Фредерик Бегбедер - 99 Франков
– Ну и поганки же вы, юные динамистки!
– Да уж не поганее тридцатитрехлетних разведенных жеребцов.
– Верно. Единственное, чего я не могу для тебя сделать, это стать моложе.
Он ухлестывает за всеми красотками подряд, лишь бы не думать, ПОЧЕМУ он ухлестывает за всеми красотками подряд. Ибо ответ слишком хорошо известен: чтобы не завязнуть накрепко возле одной из них.
После этого ровно ничего не произошло. Октав довел Одиль до номера; ее шатало. Войдя, он улегся на кровать. Одиль побежала в ванную, и он слышал, как ее вырвало. Она торопливо спустила воду в унитазе и почистила зубы, надеясь, что он ничего не заметит. Когда она стала раздеваться, Октав притворился спящим, а потом и впрямь заснул. В комнате пахло блевотиной вперемешку с «Флюокарилом».
В самолете на обратном пути женщины причитали по поводу испорченных причесок и недействующих баллончиков с дезодорантами. Октав декламировал вслух «Слова, слова…» Алена Делона из песни Далиды:
Как странно
Я не знаю что со мной
И нынче под мерцающей луной
Я на тебя гляжу как в первый раз
О чувствах я не в силах рассказать
Но ты волшебная история любви
Которую хочу всю жизнь читать
Вчера и завтра
Нынче и всегда
Ты истина моя
Моя звезда.
Интересно: как верно порой красивые слова выражают искренние чувства!
Ты словно ветер
что заставил скрипки петь
и вдаль уносит ароматы роз.
Никто из его поколения больше не смеет выражаться так изысканно.
Ты для меня мелодия любви
танцуют звезды под нее меж дюн.
Как часто он и его бухие дружки помирали со смеху над этими словами. Почему же они казались им такими нелепыми? Почему нам становится не по себе от романтики? Мы стыдимся своих чувств. Шарахаемся от высоких слов, как от чумы. Не воспевать же собственную неспособность любить!
Ты для меня запретная мечта
Единственная боль
Последняя надежда.
Секретарши прыскают, слушая его, а ведь первый же парень, осмелившийся сказать им то же самое, глядя прямо в глаза, заставил бы их разрыдаться от полноты чувств. Может, это нервное хихиканье – от зависти? Как бы то ни было, они быстренько меняют тему и переходят к обсуждению скидок, предоставляемых агентством на проявку и печатание фотографий. Своих шефов они зовут только по инициалам:
– Не знаешь, ФАП и ПИТ уже поговорили?..
– Надо будет обсудить это с ЖФД…
– Пи-Пи-Эм с АПТ и РЖП прошло вполне удачно…
– Да, но ЛЖ и АД ничего не утвердили…
Остаток времени проходит в недовольном брюзжании по поводу урезанных обеденных талонов. Октав старается хохотать громче других, и временами это ему удается.
6
Если мужчина неуловим, то женщина – непобедима. Сидя в самолете, который несколько дней спустя летел в обратном направлении, Софи читала открытку Октава – без всякого интереса. Она была беременна от него, но больше его не любила. Вот уже месяц, как она изменяла ему с Марком Марронье. И теперь летела в Сенегал к Марку, который решил продолжить там свой отпуск.
Вначале она переживала муки ада. Расстаться с любимым, да еще и нося его ребенка, – это требует сверхчеловеческого – или нет, выразимся точнее, – нечеловеческого мужества, мужества животного. Как будто отпиливаешь себе ногу без анестезии, ржавым ножом, растягивая пытку до бесконечности. Потом ей захотелось отомстить ему. Ее любовь выродилась в ненависть, и она позвонила шефу Октава, у которого работала несколько лет назад. Он пригласил ее на обед в «Ке Уэст», и вот тут-то она и «раскололась» – заревела и выложила ему все как есть прямо в ресторане. Марронье только что расстался со своей последней пассией-манекенщицей, и эта ситуация весьма удачно совпала с его временной сердечной незанятостью. Они сидели и ели какое-то семиэтажное, в высшей степени затейливое блюдо. Октав позвонил Софи на мобильник в тот самый момент, когда Марк уже начал оглаживать ее коленки.
