей. Слишком многое поставлено на карту.
— Меня никто не остановит, — сказал он.
Она упорно смотрела в пол.
Он подошел к ней вплотную.
— Я не знаю, что со мной происходит, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Сказители считают, что я опасен, но ты уж сама решай, кто я: Демон или Целитель.
Он наклонился и поцеловал ее в шею.
Она закрыла глаза и прошептала:
— Демон.
Он хотел отстраниться, но она обхватила его обеими руками и притянула к себе.
— Целитель, — быстро проговорила она. — На этот раз…
Она все же его отпустила, уже потом. И сказала, не открывая глаз:
— Ты уйдешь, мой Сновидец. Тебя уже нет.
— Меня нет, — сказал он…
3
Идеальный Круг, словно вытравленный в темноте, — обугленная земля в давно позабытом краю. Внутри Круга действует странная, пограничная геометрия, где материальные вещи не подчиняются законам материи. Из центра расходятся линии, похожие на разломы. Неразборчивые письмена — как проекции воплей ударного хаоса. Таинственные знаки — тревожные, излучающие неведомую опасность — искрятся под тусклым солнцем, зависшим у самого горизонта.