– Алло, Софи! Почему ты не отвечаешь на мои звонки?
– У меня нет твоего номера.
– Как это – нет моего номера?!
– Я его стерла.
– Но… с какой стати?
– Он занимал лишнее место в памяти.
Софи отключила мобильник и позволила Марку целовать себя над вазочкой с шоколадным десертом. На следующий день она сменила номер телефона.
Так Софи стирала все, что было лишним в ее памяти.
Октав не знал о ее романе с Марронье, а жаль – это могло бы его обрадовать; стать рогоносцем по вине собственного шефа означало косвенное увольнение. Самолет Софи тоже не разбился. Марк встречал ее в аэропорту Дакара. В течение недели они занимались любовью по разу в день. Они уже вступали в тот возраст, когда и этого многовато. Ни он, ни она в большем и не нуждались – им просто нравилось быть вместе. Все вдруг показалось таким простым и понятным. С возрастом люди не становятся счастливее – просто они опускают планку ниже, чем прежде. Проявляют ясность духа и терпимость, откровенно сознаются в неудачах. Ценят каждый миг отсрочки. Марк и Софи не подходили друг другу, но им было хорошо друг с другом, а такое встречается гораздо реже. Единственное, что их раздражало, это совпадение их имен с названием дурацкого телесериала «Марк и Софи».
Но не из-за этого же они решили умереть! Или…
Оставайтесь с нами!
Продолжение романа после рекламной паузы!
МОЛОДОЙ ДИЛЕР С БОРОДКОЙ СТОИТ, ШИРОКО РАСКИНУВ РУКИ, НА САМОМ ВЕРХУ МУСОРНОЙ СВАЛКИ. ВОКРУГ НЕГО СОБРАЛАСЬ ДЮЖИНА КЛИЕНТОВ. НА НИХ СВИТЕРА С КАПЮШОНАМИ, КУРТКИ «K-WAY», БЕЙСБОЛКИ И МЕШКОВАТЫЕ ШОРТЫ. ОНИ ПОКЛОНЯЮТСЯ ЕМУ СРЕДИ КУЧ ОТБРОСОВ. ВНЕЗАПНО ДИЛЕР ВОПРОШАЕТ:
– ИСТИННО ГОВОРЮ ВАМ, КТО ИЗ ВАС ПЕРВЫМ БРОСИТ В МЕНЯ КАМЕНЬ?
ТОГДА ОДИН ИЗ АПОСТОЛОВ ПРОТЯГИВАЕТ ЕМУ ЗАТВЕРДЕВШИЙ, ПОХОЖИЙ НА КАМЕНЬ, КОМОК КОКАИНА:
– ВОЗЗРИ, ГОСПОДИ, НА ЭТОТ ДОЗНЯК!
ТУТ РАЗДАЕТСЯ НЕБЕСНАЯ МУЗЫКА И СВЕРХУ ПАДАЕТ ЯРКИЙ ЛУЧ, ОН ОСВЕЩАЕТ БЕЛЫЙ КОМОЧЕК КОКАИНА В РУКЕ НАШЕГО СВЯТОГО ДИЛЕРА, КОТОРЫЙ ВОЗГЛАШАЕТ:
– ТЫ – КАМЕНЬ, И НА СЕМ КАМНЕ Я СОЗДАМ ЦЕРКОВЬ МОЮ.
ЗАТЕМ НАША БОРОДАТАЯ СУПЕРЗВЕЗДА ДРОБИТ КОМОК ПАЛЬЦАМИ, ЧТОБЫ ПРЕВРАТИТЬ ЕГО В БЕЛЫЙ ПОРОШОК. КОГДА ОН РАЗЖИМАЕТ РУКУ, НА ЕГО ЛАДОНИ ЛЕЖАТ ДВЕНАДЦАТЬ ИДЕАЛЬНО РОВНЫХ «ДОРОЖЕК» КОКАИНА.
– ПРИИМИТЕ ВСЕ И ЗАНЮХАЙТЕ, СИЕ ЕСТЬ ДУША МОЯ, ВАМ ОТДАННАЯ.
ДВЕНАДЦАТЬ УЧЕНИКОВ ПАДАЮТ НА КОЛЕНИ ПРЯМО В МУСОР, С КРИКАМИ:
– АЛЛИЛУЙЯ! ОН УМНОЖИЛ «ДОРОЖКИ»!
PACKSHOT: КУЧКА БЕЛОГО ПОРОШКА В ФОРМЕ КРЕСТА С ВОТКНУТЫМИ В НЕЕ СОЛОМИНКАМИ.
ФИНАЛЬНЫЙ СЛОГАН (ГОЛОС ЗА КАДРОМ): «КОКАИН: ПОПРОБОВАТЬ ЕДИНОЖДЫ – ЗНАЧИТ ПОПРОБОВАТЬ МНОГАЖДЫ!»
4. Мы
Для того чтобы наше воззвание произвело на публику неизгладимое впечатление, нам пришлось убивать людей.
Теодор Кашински по прозвищу «Унабомбер» Манифест, опубликованный в «Вашингтон пост» и «Нью-Йорк таймс», 19 сентября 1995 г.1
Всех нас потрясло самоубийство Марка. Но сказать, что оно нас удивило, было бы ложью. Согласно официальной версии, он утонул в море у побережья Сали, унесенный подводным течением. Однако мы-то прекрасно знали, что он просто капитулировал, решив избавиться от жизненных тягот. Нам было известно, что его доконал стресс; мы чувствовали, что он борется с ним, подпитывались его наигранным энтузиазмом и спешно меняли тему, стоило ему заговорить о самоубийстве. Мы отмахивались от очевидного: Марк медленно убивал себя, а мы и не собирались его спасать. Мы готовились к его похоронам еще до его смерти. «Король почти умер, да здравствует король!» Во время погребальной церемонии на кладбище Банье триста рекламщиков старательно пускали слезу; особенно усердствовали те, кто ненавидел Марка и давно желал ему погибели: они стыдились того, что их мечта сбылась, и одновременно прикидывали, кого же им теперь ненавидеть. Для того чтобы сделать карьеру в рекламе, обязательно нужен враг, которого хочется раздавить, и, когда вдруг лишаешься столь необходимого стимула, чувствуешь себя дураком неприкаянным.
Мы предпочли бы, чтобы эта церемония оказалась сном. Мы присутствовали на похоронах большого шутника и глядели на гроб, опускаемый в могилу, с надеждой, что это очередной розыгрыш Марка. Вот было бы здорово, если бы камера вдруг отъехала в сторону и все увидали бы, что это просто спектакль: кюре оказался бы престарелым актером, плачущие друзья разразились бы смехом, бригада техников у нас за спиной начала бы сматывать кабели, а режиссер крикнул бы: «Снято!» Увы, никто не кричал «снято!».
Нам очень часто хочется, чтобы жизнь обернулась сном; чтобы мы, точно в плохом фильме, внезапно пробудились и обнаружили, что все наши проблемы чудесным образом решены. Сколько раз мы видели на экране: вот человека преследует мерзкое кровожадное чудовище, вот оно загоняет его в тупик, спасенья нет… но в тот самый момент, когда жуткая зверюга уже разинула пасть – хлоп! – и бедная жертва вскакивает, взмокнув от страха, на собственной постели. Отчего такое никогда не происходит в жизни? А?
